Владимир Сысоев - Анна Керн: Жизнь во имя любви

В 1818 году у Анны родилась дочь Екатерина. Александр I, как и надеялась молодая мать, изъявил желание стать (разумеется, заочно) крёстным отцом.

Во время беременности Ермолай Фёдорович обращался с женой грубо. Позже в «Дневнике для отдохновения», адресованном своей двоюродной тётке Феодосии Петровне Полторацкой{17}, Анна напишет: «Вы ведь помните, как я ждала первого ребёнка, а чего только не пришлось выстрадать бедному моему сердцу от грубого обращения, и когда я была беременной, и во время родов, и потом, вместо благодарности за перенесённые страдания».

Вскоре после родов, под разными предлогами стараясь реже бывать рядом с мужем, Анна вместе с дочерью «жила при матери, которую обожала, и кормила свою девочку»; затем она начала навещать многочисленных родственников. Зимой 1818 года она ездила сначала в Липецк к брату мужа, затем в Москву, где посетила своих тёток Варвару Марковну Мертваго и Анну Петровну Полторацкую, вдову её крёстного отца Дмитрия Марковича, только что скончавшегося. Александр I, присутствовавший при представлении Варвары Марковны вдовствующей императрице Марии Фёдоровне, сказал ей, что имел удовольствие познакомиться с её молоденькой родственницей, и удостоил ту лестным отзывом: «Elle est charmante, charmante, votre niece» (Она очаровательна, очаровательна, ваша племянница).

Весной 1818 года Ермолай Фёдорович из–за нарушения субординации и неуважительного отношения к своему непосредственному начальнику Остен–Сакену угодил в опалу; 10 мая, лишившись должности командира дивизии, он был определён «состоять по армии»{18}.

В начале 1819 года, будучи в гостях – на этот раз вместе с мужем – у своей бабушки Агафоклеи Александровны Полторацкой в Грузинах, Анна узнала, что её отец находится в Петербурге, где через члена Государственного совета А. Н. Оленина пытается добиться прощения для зятя и приглашает его одного приехать в столицу. Однако бабушка, заявив, что «жена не должна оставаться без мужа», отправила с ним и Анну. Ермолай Фёдорович помнил о том впечатлении, какое произвела его жена на государя во время их первой встречи, и уговорил её ещё раз увидеться с императором и просить за него. Анна вместе с племянником Керна, который служил пажом при дворе, в течение нескольких дней безуспешно пыталась встретить Александра I на Фонтанке во время его ежедневной утренней прогулки. Вскоре, как вспоминала наша героиня, «случай мне доставил мельком это счастие: я ехала в карете довольно тихо через Полицейский мост, вдруг увидела царя почти у самого окна кареты, которое я успела опустить, низко и глубоко ему поклониться и получить поклон и улыбку, доказавшие, что он меня узнал. Через несколько дней Керну, бывшему дивизионному командиру, [начальник Главного штаба Его Императорского Величества генерал–адъютант] князь [П. М.] Волконский от имени царя предложил бригаду, стоявшую в Дерпте».

«ЧУДНОЕ МГНОВЕНЬЕ»

Именно в этот приезд в Петербург, в доме Олениных на набережной Фонтанки, где Анна с мужем были ласково приняты, во время одного из ужинов произошла её встреча с Пушкиным.

Анна Петровна доводилась свойственницей Александру Сергеевичу Пушкину через Прасковью Александровну Оси–пову (в девичестве Вындомскую, в первом браке – Вульф). Мать нашей героини Екатерина Ивановна, урождённая Вульф, была сестрой Николая Ивановича Вульфа, первого мужа Прасковьи Александровны. А сестра последней Елизавета Александровна была замужем за двоюродным братом матери поэта Яковом Исааковичем Ганнибалом.

В «Воспоминаниях о Пушкине» А. П. Керн пишет:

«В 1819 году (в январе—феврале. – В. С.) я приехала в Петербург с мужем и отцом, который, между прочим, представил меня в дом его родной сестры, [Елизаветы Марковны] Олениной. Тут я встретила двоюродного брата моего Полторацкого, с сестрами которого я была ещё дружна в детстве».

Кузен Анны Александр Александрович Полторацкий, старший сын Александра Марковича Полторацкого, в чине подпоручика участвовал в войне против армий Наполеона как на территории России, так и в заграничном походе в составе батальона Её Императорского Высочества великой княгини Екатерины Павловны. 20 апреля 1813 года во время сражения под саксонским городом Люценом он был ранен «пулею в грудь через лопатку», за храбрость награждён орденом Святой Анны 4–й степени. После излечения и кратковременного отпуска возвратившись в действующую армию, он состоял при генерале Д. С. Дохтурове, принимал участие во взятии Гамбурга.

1 марта 1815 года А. А. Полторацкий был переведён в лейб–гвардии Семёновский полк, квартировавший в столице. Он был масоном, состоял сначала в ложе Соединённых друзей, затем – в ложе Трёх добродетелей. Членами этой ложи были многие будущие декабристы: Н. М. и А. Н. Муравьёвы, С. И. и М. И. Муравьёвы–Апостолы, С. П. Трубецкой, Ф. П. Шаховской, С. Г. Волконский; посещал заседания ложи и А. С. Пушкин. Знакомство Полторацкого с Пушкиным состоялось, вероятно, в Царском Селе на одном из заседаний «Священной артели». Затем были встречи в петербургском доме Олениных, где молодой офицер буквально дневал и ночевал{19}.

«Он (Александр Полторацкий. – В. С.) сделался моим спутником и чичероне (от ит. cicerone – гид, путеводитель. – В. С.) в кругу незнакомого для меня большого света, – писала в воспоминаниях А. П. Керн. – Мне очень нравилось бывать в доме Олениных, потому что у них не играли в карты, хотя там и не танцевали, по причине траура при дворе (по умершей сестре Александра I Екатерине Павловне. – В. С. ), но зато играли в разные занимательные игры и преимущественно в charades en action ( шарады), в которых принимали иногда участие и наши литературные знаменитости – Иван Андреевич Крылов, Иван Матвеевич Муравьёв–Апостол и другие».

Муж Елизаветы Марковны Алексей Николаевич Оленин, директор Императорской публичной библиотеки, президент Академии художеств, член Государственного совета и статс–секретарь по Департаменту гражданских дел, был разносторонне одарённым и талантливым человеком; в их доме на Фонтанке постоянно собирались молодые литераторы, художественная интеллигенция и государственные мужи. Елизавета Марковна не только прекрасно вписалась в этот круг, но и поистине была его душой.

Своим человеком у Олениных был И. А. Крылов. В 1808—1810 годах он служил под началом Алексея Николаевича в Монетном департаменте, а с января 1812 года, после назначения Оленина директором Императорской публичной библиотеки, перешёл туда сначала помощником библиотекаря, а с 1816 года – библиотекарем. «В первый визит мой к тётушке Олениной, – вспоминала А. П. Керн, – батюшка, казавшийся очень немногим старше меня, встретясь в дверях гостиной с Крыловым, сказал ему: „Рекомендую вам меньшую сестру мою“. Иван Андреевич улыбнулся, как только он умел улыбаться, и, протянув мне обе руки, сказал: „Рад, очень рад познакомиться с сестрицей“».