Фердинанд Врангель - Путешествие по Сибири и Ледовитому морю

С 9 часов утра до полудня проехали мы по довольно гладкой ледяной равнине 18 верст. Здесь по полуденному наблюдению определено 0°12' широты в 0°50' восточной счислимой долготы от Баранова Камня. После полудня поехали мы далее и сделали сегодня вообще 36 верст. Сильный северо-западный ветер и густая метель принудила нас ранее обыкновенного расположиться ночлегом. Транспортные нарты сегодня также отстали. Из 16-ти три были уже разгружены и отправлены в Нижне-Колымск; 14 нарт поздно ночью соединились с нами, но не привезли никаких известий о двух остальных.

Я весьма беспокоился об их судьбе, потому что здесь водится множество белых медведей. Один из них ворвался даже к нам в лагерь, но был убит прежде, нежели успел причинить какой-нибудь вред. Мы провели ночь в мучительной неизвестности об участи наших спутников. На другой день, едва начало светать, отправил я людей на поиски. Наконец прибыли отставшие и донесли, что, потеряв среди метели следы других нарт, они вынуждены были за наступившей темнотой остановиться и провести холодную ночь без огня, почти без пищи, в беспрерывном страхе нападения белых медведей. Только криком и лаем собак избавлялись она от своих ужасных неприятелей. Здесь во льду устроили мы складку провианта, назначенного на возвратный путь, и отправили три разгруженные нарты в Нижне-Колымск.

Северо-западный ветер крепчал, и метель становилась сильнее. Термометр показывал 18° холода. Несмотря на пасмурную погоду, удалось нам взять полуденную высоту солнца и определить широту места в 70°19 ½′; счислимая долгота 1°6' восточная.

Марта 21-го ветер стих и перешел к востоку. Небо несколько прояснилось, но края небосклона были покрыты тучами. Термометр показывал 19° холода. В 10 часов поехали мы далее, через торосы, в северо-восточном направлении. По полуденному наблюдению находились мы под 70°26' широты и 1°22' счислимой долготы на восток. Вечером удалось нам убить большого белого медведя, который в жару сражения ранил трех наших лучших собак. Некоторые из проводников, недовольные тощей пищей, решились, несмотря на всеобщее отвращение, отведать поджаренного медвежьего мяса и уверяли, что оно очень вкусно. К ночи термометр при сильном восточном ветре показывал 25° холода.

Исправив поврежденные в торосах нарты, мы отправились 22-го марта далее. По полуденному наблюдению определена широта 70°39', а счислимая долгота была 1°51' восточная. Отклонение ручного компаса было 14 ½° восточное.

С большим трудом втаскивали собаки нарты наши из глубокого снега на высокие торосы; потому мы подвигались весьма медленно и проехали сегодня только 14 верст, когда наступление ночи и общая усталость вынудили нас остановиться. Транспортные нарты прибыли к ночлегу шестью часами после нас. Опасаясь, чтобы сильная метель, затемнявшая воздух, не рассеяла их, я перед отъездом приказал им держаться всем вместе. Таким образом были они в состоянии подавать взаимно помощь и, наконец, после многих трудов и опасностей все счастливо с нами соединились.

К общей радости, 23-го марта подул так называемый во всей северо-восточной Сибири теплый ветер, с OSO. При ясной погоде оказывал он самое быстрое влияние на температуру, так что ртуть термометра в короткое время поднялась до 1 ½° холода. Мы спешили воспользоваться благоприятной погодой. Палатки, нарты и шесты в миг обвесились измокшим платьем и бельем для сушки. Вывешенные одежды, общая заботливость найти себе лучшее, более ветру подверженное место и, наконец, видимое наслаждение от вдыхания теплого воздуха составляли комическую картину.

Отсюда посылал я мичмана Maтюшкина с двумя нартами на восток для исследования: не становятся ли там торосы проходимее? Часа через два он возвратился с известием, что к востоку торосы не уменьшаются, но на запад заметили довольно гладкую полосу льда, по которой, вероятно, езда будет удобнее. Мы тотчас нагрузили нарты и отправились на запад. В полдень находились мы под 70°42' широты и 1°51' счислимой долготы на восток. Но и здесь вскоре встретили мы огромные крутые торосы. Езда между ними была сопряжена с большими опасностями и трудами. Между прочим, при переправе через один из высочайших торосов, когда поднялись мы на самую вершину его, ремень, прикреплявший упряжь к моим саням, лопнул.

Собаки стремглав полетели вниз, а я с нартой остался недвижим на вершине. К несчастью, собаки встретили свежий медвежий след, с лаем и визгом бросились за зверем и вскоре исчезли у нас из вида. Положение наше было критическое. Потеряв лучшую упряжь, надобно было оставить мою нарту. Мы долго и напрасно искали убежавших собак и наконец нашли их почти в четырех верстах от нас, в самом жалком положении. Длинный ремень, волочась за ними, зацепился в трещине между двумя льдинами и остановил их, причем они совершенно выбились из сил, стараясь вырваться.

Хотя в течение четырех часов проехали мы только 6 верст, но вынуждены были остановиться на ночлег и расположились под защитой льдины, величиной во все стороны до 8-ми сажен. На SO лежала длинная гряда высоких торосов. Как обыкновенно, транспортные нарты отстали и прибыли к ночлегу шестью часами позже нас; в течение десяти часов подвинулись они только 6 верст. Ночью ветер перешел на SW и начал крепчать, но к утру стих, и мы выехали при облачном небе и 11° холода. Около полудня шел снег.

Трудность сегодняшнего (24-го) путешествия превосходила все, доселе нами испытанное. С помощью пешней пробивались мы через гряду плотных торосов неимоверной вышины. Лед их был чрезвычайно тверд. Местами был он смешан с голубоватой глиной и крупным песком. Почти на каждом шагу ломались нарты и рвалась упряжь. Несмотря на все предосторожности, сани скользили с гладких хребтов торосов и падали в промежутки, подобные оврагам. Вытаскивать оттуда нарты, держась на узкой и скользкой полосе льдин, стоило несказанных трудов. Люди и собаки совершенно измучились. Все более или менее были ушиблены.

После 6-ти часов беспрерывных усилий подвинулись мы только на 5 верст и для отдыха, а преимущественно для исправления поврежденных саней, решились остановиться. Особенно транспортные нарты сильно повредились и причиняли нам беспрестанные остановки. Потому положили мы здесь во льду устроить главный склад запасов и все разгруженные нарты отправить в Нижне-Колымск. Тотчас приступили к работе, вырубили во льду два больших углубления и положили туда все наши запасы и корм для собак. Сверху покрыли все тщательно большими льдинами, а щели и скважины между ними засыпали снегом и залили водой, так что при морозе в короткое время образовалась твердая масса, непроницаемая для медведей. Окончив работу, принялись мы за починку нарт; и тут также много было дела. Проводники наши, возвращавшиеся в Нижне-Колымск, так радовались избавлению от неимоверно трудного путешествия, что, несмотря на усталость, весело и дружно принялись за работу и скоро все кончили. Остаток дня провели они в песнях, плясках и разных играх.