Борис Венков - В боях за Карпаты

Если на второй день после начала операции 38-я армия, в составе которой действовал наш армейский корпус, имела двукратное превос­ходство в живой силе, а количество танков и самоходных установок у обеих сторон было примерно равное, то уже на седьмой день гитле­ровцам почти удалось ликвидировать наше превосходство в живой силе и добиться двойного количественного перевеса в танках и само­ходных установках. Необходимо также учесть и то обстоятельство, что немцы надежно укрепились и окопались в горах, тогда как наши войска были видны как на ладони. Помимо всего, соединения 38-й армии и части нашего корпуса не имели опыта ведения боевых дей­ствий в горах. Нам, как командирам, так и солдатам, пришлось про­йти трудную школу, чтобы научиться воевать в горно-лесистой мест­ности. Для сна времени не было совсем. Бои не прекращались ни днем, ни ночью. Атаки сменялись контратаками. Бойцы на переднем крае находились в постоянном напряжении.

Надежды, с которыми мы вступили в Карпаты,— через пять дней войти в Прешов — не оправдались. Расчеты на то, что операция будет проведена быстро и внезапно, также не подтвердились...

С тяжелыми боями советские и чехословацкие войска преодолели предгорья Карпат. Советским танковым частям удалось прорваться к действовавшему в тылу противника 1-му гвардейскому кавалерий­скому корпусу. Приближался час перехода чехословацкой границы в районе Дуклинского перевала...

В то время нашим общим девизом было: «Преодолеть все труд­ности! Наступать, громить, уничтожать врага! Смело идти вперед, несмотря на его ожесточенное сопротивление! Вперед, и только впе­ред!»

Этот порыв охватил всех людей. Теперь не приходилось призывать идти в наступление. Не то что в первые дни Карпатско-Дуклинской операции, когда мы, преодолевая мощную оборону гитлеровцев, несли большие потери. Теперь все осталось позади. Мы стоим у поро­га родины. Солдатам, унтер-офицерам и офицерам не терпелось сту­пить на родную землю, узнать, что твориться в стране, которую они в свое время вынуждены были оставить. Таково было желание каж­дого воина. Но не все дожили до этих радостных дней. В каких-ни­будь ста метрах от границы героически погиб в горящем танке со своими боевыми друзьями Алексием и Агапенко мужественный тан­кист поручик Ясиок. Его место занял капитан Врана, добровольно приехавший к нам из Англии перед самым началом Карпатско-Дук­линской операции. Едва приняв командование танковым батальоном, погиб и он. Число павших росло: Ясиок, Врана, Агапенко, Алексий, Фукс, Маркович... и много других. Те же, кому до сих пор удавалось уйти от смерти, шли в бой за родную землю.

Продвигались мы медленно, но продвигались. Расстояние до границы все сокращалось. То и дело приходилось отбивать контратаки вра­га, вступать в рукопашные схватки.

Противник, тем не менее, не терял надежды. На одном из участков фронта в овраге скопилось до батальона гитлеровцев для очередной атаки.

На наблюдательном пункте командира минометного дивизиона надпоручика  (ныне генерала) Бедржиха задребезжал телефон.

—   Это   ты,   Франтишек? — спрашивает   командир   2-го   батальо­на. (Оба они с первых дней боев в Карпатах воевали вместе).— Ви­дишь впереди?

Еще бы Бедржих не видел! Он всегда умеет выбрать удобное место для наблюдательного пункта. И на сей раз противник перед ним как на ладони. Но... первая мина — недолет, вторая — перелет, третья — влево, четвертая — вправо. Тогда у надпоручика Бедржиха еще не все ладилось, он накапливал опыт. Еще раз рассчитал и передал с наблюдательного пункта данные на огневую позицию. Теперь шесть мин легли точно. За несколько минут первая минометная батарея Гросса накрыла своим огнем скопившихся гитлеровцев. Более 400 вражеских солдат и офицеров осталось лежать в овраге.

5 октября 1944 года. Разведка привела «языка». Пленный гитлеро­вец сказал немного, но и эти его показания содержали очень важные сведения. В частности, он сообщил, что немецкие войска, находящие­ся за перевалом, изнурены до предела. Некоторые части противника начали отходить. Мы решили воспользоваться этим. Я приказал немедленно выслать разведку, чтобы проверить показания пленного. Если противник действительно начал отход, надо своевременно пе­рейти к преследованию. Наших воинов охватило радостное, приподня­тое настроение. В это время 1-я бригада находилась в польской дерев­не Зындранова.

—   Эй,   ребята,   поднимайтесь! — будил   уснувших   в   крестьянской хате   автоматчиков   четарж   Хмелик   из   роты   подпоручика   Билея.

Воины проснулись.

—   Этой ночью от каждого батальона пойдет в разведку по одной группе,— говорил Хмелик.— Надо собрать группу, которая разведает путь для вступления в Чехословакию. Кто желает?

Сразу взметнулось несколько рук — десятник Тырек, четарж Небе­ляк, десятник Почил, рядовые Кучерявы, Терегани, Гейда, Гоубела, Немрих, Мазур.

—   Э,    довольно,   довольно,    ребята,— махнул    рукой    Хмелик.— Остальные пойдут в следующий раз.

Группа разведчиков, возглавляемая четаржем Небеляком, вышла 6 октября в 2 часа ночи. До пограничного столба на Дуклинском перевале оставалось около двух километров. Расстояние небольшое, но пройти в сплошной темени два километра, когда в любой момент можно подорваться на мине, не так легко. Разведчики шли осторожно. Миновали вражеские дзоты, которые, к счастью, оказались забро­шенными. И вдруг в стороне раздались выстрелы. Разведчики залег­ли. Фашистский автоматчик продолжал строчить, но все обошлось благополучно. Только одна пуля раздробила древко Государственного флага Чехословацкой Республики, который разведчики несли с собой.

Рассвело. В мутной серой мгле справа виднелось асфальтированное шоссе, а впереди, у проселочной дороги,— полосатый пограничный столб. Сердца воинов учащенно забились: за столбом начиналась ро­дина.

Разведчики внимательно осмотрели окружающую местность. Как бы не напороться на мину, когда до родной земли осталось всего несколько шагов. Совсем недавно гитлеровцы установили на дороге множество мин. Воины сразу же обратили внимание на холмики свежевырытой земли и поняли, что это мины, целое минное поле. Благо­получно миновав его, разведчики вступили на землю Чехословацкой Республики. Затем послали к четаржу Хмелику и командиру роты Билею связного с донесением, в котором докладывали, что в 6.00 вышли к государственной границе и продвигаются по территории Че­хословацкой Республики.

Несколько позже к границе вышли и другие разведывательные группы.

Радостный, долгожданный день наступил.