Петр Ионов - Записки летчика-наблюдателя
К мятежникам присоединилась некоторая часть мелкой буржуазии: кустари-собственники, лавочники, спекулянты. В некоторых соседних с городом селах начались кулацкие восстания. Главными организаторами и руководителями мятежа являлись английские агенты. Имелись сведения о том, что организованная англичанами на Каспийском море военная флотилия направляется из Петровска к Астрахани.
Против мятежников начали наступление части Красной Армии, революционные моряки, вооруженные коммунисты города и добровольцы-рабочие.
Подавлением мятежа руководил председатель Военно-революционного комитета Астраханского края - Сергей Миронович Киров, возглавлявший всю военную и гражданскую власть в городе и крае.
Киров поставил задачу авиационному отряду бомбить мятежников с воздуха и охранять аэродром. В то же время Сергей Миронович предупредил, что, нанося с воздуха удар по мятежникам, следует быть крайне осторожными, чтобы по ошибке не сбросить бомбы на мирное население.
Вскоре было установлено, что неизвестно где находятся летчик-наблюдатель Николаев и красноармеец Сомов. Последний поступил в отряд недавно, из числа мобилизованных в городе жителей. Это был здоровяк с ярко-рыжей шевелюрой, усами и небольшой курчавой бородкой. До революции он был мясником на Малых Исадах - местном городском рынке. На общих собраниях отряда Сомов часто начинал выступления, не спрашивая разрешения председателя собрания. На замечания председателя собрания: "Я тебе, Сомов, слова не давал", он обычно отвечал: "А я тебя и не спрашивал, я анархист и сам беру слово".
По приказанию командира мотористы выкатили из палатки его самолет "Сопвич" и начали готовить к полету. Фокин решил лететь на выполнение ответственного задания, полученного от товарища Кирова, с Витьевским. Но комиссар заявил, что он намерен сам лететь в качестве летчика-наблюдателя.
Когда Фокин и Шкуро были готовы к полету, на аэродром примчался верхом на коне бравый матрос. Он подскакал прямо к самолету и громко крикнул:
- Кто командир авиации? Давай сюда, я от Кирова!
Фокин и Шкуро вышли из самолета. Матрос с важным видом вынул из кармана план Астрахани.
- Так вот, братишка, - начал он, обращаясь к Фокину. - Сергей Миронович Киров посылает тебе эту карту и наказал мне объяснить, где наши, а где беляки.
И, тыча пальцем в план города, матрос принялся уточнять положение наших войск и районы, еще занятые мятежниками. Объяснял он примерно так:
- На Цареве{3} каланчу пожарную видел? Так вот, от нее через квартал к Волге уже беляки... Как подашься через бывший царевский рынок, так и давай жару белякам.
Из всех этих объяснений с трудом можно было понять, где находятся мятежники. Пожалуй, более важным было сообщение матроса о том, что по приказанию товарища Кирова все наши воинские части, ведущие бой, предупреждены о возможном появлении советского самолета и стрелять по нему не будут.
Не дожидаясь вылета, матрос ускакал.
Все понимали, что задание это сложное. Нанести удар с воздуха по мятежникам, засевшим в некоторых районах города, можно было только с малых высот, порядка двухсот - трехсот метров. Малейшая неточность при бомбометании и пулеметном обстреле была бы опасна не только для частей Красной Армии, но и для мирного населения.
Кроме того, полет на такой малой высоте на самолете "Сопвич", где летчик и наблюдатель помещались в не защищенном от пуль фюзеляже, представлял большую опасность. Даже посредственный стрелок мог без особого труда попасть в летчиков.
Но кто не подвергал себя опасности на войне?
Командир и комиссар торопились с вылетом. Помимо бомб, они захватили с собой легкий пулемет с несколькими дисками.
Взлетев, "Сопвич" взял курс на юго-западную часть города. Там самолет начал делать большие, круги и медленно снижаться. С высоты примерно двухсот метров летчики сбросили бомбы. Послышались разрывы, потом стала ясно слышна пулеметная стрельба, снова взрывы бомб и пулеметные очереди.
Через несколько минут самолет опять начал набирать высоту. Покружившись над городом, чтобы сориентироваться, Фокин вторично пошел на снижение. Так повторялось несколько раз. Самолет находился в воздухе минут сорок. Наконец он снизился настолько, что мы перестали видеть его из-за крыш домов.
Прошла минута, другая - и вдруг воздух огласился ворвавшимся грохотом мотора.
"Сопвич" неожиданно "выскочил" из-за крыши большого дома, стоявшего недалеко от аэродрома. Развернувшись против ветра, самолет пошел на посадку. Благополучное возвращение летчиков всех очень обрадовало. Им наперебой жали руки, поздравляли с успешным выполнением задания.
Да, задание было выполнено. Фокин появился над районом, занятым мятежниками, на большой высоте. Надо было ориентироваться и выбрать цели. Кроме того, Фокин хотел, чтобы самолет увидели наши бойцы и враги. У первых он хотел поднять боевой дух, а у вторых вызвать страх.
Мятеж был быстро подавлен благодаря энергичным мерам, предпринятым Сергеем Мироновичем Кировым, и его исключительно высокому авторитету среди трудящихся города и в частях Красной Армии. Атака с воздуха имела успех. Правда, мятежники понесли незначительные потери, но моральное и психологическое значение этой атаки было велико. Как потом рассказывали захваченные контрреволюционеры, каждому из них казалось, что большевистский самолет снижается именно на него. В рядах мятежников поднялась паника, многие разбежались.
Летчик-наблюдатель отряда Николаев оказался изменником. Позднее удалось установить, что он был одним из руководителей заговора и с оружием в руках активно участвовал в мятеже. Николаев пытался скрыться, но был схвачен и расстрелян.
Сомов появился в отряде как ни в чем не бывало тотчас же после подавления мятежа.
Этот "анархист" ко всему прочему был большим трусом. Он не примкнул к мятежникам, но и не боролся с ними. Как установило следствие, Сомов во время мятежа вместе со своими приятелями - уголовниками грабил магазин. Он был предан суду военного трибунала.
Дней через десять после ликвидации контрреволюционного мятежа в Астрахани к нам на аэродром приехал Сергей Миронович Киров. К его приезду оба самолета были выведены из палатки-ангара, возле них собрался весь летный и технический состав отряда.
Киров одет был во все кожаное. Стоя около "Сопвича", он расспрашивал Фокина о летных и технических качествах этого самолета. Командир подробно докладывал. Сергей Миронович попросил запустить мотор и внимательно наблюдал работу мотористов. Фокин, сидя в кабине, обратился ко мне с вопросом:
- Хотите полетать?
Видя мои загоревшиеся от восторга глаза, он предложил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});