Анисим Гиммерверт - Майя Кристалинская. И все сбылось и не сбылось

Купервейс стал последним музыкантом, с которым работала Майя… А потом на гастроли Майя стала ездить не одна — Мария Борисовна, уходя из Москонцерта, познакомила ее с невысокой моложавой женщиной, Татьяной Григорьевной Райновой, которая как-то сразу приглянулась Майе. Женщина эта была чтицей, работала в разных группах и знакомству с Майей, которую считала поначалу человеком удачливым, была рада. Она однажды видела воочию, что такое популярность Кристалинской: в Калинине, в филармонии, которая находилась напротив гостиницы, где жила Татьяна Григорьевна, проходили концерты Кристалинской, причем она выступала два-три раза в день, и каждый раз вокруг ее концертов стоял ажиотаж, здание штурмовали толпы.

Татьяна Райнова была рада знакомству с Майей и довольна, что будет работать с ней.

Райнова была и вокалисткой, и драматической актрисой.

До войны работала в Студии Арбузова, в которой знаменитый драматург «прокатывал» свои пьесы. Во время войны вместе со студией ездила по фронтам, а после войны ее присмотрел для своего БДТ Товстоногов, пригласил работать в своем театре, но Райнова отказалась, о чем никогда не жалела. И может быть, не напрасно отказалась, кто знает, как бы сложилась ее жизнь, а так — пришла на конкурс в ВГКО, была принята и стала чтицей. И чтицей неплохой, следовали приглашения работать в разных группах, и даже по части классики: были тогда в моде музыкально-литературные композиции, посвященные композиторам. На долю Татьяны Григорьевны пришлись Бетховен, Шопен, Лист…

И вот теперь предстояло работать с эстрадной певицей.

Их концерты — а они вскоре уехали в первую свою поездку с ансамблем Миши Гусева — начинала Татьяна Григорьевна. Она выходила на сцену и читала небольшой монолог.

«Песня словно эхо. Эхо нашей жизни. Нашей мечты. Доли нашей, надежды и радости. Песня мчится на попутных машинах, на ходу садится в поезда, а ночами, лиловыми ночами больших городов бродит она по тонким ветвям телевизионных антенн; змеясь, извиваются провода высокого напряжения, серебрятся узенькие головки микрофонов, похрипывают, словно от одышки, выползают на сцену тяжелые динамики. Но в каком бы стереофоническом звучании ни являлась к нам песня, всегда согрета она теплом человеческого голоса.

Голос этой артистки мягкий и доверительный. У него удивительная особенность — звучать для всех вместе и для каждого в отдельности. Мир ее песен так конкретен, что кажется, будто она поет о тебе, твоей нелегкой судьбе. И как бы ни пела Майя Кристалинская, это всегда голос наших дней, с его острым чувством ответственности, доброты, правды, нежности…»

Этот монолог принадлежит перу Николая Николаевича Добронравова.

А потом на сцену выходит Майя Кристалинская. Ансамбль уже ждет ее на сцене.

Несколько лет они ездили вместе. А далее…

Татьяна Григорьевна Райнова — человек не только артистический, но еще и дотошный, аккуратный, что не каждому представителю этой братии свойственно. Она начала вести дневник, где с точностью летописца фиксировала все события гастрольной жизни их маленькой бригады. Правда, она вела дневник не во всех поездках, они были не столь редки, и ее записи скорее напоминают отчет о командировке, только не для москонцертовского начальства, а исключительно для себя. И думается мне, Татьяна Григорьевна вела его потому, что рядом был такой человек, как Майя Кристалинская. Дневник раскрывает перипетии их бытия во время этих нелегких поездок по нашей богом забытой земле.

«С Майей мы сегодня уехали в Тулу. Ездили на 2 концерта, везде холод, на втором была просто улица. Температура — ноль. Первый концерт был в городе Киреевске, я о нем ничего раньше не слышала, все убого, мрачно, холодно. Майя выходила петь в сапогах, дубленке и шапке. Скоро мы должны поехать в Куйбышев, там тоже будет холодно».

На следующий день:

«Сегодня — ужасный день, мы попали в аварию. Чудом остались живы. Случилось это так. Возвращались после второго концерта из Климовска. Климовск — в девяноста километрах от Тулы. И уже въехав в Тулу, поехали в центре по широкой улице. Впереди, слева, на нас мчался газик на полной скорости, я все это увидела и была уверена, что газик притормозит, и подумала даже, что мы хорошо разминулись, но в это время последовал удар, он пришелся для нас очень удачно, в заднее колесо, поэтому удар самортизировался об резину, но наш маленький автобус от удара занесло, и он на скорости врезался в столб. И здесь опять нам повезло — перед столбом был большой сугроб, который опять сдержал удар. Я все это видела, но уверена была, что мы уже проскочили. Удар пришелся спереди, я обо что-то ударилась и рассадила колено. В первый момент промелькнуло — кажется, живы, но заболело где-то в районе правой почки. Майя упала с сиденья, пролетела и ударилась головой. Вызвали «Скорую», повезли в травмпункт, мне смазали колено, Майе дали бюллетень на три дня. Но я была уверена, что она будет работать («Майя любила работу, выступала в любом состоянии», — комментирует Татьяна Григорьевна). — Назавтра опять выезд — в два часа».

«Первый концерт был за десять километров, на границе с Рязанской областью. В те дни — сплошные дальние выезды, я считаю, что это унизительно для Кристалинской. Неужели нельзя было сделать один-два концерта в Туле? Или дать выезды за пятнадцать — двадцать километров, а не в день по двести километров. Везде одна пьянь, холодно, грязно, возвращаться ночью — лишний раз подвергать себя опасности попасть в аварию. Вчера отделались легким испугом, могло быть хуже.

На первой площадке в этот день было очень холодно, я лежала и думала — Майя работает на всех, совсем себя не бережет.

Не так ей надо было работать, обязательно отдых — вечером. Здесь, в филармонии, на Кристалинской дали заработать администраторам, они ее разыграли и по два концерта дали каждому, каждый на ней сорвет приличный куш. Приехала в Тулу; вместо того чтобы дать известной артистке концерты в больших клубах, гоняли по двести километров, к тому же выбирают самые отдаленные места. Майя молчит, не протестует. Такой вот человек.

Сегодня поехали за шестьдесят километров, в колхоз. На концерте было двадцать человек. Хотели отменить, но Майя настояла. Потом поехали в сельмаг, продавщицы — нет, поехали ее искать, та открыла магазин, а там почти ничего нет. Второй концерт был во Дворце культуры, народу было ползала, извинились за то, что мало людей, Майя отнесла это за счет того, что перед концертом было кино, я считаю, что это не так, будет еще хуже.

Сегодня проехали сто двадцать километров. Уже, кажется, целая вечность, как мы не дома. Майя задумала поездку на десять дней в Куйбышев, будут вот такие же разъезды и опять сухомятка.