Иван Прачик - Фронтовое небо

Утром мы добрались до Барселоны. Тягостное впечатление произвела на меня столица Каталонии. Второй после Мадрида по численности населения город подвергся жестокому разрушению авиацией фашистских интервентов и франкистских путчистов. Проезжая по одной из улиц, я увидел многоэтажный дом, стена которого по фасаду была полностью разрушена. От самого верха и до низу висели кровати, подушки, одеяла, висел даже диван - он за что-то зацепился между этажами. А ведь здесь жили люди...

Наконец наш изрядно потрепанный автобус дотянул нас до Сабаделя. Я направился в штаб ВВС, где состоялась встреча с советником командующего авиацией Северного фронта Ф. К. Аржанухиным.

Навстречу мне поднялся молодой, ладно скроенный мужчина, в хорошо подогнанном и безупречно отутюженном костюме, с симпатичным русским лицом.

- Федор Аржанухин, - буднично и просто сказал он. - Работать будем вместе.

Внимательно слушая Аржанухина, я невольно любовался этим человеком: располагала деловитая простота советника, знание им обстановки в Испании. От него я получил все необходимые указания по моей предстоящей работе.

- Вы прибыли на смену инженеру Захаревскому. Почти год он трудился в республиканской авиации. Надеюсь, смена будет достойной. Не скрою, трудно придется. Не хватает запасных частей для самолетов. Мало высококвалифицированных специалистов. Но ваш коллега, Борис Павлович Захаревский, познакомит со всеми тонкостями и особенностями работы в здешних условиях.

Пять дней стажировался я у Захаревского. Объездили мы с ним почти все аэродромы, на которых базировались самолеты республиканской авиации. Много полезного и поучительного услышал я от Бориса Павловича.

Он приехал в Испанию осенью 1936 года. В это же время из нашей страны начали прибывать сюда транспортные суда с танками, самолетами, оружием, продовольствием, снаряжением для республиканцев и добровольцев. За три первых месяца войны Республика получила более 330 боевых самолетов, около 260 танков и другого военного снаряжения. На полевых аэродромах, прямо под открытым небом, день и ночь шла сборка машин, прибывших в юго-восточный порт Испании - Картахену. Летчики трудились наравне с техниками, заводскими специалистами. Испанские товарищи, будущие ремонтники, мотористы ы техники, практически постигали сложную материальную часть самолета, работая с удивительным подъемом, самоотверженностью.

- Недостатка в помощниках у вас не будет, - заметил Захаревский. Испанские специалисты хотя и не высокой выучки, зато энергии, желания работать хоть отбавляй. Подними ночью, скажи только одно слово: "Пойдем" они пойдут за тобой и в огонь и в воду. Чистых сердец люди...

Руководителем испанских авиационных специалистов был инженер-испанец лет сорока, который представился мне по-русски:

- Лопес-Смит. Очень рад познакомиться с вами, камарада Антонио. Испанский народ примет вас с благодарным пониманием. Видите, какое время для нас тяжелое...

Было заметно, как инженер волнуется, подыскивая нужные русские слова, а говорил он на нашем языке довольно прилично, и мы хорошо понимали друг друга. Не имея высшего специального образования, Лопес-Смит был мастером на все руки, не гнушался черновой работы. Порой мне казалось, что инженер всю свою жизнь только и постигал токарное да слесарное мастерство. Однажды я заметил, как Лопес-Смит показывал молодому испанцу, как правильно производить электросварочные работы. Я подивился и спросил:

- Где вы этому научились?

- В Марокко, - ответил инженер, - там всему можно было научиться - и хорошему, и плохому...

Самолетный парк республиканцев состоял из 75 истребителей И-15 и И-16. Одностоечный полутораплан И-15, созданный конструктором Н. Н. Поликарповым, развивал скорость на высоте 3 тысячи метров 367 километров в час. И-16 с двигателем М-22 развивал скорость до 360 километров в час, с двигателем М-62 - до 460-490 километров в час. Было также у республиканцев около 20 скоростных бомбардировщиков СБ. Эту боевую машину создала конструкторская бригада А. А. Архангельского). Самолет достигал огромной по тем временам скорости: на высоте 4 тысячи метров скорость СБ превышала 420 километров в час.

Немецкий бомбардировщик "Хейнкель-Ill", созданный годом позже, чем наш СБ, развивал скорость 310 километров в час, a Me-109, присланный в Испанию в последний год войны, когда боевые действия пошли на убыль, имел скорость 570 километров в час; но их поступило мало, этих "мессеров". Хотя в целом соотношение сил врагов Республики было в пять-шесть раз больше, чем у добровольцев.

Аэродромов, какими мы видим их в нынешнее время - С бетонированными взлетно-посадочными полосами, первоклассными вспомогательными сооружениями, радарными установками, - в ту пору еще не строилось. Маленькие посадочные площадки, наспех сделанные, располагались то в гористой местности, как, например, под Теруэлем, то среди лесных насаждений и фруктовых садов - это Фигерас, Лясиньера. Аэродром Каспе был похож на срезанную вершину крохотной сопки, его размеры едва позволяли выполнять посадки истребителей, не говоря уже о бомбардировщиках.

На эти наши полевые взлетно-посадочные площадки частенько наведывались вражеские бомбардировщики. Порой налеты на республиканские точки имели волнообразный характер: одна группа отбомбится, уйдет, техники не успеют еще приступить к работе, как появляется новая группа. Так что работать на стоянках приходилось почти круглосуточно - чтобы как-то компенсировать упущенное время.

Инженер Лопес-Смит, техники Карлос, Ортега, Мартин и я успевали доводить самолеты до эксплуатационного уровня. Частенько приходилось идти на риск - применять такую технологию и рационализацию, за которые в иных условиях впору ответ держать. Но риск был необходим, а потому и оправдан. Ни единого раза наша доморощенная технология и рационализация не привели к отказу материальной части боевых машин. Боевые задания летчиками выполнялись без жалоб и нареканий на подготовку наших самолетов. Навсегда запомнились мне восхищения по этому поводу испанского техника Карлоса:

- Научились трудиться! Я рад, камарада Антонио!..

* * *

Как-то, уже в конце марта 1938 года, ко мне прибежал шофер Андрее и, еле переведя дух, от радости путая испанские слова с русскими, взволнованно закричал:

- Авиадорес руссос!

Не помню, как я выскочил из комнаты, как оделся. На улице стояла большая группа советских летчиков, и некоторые из них, завидя меня, по-русски весело и шумно приветствовали еще издали:

- Принимай гостей, Иван Андреевич!.. Встретились на краю Европы! Гора с горой не сходится, а человек с человеком - сойдется!..