Нерин Ган - Ева Браун: Жизнь, любовь, судьба

Гитлер не любил посвящать приближенных в свою личную жизнь. Но Гофман же формально не занимал никаких партийных постов и никогда не выходил за рамки отведенной ему роли доверенного лица. Следует отметить, что в окружении Гитлера у каждого, включая его возлюбленную и собаку, была своя четко определенная функция.

После поражения Германии Гофман горько жаловался на жестокое обращение с ним офицеров и солдат союзных войск и называл себя «жертвой дружбы с Гитлером». Какое лицемерие! Ведь этого человека следовало называть «Господин чего изволите». Именно он обладал монопольным правом на фотографирование Гитлера и сумел заработать миллионы. Наверное, он вообще греб бы деньги лопатой, если бы не интриги начальника партийной канцелярии Мартина Бормана. Тем не менее ему удалось убедить американцев вернуть ему большую коллекцию фотографий.

Именно активной деятельностью Гофмана в значительной степени объясняется огромная популярность Гитлера. Именно он превратил фотографию в чрезвычайно эффективное средство политической борьбы. Впервые в этих целях ее использовали в США и затем в значительно более широких масштабах в фашистской Италии. В Германии все это было в новинку, и до сих пор солидные немецкие и швейцарские газеты редко публикуют фотографии на первых полосах. Таким образом, Гофман, поставив изготовление фотографий Гитлера на поток и постоянно оказывая ему моральную поддержку, сыграл в недолгой истории Третьего рейха роль, которую ни в коем случае нельзя недооценивать. Он был человеком весьма практичным и слишком любил материальные блага, чтобы не извлечь для себя пользу из дружеских отношений с фюрером.

Формально Еву взяли в фотоателье на должность бухгалтера, тем более, что в монастырском пансионате она изучала основы бухгалтерского дела. Однако дочь ее шефа Генриэтта утверждает — явно из ревности, — что основным занятием будущей соперницы была продажа фотопленки. На самом деле Еве приходилось заниматься всем понемногу, поскольку под началом Гофмана трудилось немного людей. Она продавала фотопленку, писала письма, выписывала счета и помогала проявлять снимки, что доставляло ей удовольствие.

Генрих Гофман хорошо знал, какой тип женщин нравится Гитлеру — молоденькие, хорошенькие, невинные девушки, — и подбирал соответствующий женский персонал.

Сперва, правда, он попытался подсунуть Гитлеру свою дочь. Она родилась 3 февраля 1912 года, то есть была на три дня старше Евы. Генриэтта — или Генни — обладала изящной, но чересчур худощавой фигурой. В своих мемуарах она утверждает, что ее мать работала певицей в кабаре, и поэтому в их семье царила «творческо-богемная атмосфера». Сама Генриэтта сперва позировала отцу, а затем снялась в нескольких быстро сошедших с экрана и тут же забытых фильмах. Вот как она описывает одну из своих встреч с Гитлером:

«Он часто приходил к нам ужинать. Выглядел он весьма внушительно — черное кожаное пальто до пят, на руке плеть, у подъезда «мерседес» с шофером. После ужина Гитлер — тогда мы еще называли его «господин Гитлер» — садился за рояль и играл произведения Вагнера и Верди. «Узнаешь лейтмотив «Власти и судьбы»?» Он говорил мне «ты», так как мне было семнадцать, а ему за сорок. Затем он обычно уезжал вместе с отцом. Я оставалась одна. Однажды, вскоре после их ухода, раздался звонок, я открыла дверь и увидела, что он стоит на пороге. «Я забыл плеть». Гитлер считал ее своим талисманом. Он забрал ее, но продолжал стоять на разостланном посреди прихожей красном ковре, держа в другой руке широкополую шляпу. Внезапно, к моему глубокому удивлению, он очень серьезно спросил: «Хотите меня поцеловать?» Впервые он обратился ко мне на «вы». Он вплотную подошел ко мне, но я твердо сказала: «Нет!» Тогда он резко повернулся и захлопнул за собой дверь. Позднее я рассказала о случившемся отцу, а он лишь рассмеялся мне прямо в лицо: «Ты все это выдумала, дурочка…»

Трудно понять, что же в действительности произошло. Возможно, Генрих Гофман прав, и данный случай не более чем плод фантазии его дочери, решившей доказать всему миру, что при желании она могла бы занять место «простушки, работавшей у моего отца за нищенскую плату». Не исключено, однако, что Генриэтта позволила себя поцеловать, но потом чем-то разочаровала Гитлера. Ведь была не совсем в его вкусе.

И все-таки благодаря Гитлеру Гофман как нельзя лучше устроил личную жизнь дочери. Она стала женой спешно вернувшегося из США Бальдура фон Шираха, который, в свою очередь, возвел ее в ранг «вице-королевы Австрии». Отныне если она не спала в постели Габсбургов, не прогуливалась в садах, окруживших Бельведер или дворец, отнятый ее мужем у Ротшильдов, то вполне могла наслаждаться жизнью в собственном роскошном замке. Ведь Бальдур происходил не только из дворянского рода, но еще был и миллионером. Впоследствии Генни, наверное, горько пожалела, что развелась с ним, так как, выйдя на свободу, он получил в наследство от бабушки с материнской стороны солидный пакет акций, высоко котирующихся на Уолл-Стрите.

Мать Шираха — уроженка Нью-Йорка, Эмма Мидлтон Луна-Тиллоу — после начала войны осталась в Германии и в 1944 году сгорела заживо, когда объятый пламенем самолет, пилотируемый ее земляком, рухнул прямо на ее дом в Висбадене.

В первые три недели Еве так и не представился случай увидеть Гитлера. В политике она совершенно не разбиралась: в монастыре любые разговоры о ней были строго запрещены. С другими девушками, работавшими в фотоателье, она предпочитала обсуждать новые платья и фильмы, не обращая никакого внимания на людей, приходивших фотографироваться к ее шефу.

Между тем среди них попадались весьма любопытные персонажи, с которыми Еве впоследствии пришлось часто общаться. Так, чопорного человека в пенсне, похожего на типичного чиновника средней руки, звали Генрих Гиммлер[16]. Будущий рейхсфюрер СС занимался тогда разведением кроликов. Нельзя не сказать и о седовласом прибалтийском немце Альфреде Розенберге[17], постоянно носившем подмышкой папку, или управляющем имением в вечно грязных сапогах Мартине Бормане. Многие вели себя довольно странно. Рудольф Гесс всякий раз заходил в аптеку напротив и покупал какой-нибудь широко разрекламированный лекарственный препарат для продления жизни, а Юлиус Штрейхер[18] гордо вскидывал голову так, чтобы девушки испуганно вздрагивали при виде висящей у него на шее, словно на виселице, деревянной фигурки раввина.

Однажды в начале октября в фотоателье появился Адольф Гитлер. Ева так рассказала эту историю своей сестре:

«После работы я решила еще немного посидеть и привести в порядок бумаги. Только я залезла на лестницу, чтобы снять со шкафа папку, как вошел шеф, а с ним какой-то мужчина с дурацкими усиками, в светлом английском пальто и с широкополой фетровой шляпой в руке. Они сели напротив в углу, и я заметила, что мужчина пристально смотрит на мои ноги.