Юрий Семенов - Комиссар госбезопасности

Свернули на Куреньки, началась бомбежка, и все залегли. Лежа в кукурузе, Грачев сказал Ниште:

— Занедужил Никита Алексеевич, с Михеевым надо решить, что вам дальше делать.

— Рацию прихватить и возвращаться надо, такое дело наладили, все перевозки на двух дорогах под учетом, — вздохнул Ништа.

— Я тоже так думаю, — согласился Грачев.

Вражеские самолеты висели над дорогами. Чекисты свернули по шляху на юг. Миновали Деймановку, Шкураты и застряли с грузовиками на заболоченном берегу реки Удай.

Снова уклонились на север, в направлении села Бондари. Колонна втянулась в неширокую балку, еще более суженную на выходе крутыми холмистыми скатами по обе стороны дороги, как вдруг налетели «юнкерсы». Они будто бы следили за колонной, выбрав самое коварное место для удара — деться некуда, ринулись бомбить и расстреливать машины и бросившихся на крутизну людей.

Вдоволь покуражась, самолеты ушли. Чекисты собрались в стороне от балки, отдышались, передохнули. И снова спустились вниз — хоронить погибших. Смрадная гарь расползалась по низине от горящих машин. Каким-то чудом уцелел грузовик с документами особого отдела. Возле него обнаружили сидящих Ништу и Мишу Глухова. Лицо и руки у парнишки алели от крови. Петр Лукич обкручивал его шею бинтом и, ни на кого не обращая внимания, приговаривал:

— Это ничего, на войне нельзя без крови… Малость задело, а то бы повыше — и поминай, как говорится. Умыться бы тебе, заляпал лицо.

Миша сидел покорно, задрав подбородок.

Кое-как оттащили с дороги обгорелые машины, и одинокий грузовик, пыля, выскочил из балки. Снова двинулись в путь. Прошли Сухоносовку, занятую отходящими тылами 5-й армии, как вдруг прискакал верхом посыльный Михеева, передал Ярунчикову приказ: сжечь машины и документы особого отдела, выходить на Лохвицу.

— Уже фашисты сожгли, один грузовик остался, — проворчал Ярунчиков и спросил: — Где комиссар, откуда послал?

— С Военным советом.

— Знаю. Куда идут, спрашиваю?

— На Городище.

— Передай комиссару, я сильно болен, язва, должно, открылась… еле иду.

Приказ Михеева исполнили здесь же: отогнали грузовик за дорогу, облили бензином и подожгли.

— Отходить! Нечего маячить! — шумел Ярунчиков. — Плесцов! Проследите, чтобы все бумаги сгорели. Оставьте с собой несколько человек.

…Утром в селе Вороньки чекистскую колонну нагнали двое верховых.

«Михеев!» — разнеслось среди особистов.

Соскочив с коня и передав уздечку красноармейцу, Анатолий Николаевич поправил гимнастерку под портупеей, придирчивым взглядом осмотрел чекистов.

— Чего приуныли? Это не годится, — без нажима упрекнул он. — Я, конечно, не ожидал, что вы с песнями идете. Но пободрее рассчитывал увидеть. Бой ожидает! Тяжелый бой. Лохвица занята, Жданы — тоже. Сворачивайте на Городище, там встретимся.

Михеев увидел Ништу, подошел к нему.

— Вернулся?!

Петр Лукич доложил о случившемся, высказал необходимость возвращения в тыл врага.

— Да, разведку надо продолжать, — согласился Михеев. — В Городище стоит подразделение связи, достанем у них рацию… И еще направлю с тобой сотрудника. Обдумать надо, куда сместить часть вашей группы. — И немного погодя добавил: — Стышко должен оставаться на месте.

Враг, видимо, следил за отходом штаба Юго-Западного фронта, в силу обстоятельств оказавшегося в отрыве от ближайших частей. К утру 18 сентября группа штаба фронта во главе с Военным советом вошла в Городище. Части 289-й стрелковой дивизии, с которыми группа продвигалась на восток, ночью на разных участках отбивали атаки врага и отстали. В распоряжении штаба не осталось ни одного самолета. Попытки установить контакт с 21, 37 и 26-й армиями оказались безуспешными. Была потеряна связь и со Ставкой Верховного Главнокомандующего.

В штабах армий также нарушилось руководство своими частями. Войска же 5-й и 21-й армий перемешались и, потеряв управление, двинулись на прорыв отдельными отрядами и группами.

В поисках связи с армиями прошли сутки…

Едва рассвело, Городище содрогнулось от бомбардировки, которая не прекращалась до полудня. И вдруг самолеты, которые осиными стаями метались в воздухе, разом исчезли: на подступающие к селу с востока холмы прорвались вражеские автоматчики. Высоты были голые, лишь одинокая деревянная церквушка, угодившая туда как будто по недоразумению, высилась над обрывом справа. Село просматривалось врагом во всю ширь, и лишь ряды высоких тополей создавали обманчивое впечатление попавшим в окружение, будто им удается передвигаться скрытно.

Гитлеровцы стреляли беспорядочно, для страха, и вниз не спускались. Они, вероятно, ожидали подхода новых сил, считая главную свою задачу — окружение штаба фронта — выполненной.

Врага надо было тотчас сбить с высот, уничтожить и уходить из Городища. Отрезанные от войск, штаб и Военный совет фронта еще имели силу для прорыва. Тут находились командный и рядовой состав штаба фронта, чекисты и бойцы охраны тыла фронта, пограничники, курсанты школы НКВД и примкнувшие группы выходивших из окружения бойцов. Было решено сформировать из них отряды прорыва и прикрытия.

В этот чрезвычайно критический момент комиссар госбезопасности Михеев построил особистов в укрытии за домами вдоль ряда тополей и, обходя неспешным шагом строй, поджидая начальника штаба фронта, сообщил:

— Теперь одна задача: пробиваться. На Военном совете решили создать отряд прорыва из двух групп. Первая — из чекистов. Командиром назначаю Плетнева, его заместителем — Кононенко. Вторая группа будет из пограничников, курсантов школы НКВД и бойцов охраны. Командиром назначен полковник Рогатин. Командует отрядом прорыва генерал Баграмян. Вооружитесь автоматами и винтовками, запаситесь гранатами. Больные есть? Выйти из строя!

Двое шагнули вперед.

— Ступайте туда, — указал Михеев в сторону, где на траве, скрючившись, сидел Ярунчиков. — Женщин тоже прошу выйти. — Остановился возле Миши Глухова, чуть было не спросил: «А ты к чему здесь?» — но сказал другое: — Поверни-ка шею, работает?.. Э-э, не пойдет так, брат, нынче смотреть надо разом вокруг. Шагай-ка в сторонку, еще навоюешься. Твое впереди…

Стремительно шли к строю генералы Тупиков и Баграмян. Чекисты подтянулись. Начальник штаба сразу начал:

— Обстановка вам, товарищи, понятна. Ничего не остается, как идти в атаку. Военный совет на чекистов надеется. Вы были и есть самой стойкой, организованной силой. Вам поручается первыми пробить боевые заслоны противника. — Он повернулся к высотам, указал на обрывистые склоны: — Трудно вам будет наступать, но надо; вторая группа пойдет в обход высот, ей даем два броневика. Прорываться не на восток, а на северо-запад, там меньше сил врага. Стремитесь южнее Лохвицы к реке Суле и завтра, двадцатого сентября, обеспечьте переправу через мост в Сенче. Сосредоточение там. Вопросы есть?