Валерий Перевозчиков - Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого - 2

А вы знаете, что третий буклетистый пиджак Высоцкого— это пиджак моего мужа?.. Мы были на спектакле в Театре сатиры — Евгения Степановна, Семен Владимирович, Володя, мой муж Лева и я. Лева был в этом пиджаке. Выходим, а Володя говорит: «Дядя Лева, вы не устали от своего пиджака?» Лева все понял, тут же снял пиджал и подарил Володе.

Еще одна встреча. Это было уже на улице Кирова, на дне рождения Семена Владимировича. Володя был с Мариной Влади, и за столом заговорили о французской литературе. Тогда все гонялись за романом Франсуазы Саган «Немного солнца в холодной воде». Я говорю, что у моей сестры эта книга есть. И Семен Владимирович в шутку предлагает: «Давай поменяемся, у меня есть хорошее издание Пушкина». И вдруг Володя, не улыбнувшись, на полном серьезе говорит: «Знаешь, папа, ты лучше Пушкина мне отдай». Пушкина он действительно очень любил.

В 1966 году Володя всех нас пригласил на концерт. Это было недалеко от квартиры Семена Владимировича, тоже на улице Кирова. Мы приходим, зал набит битком, сесть абсолютно негде. Володя вышел на сцену и говорит: «Я не начну концерт, пока вы не посадите моих родных…» Нам поставили стулья прямо перед сценой. Володя работал с таким напряжением, с такой отдачей, что после концерта был совершенно измотан. Пришли домой, он попил чаю и лег на часок поспать, — вечером у него был спектакль. Просыпается через час свежий, бодрый — полное впечатление, что он проспал целые сутки. Эта его способность восстанавливаться тогда меня просто поразила.

Конечно, последние годы мы встречались не часто, но мы никогда не были чужими. На Большом Каретном мы жили одной большой семьей, и это чувство родства осталось навсегда.

Ноябрь 1987 г.

II. МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ ГОРХОВЕР

— Михаил Михайлович, давайте начнем с самых простых вопросов. Во-первых, во что играли в московских дворах во времена вашего детства?

— Я могу совершенно точно сказать, во что мы тогда играли. «Казаки-разбойники», «догонялочки», а позже «пристеночка», «расшибец», где надо было бросить монету и попасть в кон. Почему-то очень часто мы лазили по крышам — и на Большом Каретном лазили, и здесь, в Лиховом. Вася жил на Большом Каретном, их дом и сейчас стоит там.

— Почему вы Высоцкого называете Васей?

— Вася, Васечек, по-моему, так его прозвал Игорь Кохановский.

— Высоцкий часто говорил об особой атмосфере своего детства. Что вы можете об этом сказать?

— В Москве тогда было огромное количество шпаны, и блатных компаний тоже было много. Могу назвать клички парней, которые жили у нас в Лиховом переулке. Я буду называть только приличные… Мясо, Бармалей, Солянка, Фара, два брата, которых звали Два Долбеца. Рядом с нами была знаменитая Ма-люшенка — несколько проходных дворов. Туда и хо-дить-то было опасно — запросто могли побить.

Было такое время, что если пацан вылетел из школы, то дальше дорога была почти определена. Редко кто выравнивался, разве что после «ремеслухи» попадал на хороший завод, в хорошие руки. А чаще всего — блатная компания, привод, суд, колония для несовершеннолетних или тюрьма.

— У большинства ребят была своя самостоятельная жизнь. Мне об этом говорили ваши одноклассники…

— Например, у меня мать приходила домой в семь-восемь часов вечера. Отец к тому времени умер, и часто дома никого не было. Придешь, поешь, сделаешь уроки — и во двор, куда же еще… И до ночи во дворе, пока родители не загонят домой. И мы отлично себя чувствовали, наша главная жизнь была именно во дворе. И всех этих блатных ребят мы каждый день встречали и прекрасно знали каждого из них.

— А на какие фильмы тогда ходили московские школьники?

— Рядом со школой был клуб имени Крупской, и там через день шли трофейные фильмы «Индийская гробница», — «Багдадский вор», «Познакомьтесь с Джоном Доу»… Много, всех не упомнишь. И конечно, «Тарзан» — четыре серии. Тогда в каждом дворе висели веревки — «лианы». Все прыгали, все перелетали, все рвали штаны, все «орали Тарзаном».

Мы, конечно, знали, что Тарзана играл Джонни Вейсмюллер — олимпийский чемпион по плаванию. А Витя Ратинов, он занимался тяжелой атлетикой, сказал мне, что в роли мальчика снимался Дэвид Шеппард. Впоследствии он тоже стал олимпийским чемпионом, но по тяжелой атлетике. И вот в 1955 году в Москву впервые приезжает сборная США по штанге. В ее составе — полутяжеловес Дэвид Шеппард. Они выступали в Зеленом театре Парка культуры имени Горького, моя мама с трудом достала билеты, и мы ездили смотреть. Володя Акимов, Володя Высоцкий и я видели всю эту знаменитую американскую сборную, а главное — Дэвида Шеппарда, мальчика из «Тарзана». И конечно, Пола Андерсона — феноменального тяжеловеса…

Тогда же шел еще один американский фильм — «Три мушкетера». Три главные роли играли три брата-комика. И после этой картины не было в Москве ни одного двора, где бы не сражались на «шпагах». У меня до сих пор шрам на животе— Шурка Бармалей так «удачно» попал.

— Как и когда возникла ваша школьная компания?

— Я в эту компанию попал, наверное, класса с восьмого. Володя Высоцкий, Гарик Кохановский, Володя Акимов, Яша Безродный. Собирались у Володи Акимова, в его большой комнате. Большой стол, желтый ореховый буфет, секретер. Шкаф разгораживал комнату на две половины, за ним стояла Вовкина кровать. На стене ковер, и на этом ковре висела шашка. Очень хорошо помню шашку.

Собирались не меньше трех раз в неделю, особенно часто зимой. Говорили буквально обо всем на свете. И компания наша была чисто мужской. Может быть, у кого-то и были девушки, но у нас они не появлялись.

Один раз прихожу к Акимову, там были Высоцкий, сам Акимов, Малюкин, которого мы звали «вэфэ» или «вэфэшка». Я пришел и сказал, что водка обязательно скоро подорожает. Высоцкий спрашивает: «А кто тебе сказал?» — «Я совершенно точно об этом знаю, мне об этом сказал один алкаш в нашей бакалее». А потом в одной из песен слышу: «Наш друг и учитель, алкаш в бакалее, сказал, что семиты — простые евреи..»

— А что вам запомнилось из школьной жизни?

— В нашей 186-й школе, где сейчас Министерство юстиции РСФСР, была велосипедная секция. Руководили ею известные мастера, чемпионы СССР по гонкам на треке Варгашкин и Бахвалов. В те годы иметь гоночный велосипед считалось высшим шиком. Гоночный велосипед, да еще на трубках… Сами понимаете! Мы упросили, чтобы кто-то из ребят вывел нам такой велосипед покататься. Володя сел на него и сразу свалился. Но он был очень упорный парень, сел еще раз, а в третий раз уже поехал. А потом он катался очень здорово, я это хорошо помню.