Федор Раззаков - Красавицы советского кино

Собрание длилось до трех часов ночи. В конце концов, подавляющим числом голосов было принято решение — студентку Быстрицкую исключить из комсомола и просить дирекцию исключить ее из института. Когда она вернулась к себе домой, ее душа была опустошена, не хотелось жить. Весь остаток ночи она пролежала на кровати, не смыкая глаз.

Из института ее так и не исключили, видимо посчитав, что одного наказания вполне достаточно. Однако большинство ее однокурсников считали это несправедливым и практически прекратили с ней всякое общение. Слава богу, что среди преподавателей нашлись люди, которые встали на ее сторону. Один из них — Иван Иванович Чабаненко — даже предупредил студентов, что если кто-нибудь при нем напомнит Быстрицкой о происшедшем — тут же вылетит из института. Именно эта поддержка удержала Быстрицкую от рокового шага — самоубийства.

Через несколько месяцев она сдала выпускные экзамены и стала ждать распределения. При ином развитии ситуации ее могло ожидать хорошее будущее — например, труппа самого популярного в республике Киевского театра имени И. Франко. Однако после всего случившегося ожидать такого исхода не приходилось. И действительно — Быстрицкую распределили в Херсонский драматический театр. Забирать студентов приехал лично главный режиссер театра Павел Морозенко. При этом повел он себя так, как будто был султаном, набирающим девушек для своего гарема. Увидев красавицу Быстрицкую, он ткнул в нее пальцем и с ходу назначил ей свидание у ресторана «Спорт» в семь часов вечера. Будь он помоложе, наверняка не избежал бы участи тех трех студентов, которые испытали на себе силу оплеух Быстрицкой. Ему же она ответила коротко, как отрезала: «Я никуда не приду!» — «Ну смотри, тебе у меня работать», — пригрозил он ей. Утром следующего дня молодая актриса отправилась в Министерство образования и потребовала отправить ее куда угодно, но только не в Херсон. «Почему?» — удивились тамошние чиновники. Сказать правду Быстрицкая не решилась, поэтому в просьбе ей отказали. И тогда она приняла решение вообще уехать из республики. Но куда? Решение пришло с неожиданной стороны.

В те дни в Киеве гастролировал Театр имени Моссовета, и Быстрицкая напросилась на прием к его главному режиссеру — Юрию Александровичу Завадскому. Однако во время этой аудиенции столичный гость спросил Быстрицкую, кто был ее учителем в институте. «Иван Иванович Чабаненко», — ответила она. «Вот пусть он мне позвонит и отрекомендует вас», — подвел итог разговора Завадский.

О том, как Быстрицкая бегала по Киеву и его окрестностям в поисках своего педагога, можно написать отдельную главу. Я же ограничусь краткой констатацией факта: Чабаненко пошел навстречу Быстрицкой и написал Завадскому рекомендательное письмо, в котором в самых лучших словах охарактеризовал свою ученицу. С этим письмом Быстрицкая вновь пришла к режиссеру, и тот устроил для нее специальный просмотр. Он прошел прекрасно, и Быстрицкую зачислили в труппу столичного театра. Однако поиграть в нем ей так и не довелось.

Вспоминает Э. Быстрицкая: «Приглашение выдающегося режиссера Юрия Александровича Завадского обещало заманчивые перспективы. Однажды на берегу Днепра мы отмечали свадьбу моей подруги и встретили выпускников предыдущего курса. Надо сказать, я не скрывала своего ликования по поводу того, что окажусь в столице, но кто-то из них меня „пожалел“: „Що ж ты, несчастна, будешь там робыть?“ — „Шо буду робыть? Роли буду грать“, — сказала я гордо. И поехала отдыхать к родителям в Вильнюс (ее отца направили туда для дальнейшего прохождения службы. — Ф. Р.). Но из Москвы вместо вызова получила… отказ.

О том, что произошло, я узнала только в 56-м во время съемок „Тихого Дона“. Борис Новиков, который был артистом этого театра, на мой вопрос, не знает ли он, что тогда случилось, ответил: „Знаю. Весь худсовет знает“. Оказалось, что в театр пришло около двадцати анонимок. Это как раз поработали те самые старшекурсники, которые так язвительно мне сочувствовали. И ведь знали, что кому написать! Сообщили, будто я хвастала, что стану любовницей главного режиссера…»

Получив отказ из Москвы, Быстрицкая стала искать возможность устроить свою творческую карьеру в Литве. В итоге ее приняли в Вильнюсский драматический театр. Ее первой ролью на сцене этого театра стала Таня в одноименной пьесе А. Арбузова. Затем были и другие роли: Варя Белая в «Порт-Артуре» И. Попова и А. Степанова, Аленушка в «Аленьком цветочке» П. Бажова, Ольга в «Годах странствий».

В 1954 году судьба Быстрицкой совершила крутой поворот — она сыграла свою первую главную роль в кино. События развивались следующим образом.

С тех пор как наша героиня в последний раз выходила на съемочную площадку, прошло уже без малого четыре года. Как помним, это были картины Киевской киностудии «Тарас Шевченко» и «В мирные дни». Причем, если в первом фильме ее роль в итоге вырезали, то во втором — оставили. Фильм, в котором собралась целая плеяда молодых звезд советского кино, включая Сергея Гурзо, Вячеслава Тихонова, Георгия Юматова, Виктора Авдюшко, Веру Васильеву, занял в прокате 1951 года 1-е место, собрав 23, 5 млн. зрителей.

Следующая встреча Быстрицкой с кинематографом произошла в 1953 году все на той же Киевской студии. И вновь она сыграла свою современницу — Женю Сергееву — в фильме Сигизмунда Навроцкого и Евгения Брюнчугина «„Богатырь“ идет в Марто». В отличие от предыдущей работы актрисы в кино, этот фильм остался практически не замеченным широким зрителем и особых лавров в прокате не снискал. Однако именно эта, в общем-то, непритязательная картина вселила в Быстрицкую уверенность в том, что ее кинематографическая карьера вполне может состояться. И она не ошиблась. Буквально через год ее имя уже знала вся страна. Как же это произошло?

В середине 1954 года Вильнюсский театр был на гастролях в Ленинграде, и во время одного из спектаклей на Быстрицкую обратил внимание кинорежиссер Ян Фрид. Он тогда приступал к съемкам фильма «Двенадцатая ночь» по В. Шекспиру и искал исполнительницу на роль Виолы-Себастьяна. Пробы прошли великолепно, однако во время того посещения «Ленфильма» на Быстрицкую обратил внимание еще один режиссер — Фридрих Эрмлер. Он искал исполнительницу на главную роль в картине «Неоконченная повесть» и очень хотел, чтобы в ней снялась никому не известная актриса из Вильнюса. Так Быстрицкая была поставлена перед сложной дилеммой — в каком из двух фильмов ей сниматься? В конце концов она сделала выбор в пользу «Неоконченной повести» (в «Двенадцатой ночи» снялась Клара Лучко).

Сюжет у фильма был достаточно непритязателен. Талантливого кораблестроителя Ершова (Сергей Бондарчук) паралич ног приковал к постели. Навещать его каждое утро приходит участковый врач Елизавета Максимовна (Элина Быстрицкая). Постепенно между ними возникает любовь.