Белая эмиграция в Китае и Монголии - Сергей Владимирович Волков
Это распоряжение муниципального совета еще больше подняло престиж полка, т. к. служба в регулярной полиции Международного Сеттльмента, благодаря исключительно хорошим ставкам жалованья, была «мечтой» всей русской молодежи Шанхая. Полк заслужил эту привилегию снабжать полицию «своими чинами» путем долгой и верной службы муниципальному совету и своим образцовым поведением.
Резерв муниципальной полиции на Гордон род, являвшийся «тренировочным депо» для молодых полицейских-европейцев, был увеличен в своем составе и обособлен в отдельную полицейскую единицу, находившуюся под командой старших русских полицейских чинов. Этот (в сущности, «русский») резерв полиции создал у себя в казарме подобие казармы полка, копируя все детали жизни и размещения полка и очень многие из правил, которыми жил и управлялся полк. Он сделался как бы «отдельной ротой» полка. Проводя полковые порядки в жизнь своей полицейской части, начальник полиции тем самым признал ценность и целесообразность этих порядков, введенных в полку майором Ивановым.
Спортивная жизнь города шла своим обычным чередом. Как по расписанию, проходили «спортивные сезоны»: поздней осенью и зимой – футбол, хоккей, волейбол, баскетбол, аппаратная гимнастика; весной начинались и продолжались до наступления жаркой погоды разного рода легкоатлетические состязания, летом – теннис, крикет, ватерполо, бейсбол. Ранней осенью, когда в Шанхае особенно душно, а потом начинается сезон дождей-ливней и тайфунов, спортивная жизнь временно замирала до поздней осени – начала зимы… и так шло из года в год. Бокс, и отчасти борьба, процветали почти круглый год, за исключением самых жарких летних и осенних месяцев.
Бокс и футбол – любимые виды спорта английской «казармы», поэтому наше корпусное начальство всячески поощряло выступления полковых боксеров на местных любительских рингах и неизменно присутствовало на наших «полковых боксингах», которые всегда протекали в исключительно красивой с внешней стороны обстановке и при соблюдении военной дисциплины и порядка. Рефери, судьи и гости-военные являлись на эти боксинги в своих красочных «месс дресс», в такой же форме присутствовали и все наши офицеры полка, дамы в вечерних туалетах, а штатская публика (по пригласительным билетам), в большинстве, в смокингах.
За время своего существования полк не раз выставлял также свою команду боксеров в так называемых «командных боксах», когда боксеры полка должны были состязаться с командой одной какой-либо воинской части или военного корабля. Такие состязания проводились по английским военным правилам бокса. Полковая команда всегда с честью выходила из этих состязаний, несмотря на то что она представительствовала всего лишь около 450 человек, в то время как команды английских батальонов являлись представителями и выбирались из почти тысячи человек. Я постараюсь в приложении к этой «истории» дать несколько «сценок», характеризующих жизнь полка того периода, в том числе и описание «командного бокса».
3 сентября 1939 г. в Европе вспыхнула война: Гитлер двинул свои войска в Польшу, с которой Англия была связана военным договором о взаимной поддержке. В результате Англия и Франция объявили войну Германии. Начало войны в Европе создало в международном Шанхае положение какой-то настороженности среди разноплеменного населения его. Европейцы «жались» друг к другу, избегая лишь итальянцев (которые еще не вступили в то время в войну) и немцев. Положение белых русских эмигрантов стало улучшаться, так как появился большой спрос на их труд в торговых предприятиях и муниципальных учреждениях, где они стали занимать места англичан, уезжавших к себе на родину для поступления в ряды своей армии, сражавшейся уже в Европе.
Лучшей рекомендацией для этих вновь поступающих русских служащих считалась рекомендация от штаба Русского полка. Некоторые из чинов полка, имея в виду устроиться на более выгодную для них службу, подали докладные записки об увольнении из полка, нашлись также и «комбинаторы», которые поступали в полк только лишь для того, чтобы, прослужив в нем некоторое время, уволиться со службы по какой-нибудь «уважительной причине» и получить при увольнении необходимую им рекомендацию.
В противовес этому ненормальному явлению, командир полка, майор Иванов, объявил в приказе по полку и неуклонно проводил в жизнь правило, что «выдача рекомендаций» тому или иному чину полка, уходящему со службы в полку по собственному желанию, не является обязательством для командира полка, а лишь его доброй волей, и он может дать или не дать эту рекомендацию без объяснения причин. Этот приказ несколько затормозил процесс «отлива» из полка на гражданскую службу и дал возможность держать полк в полном штатном составе. В то же время штаб корпуса, отлично учитывая создавшееся положение, потребовал от каждого увольняющегося со службы в полку указывать причины этого желания уволиться.
Этими мерами можно было держать полк в штатном составе, но трудно было рассчитывать на то, что чины полка будут дорожить своей службой в полку, которая была физически тяжела, а оплачивалась довольно скромно. Поэтому постепенно стали улучшаться материальные условия службы чинов полка, а господа офицеры полка подписали специальное «Леттер оф аппойнтмент», которое давало им все права других штатных служащих Шанхайского муниципалитета.
Английские батальоны потянулись из Шанхая в места своего нового назначения: ушли наши «старые знакомые» «Вэлш Фюзильерс», обменявшись с нами подарками «на память». От нас они получили миниатюрное полковое знамя и серебряную кокарду полка, а нам подарили свою, увеличенную в несколько раз серебряную кокарду – «рвущуюся бомбу», вделанную в изящный футляр. Перед отъездом этого батальона наши господа офицеры были приглашены к ним в «Оффисерс месс» на прощальный коктейль.
В 1940 г. ушел из Шанхая последний английский батальон шотландской пехоты «Сифорс Хайландерс», размещавшийся на Рейс-Корсе, в «старом здании». Это было прекрасное помещение, очень комфортабельное, и при этом в центре города. Вскоре Русский полк получил приказание занять и расположиться в этих «казармах».
Здание Рейс-Корса (старое и новое, соединенные вместе) тянулось вдоль Мохаук род, примерно с юга на север, причем в южном конце его и располагались «старые трибуны для публики», отведенные полку под казарму. Непосредственно к ним примыкали (и сообщались) «новые трибуны», предназначенные для публики, посещавшей скачки, а равно и квартиры секретаря и старших служащих Рейс-Корса. «Трибуны для публики» представляли из себя амфитеатр широких каменных ступеней, спускавшихся вдоль всей восточной стороны здания (как нового, так и старого), с высоты третьего этажа к «паддоку», который непосредственно примыкал к «скаковой (зеленой) дорожке», дальше шла песчаная «рабочая дорожка», окаймлявшая внутреннее поле Рейс-Корса, на котором были разбиты всевозможные спортивные площадки и находились небольшие «клубные» здания-павильоны (теннис, боулинг, крикет и т. п.). На полях Рейс-Корса проводились обыкновенно все лучшие
