Елизавета Федоровна - Дмитрий Борисович Гришин
Конечно, в ходе обучения не были забыты словесность, чистописание, рисование, музыка, гимнастика, танцы и верховая езда. Однако вместе с учебой на Сергея вскоре легла и другая обязанность – как члену императорской фамилии ему надлежало принимать участие в официальных церемониях, присутствовать на парадах, совершать поездки с родителями, встречать посетителей. Здесь имелась своя наука. «Великому князю, – вспоминал один из учителей, – делалась специальная репетиция предстоящего приема. Ему объяснялась не только серьезность того, о чем будут просить или что будут говорить представляющие ся, но давались особые объяснения о том: каково социальное положение представляющихся, о чем следует примерно спросить или говорить с ними, – оттого представляющиеся уходили под впечатлением не только доступности и любезности князя, но и обширности его ознакомленности со всеми сторонами русской жизни». В таких случаях занятия, направленные как раз на эту «ознакомленность», приходилось прерывать, отчего порой страдало качество уроков.
Тем не менее Сергей учился хорошо и достаточно ровно, о чем свидетельствует его сохранившийся дневник – балльник за 1873–1874 годы. Но, как и любой учащийся, Великий князь по-разному воспринимал читаемые ему дисциплины. Абстрактные понятия, равно как и бездушные теоремы, не находили в нем отклика. Зато гуманитарные предметы, рисующие яркую картину жизни, увлекали по-настоящему. С особенным удовольствием он занимался русской историей, курс которой читал Константин Николаевич Бестужев-Рюмин. Выдающийся ученый отличался строгим критическим подходом ко многим теориям и течениям, убедительно доказывая жизненное значение для России самодержавной власти. В Царской семье его слушателями были и цесаревич Александр, и Великий князь Константин Константинович. Зимой 1876 года несколько лекций Сергею Александровичу прочитал корифей исторической науки Сергей Михайлович Соловьев, сделавший упор на освещении военных событий.
И все-таки именно К. Н. Бестужев-Рюмин развил в Сергее глубочайший интерес к родной старине. Видя, что Великий князь пытается добраться до самых истоков русской государственности, историк инициировал его поездку в северо-западные губернии, туда, «откуда есть пошла Русская земля». Руководить экспедицией, организованной в 1878 году, доверили графу Алексею Сергеевичу Уварову, крупному специалисту по археологии, недавно познакомившему с ней Великого князя. Ученый с радостью откликнулся на предложение. «Как отрадно видеть, – писал он Арсеньеву, – что ни шум, ни развлечения боевой жизни не могли изгладить из Его (Сергея Александровича. – Д. Г.) сердца… намерение изучать нашу дорогую родину в ее быте и памятниках. Такие серьезные направления в воззрениях молодого человека делают… Ему честь». И вот во всем своем древнем величии перед Сергеем предстали Новгород и Псков. Что за места! Святая София, Рюриково городище, Юрьев монастырь, суровый Псковский кремль. А какая природа, какие живописные просторы – сила, воспитавшая истинно русский дух! А какие имена приходят здесь на память: легендарный Рюрик, вещий Олег, святая равноапостольная Ольга, святой Александр Невский! Сергей увлеченно знакомится с историческими памятниками и даже включается в проводящиеся раскопки – в Изборске, в окрестностях Пскова, на берегу озера Ильмень.
На этом поприще он попробовал себя еще три года назад, когда посетил Уварова на раскопках в Крыму. Как же радовался тогда новичок первым своим находкам, первым открытиям! «Я, между прочим, нашел, – записал он в дневнике, – большое кольцо с отверстием, вероятно, на шею, выделанные раковинки и бронзовые бляхи и кольцо». Живой интерес Сергея Александровича к этой науке сохранится и в будущем: он будет внимательно следить за всеми достижениями в данной области, участвовать в работе Московского археологического общества, организовывать и финансировать научные раскопки. Восхищенный таким энтузиазмом Уваров назовет ученика «Великим князем от археологии».
Главной целью поездки на Северо-запад России было всестороннее знакомство со страной – с ее историей, географией, экономическим состоянием, с бытом русского народа. Вместе с Сергеем в путешествие отправился его брат Павел, а также кузены Константин и Дмитрий; сопровождала Великих князей небольшая группа ученых, дававших пояснения к увиденному. Для юных путешественников это было первое свидание с Отечеством – не «книжным», а реальным, живым. Еще недостаточно знакомым, но таким любимым. И оно постепенно открывалось перед ними самыми разными сторонами: величием древних соборов и мрачными тайнами Шлиссельбургской крепости, устройством ладожских каналов и мощностями производственных цехов Петрозаводска, очарованием бескрайних просторов и радостью встречающего народа. Огромное впечатление произвели знаменитые монастыри – Валаамский, Александро-Свирский, Кирилло-Белозерский.
С историческими местами Сергей встречался в тот раз не впервые. Осенью 1867 года Великий князь совершил небольшое заграничное путешествие, являющееся частью обучения царских детей. Вместе с ним отпустили его сестру Марию, но оба должны были ехать инкогнито в сопровождении Д. С. Арсеньева и графини А. А. Толстой. Их путь лежал в Константинополь, где среди пестрой турецкой действительности путешественники хотели разглядеть следы исчезнувшей Византии. И все же, какими бы удовольствиями ни манили к себе другие города и страны, с годами во всех маршрутах Сергея Александровича, не связанных с представительскими и служебными обязанностями или с посещением зарубежных родственников, будет прослеживаться его упорное стремление оказаться в духовных центрах христианства. Помимо Константинополя он побывает в Риме, совершит поездку в Грецию, дважды посетит Святую землю и увидит немало святоотеческих мест. Конечно, первым и наиболее посещаемым из них всегда оставалась Троице-Сергиева лавра. Вскоре близкое к ней значение приобретет в душе Великого князя Саввино-Сторожевский монастырь, традиционное место царского паломничества, где он впервые побывал четырехлетним мальчиком.
Другая, более памятная поездка состоялась в июне 1866 года. Туда, в древнюю обитель, основанную под Звенигородом преподобным Саввой, учеником святого Сергия Радонежского, его вместе с сестрой отпустила императрица. Дети только что вернулись из краткого паломничества в Новый Иерусалим и теперь спешили поклониться Звенигородскому чудотворцу, что было особенно важно в связи с недавними событиями: 4 апреля в Петербурге произошло покушение на императора. Как выяснится позднее, первое в целой череде. Благодарственные молебны в честь счастливого избавления Александра II от опасности со стороны злодеев прошли по всей России, но, несмотря на очевидное благоволение Небес, беспокойство императрицы за мужа долго не проходило. К тому же дата покушения совпала с годовщиной помолвки царственных супругов, и это, вызвав грустные размышления, омрачило праздник их серебряной свадьбы, состоявшийся через двенадцать дней после выстрела террориста.
Все эти переживания заставили императорскую чету провести целый месяц в подмосковном имении Ильинское, выкупленном государем для своей жены три года назад. Здесь Мария Александровна надеялась восстановить душевное спокойствие и, выбрав для богомолья детей Саввино-Сторожевский монастырь, возможно, хотела испросить у преподобного заступничество за мужа. Ведь святой Савва чудесным образом спас царя Алексея Михайловича от напавшего во время охоты медведя, а потому почитался как защитник Династии от внезапных опасностей. «Святому молитвеннику о Царях Богоизбранных», – будет написано на золоченой серебряной
