Переступить черту. Истории о моих пациентах - Карл Теодор Ясперс
На сходной позиции, как оба вышеуказанных автора, стоит Фогель (1825). Он также приводит, наряду с тягой к поджогам, в особенности тоску по родине, как причину невменяемости. Он особенно подчеркивает, что тоска по родине может иметь самые различные степени, что не каждая потребность в родине извиняет противоправное действие, как это, напротив, имеет место при настоящей тоске по родине, ностальгии, если она поднимается до ужасных высот, до неистового помешательства или до глубочайшей депрессии.
Флемминг (1830, Horns Arch. I. Bd. P. 256 ff., zit. nach Hettig) оспаривает мнение Мазиуса, что поджог может приводить к развязке состояния страха при тоске по родине. Он считает ее, скорее, всегда средством вернуться домой, что следует из мысли, что вместе с разрушением домашних устоев хозяев прекратится и служба. Флемминг вообще оспаривает существование пиромании и не оставляет места этой мнимой болезни также при поджоге из-за тоски по родине.
То, что пиромания, даже если она вообще встречается, не играет роли при преступлениях из-за тоски по родине, доказывал Хеттих (1840). Поскольку не только поджоги, но также и убийство, и поджог тем же индивидом или только убийство совершаются из-за тоски по родине, то причина этого лежит не в пиромании, а именно только в самой тоске по родине, неважно, имеют ли место действительные преступления для того, чтобы вернуться домой, или выросшие на почве тоски по родине невменяемые состояния. Хеттиг выдвигает оба тезиса: 1. Тоска по родине, как все возбуждающие и угнетающие аффекты и страсти, такие, как любовь, гнев, горе и т. д., может просто побуждать к совершению преступлений, которые служат средствами избавления от неприятного положения, т. е. осуществляются в эгоистических целях, так же мало обусловливая этим вменяемость, как те состояния. 2. Тоска по родине, однако, может сама по себе либо в сочетании с другими обстоятельствами (молодость, период полового развития, прежние или имеющиеся в настоящее время болезни) производить изменение, которое проявляется как настоящее помешательство или, по меньшей мере, как его первая стадия (Mania affectiva, folie raisonnante, moral insanity), и этим обусловливает полное или частичное снятие вменяемости.
При оценке случаев тоски по родине Хеттих советует обращать внимание на наследственность, возраст, пол (преобладает женский), лимфатическую конституцию. В качестве негативных признаков не должны приниматься во внимание особый темперамент, перемещение в лучшие условия жизни и незначительное удаление от родных мест.
В справочниках по судебной психиатрии регулярно упоминается ностальгия, сама по себе или в связи с пироманией. Менде, например, повторяет, что непреодолимое стремление освободиться с помощью чрезвычайного происшествия от невыносимого чувства сильного недомогания играет определяющую роль. Он описывает, как тоска по родине вызывает это недомогание, как она создает постоянное душевное беспокойство и глубокую печаль, которая делает пациента равнодушным ко всему окружающему. Способность воображения ослабевает, мысли путаются. В этом состоянии всемогущественным становится почти слепое стремление вырваться из своего теперешнего положения и порыв вернуться в прежние условия. Для удовлетворения этого порыва, без малейшего учета остального, так как утрачена всякая способность к оценке, прибегают к самым безобразным средствам, которые самого больного и других ввергают в большую опасность и даже губят. Менде подчеркивает, что при таких действиях из-за тоски по родине не может идти речи о злобе.
Фридрайх в главе о вменяемости больных тоской по родине излагает взгляды Цангерля, Платнера, Менде и Меккеля. Он требует учета степени тоски по родине при заключении о вменяемости.
Марк приводит только взгляды Мазиуса о тоске по родине.
Гризингер для вывода о наличии несвободы воли также требует такой степени тоски по родине, при которой имеются общие признаки психической болезни.
Вильбрандт (1757) говорит о тоске по родине, что ее, как полностью выраженную форму болезни, нужно отнести к психозам, а именно к меланхолии. Сколь мало, однако, каждая хандра может рассматриваться как душевное расстройство, столь же мало — и каждая тоска по родине. И то и другое ведет при усилении к душевной болезни. Но поскольку тоска по родине высокой степени полностью исключает вменяемость, ее низкие степени, при которых причину вины нужно искать в меньшей мере в злом умысле, чем в тоске по родине, могут давать основание для смягчения наказания.
Флемминг (Allgem. Ztschr. f. Psychiatrie, 1855) придерживается мнения, что тоска по родине даже самой высокой степени не исключает наказания, что нужно скорее доказать, что тоска по родине стала причиной настоящего душевного расстройства.
Рихтер очень часто обнаруживает у своих поджигателей желание уйти со службы и тоску по родине. Но он приводит только немного случаев, когда она находится на переднем плане. В них он вслед за Платнером отличает аффект тоски по родине от болезни ностальгии и швейцарской тоски по дому. Последняя делает уверенным, первая — часто невменяемым.
В противоположность критической и непредвзятой манере Рихтера Каспер в своем сочинении «Призрак так называемой тяги к поджигательству» очень односторонне стремится к тому, чтобы представить все ранее причисленные к пиромании поступки как психологически вполне понятные преступления. Тоска по родине, как известно, выдается молодыми преступниками очень часто за повод к преступлению. Истинную ностальгию с характерными симптомами он при этом не принял во внимание. Настроения тоски по дому встречаются, но до ностальгических душевных расстройств едва ли доходит в детском и юношеском возрасте, который не допускает стойких впечатлений. Речь, по его мнению, чаще всего идет о лени и уклонении от работы, об отвращении к тяжелой службе, о стремлении к свободе и независимости. Тогда поджог совсем не представляется ему нецелесообразным, он не находит ничего из бессмыслицы и невменяемости. Речь идет об озорстве ленивых, легкомысленных, непослушных и невоспитанных девочек и мальчиков. Тоску по родине и желание уйти со службы он объявляет в отношении поджигательства почти совсем идентичными.
Образцово критически обобщив сведения о юных поджигателях, Эссен (1860) упомянул тоску по родине, которая, наряду с мстительностью, страхом, неудовлетворенностью и озорством, относится им к аффектам, вызывающим это преступление. Он указывает на то, что тоской по родине можно назвать только чистый аффект, что он наступает как в нормальных, так и в ненормальных душевных состояниях и сам по себе не имеет патогиомичного значения. Указание на то, что поступок совершается из-за тоски по родине, не доказывает ни здоровья, ни болезни носителя действия. Впрочем, представляется, что тоска по родине совсем не является одним из наиболее частых побуждений к поджогам, как это утверждается. На примере четырех описанных случаев (по Цангерлю, Рихтеру и Хонбауму) он
