Александр Гумбольдт - Второе открытие Америки

Из Ангостуры путешественники отправились в Гавану, где пробыли несколько месяцев, делая экскурсии в различные местности острова Кубы и изучая природу и политическое состояние Антильских островов. Нужно ли говорить, что рабство негров встретило в Гумбольдте решительного и красноречивого противника?

С особенным негодованием говорит он о «писателях, которые стараются прикрыть двусмысленными словами это варварство, изобретая термины „негры-крестьяне”, „ленная зависимость черных” и „патриархальное покровительство”. Но изобретать такие термины, – прибавляет он, – для того чтобы затемнить постыдную истину – значит осквернять благородные силы духа и призвание писателя».

Покончив с Антильскими островами, Гумбольдт и Бонплан хотели отправиться в Мексику, но известие об отплытии капитана Бодэна в Южную Америку, впоследствии оказавшееся ложным, заставило их изменить план. Гумбольдт еще во Франции условился соединиться с Бодэном, если экспедиция состоится, и потому, получив известие, решил немедленно отправиться в Перу.

Друзья переправились в Бразилию, поднялись в лодке к верховьям реки Магдалены, а отсюда добрались до главного города Новой Гранады, Санта-Фе-де-Боготы. Тут встретили их весьма торжественно. Архиепископ выслал путешественникам свои экипажи, знатнейшие лица города выехали к ним навстречу – словом, их прибытие в столицу Новой Гранады было почти триумфальным шествием. Конечно, тут оказала влияние необычайная любезность испанского правительства, оказанная Гумбольдту.

Посвятив довольно долгое время изучению плато Санта-Фе, путешественники отправились в Кито через проход Квиндиу в Кордильерах. Это был опасный и утомительный переход: пешком, по узким ущельям, под проливным дождем, без обуви, которая быстро износилась и развалилась.

Приходилось, промокнув до нитки, ночевать под открытым небом, брести, утопая в грязи, карабкаться по узким тропинкам… Как бы то ни было, переход совершился благополучно, и в январе 1802 года путешественники достигли города Кито.

В благодатном климате Перу были забыты все невзгоды путешествия. Около года Гумбольдт и Бонплан оставались в этой части Америки, изучая со всевозможных точек зрения ее богатую природу. Гумбольдт поднимался, между прочим, на вулканы Пичиччу, Котопахи, Антизану и др. и на высочайшую в свете, как тогда считалось, вершину Чимборасо.

Впоследствии оказалось, что даже в Америке – не говоря уже о Старом Свете – есть более высокие горы; но в то время этого не знали, и самолюбию Гумбольдта льстило сознание, что он первый взобрался на высочайшую точку земного шара.

Из Южной Америки они отправились в Мексику, где намеревались пробыть лишь несколько месяцев, а затем вернуться в Европу. Но богатства природы в этой стране, также весьма малоисследованной в научном отношении, задержало их гораздо долее, чем они рассчитывали.

Гумбольдт определил географическое положение различных пунктов, изучал деятельность вулканов – между прочим знаменитого Иорульо, образовавшегося в 1755 году, – произвел массу барометрических измерений, подавших ему мысль изображать орографию местности в виде профилей, представляющих вертикальное сечение страны в известном направлении, исследовал пирамиды и храмы древних обитателей Мексики – ацтеков и тольтеков, изучал историю и политическое состояние страны и пр.

Наконец 9 июля 1804 года, после почти пятилетнего пребывания в Америке, Гумбольдт и Бонплан отплыли в Европу и 3 августа того же года высадились в Бордо.

Результаты их путешествия были впечатляющи.

До Гумбольдта только один пункт внутри Южной Америки – Кито – был точно определен астрономически; геологическое строение ее было вовсе неизвестно. Гумбольдт определил широту и долготу многих пунктов, произвел около 700 гипсометрических измерений (измерение высот), то есть создал географию и орографию местности, исследовал ее геологию, собрал массу данных о климате страны и уяснил его отличительные черты.

Далее, путешественники собрали огромные ботанические и зоологические коллекции – одних растений около 4 тысяч видов, в том числе 1,8 тысячи новых для науки.

Было доказано соединение систем Амазонки и Ориноко; исправлены и пополнены карты течения обеих рек; определено направление некоторых горных цепей и открыты новые, дотоле неизвестные (например, Анды Паримы), уяснено распределение гор и низменностей; нанесено на карту морское течение вдоль западных берегов Америки, названное Гумбольдтовым, и т. д.

Не оставлены без внимания и этнография, археология, история, языки, политическое состояние посещенных стран: по всем этим предметам собрана масса материала, разработанного впоследствии частью самим Гумбольдтом, частью его сотрудниками.

Но еще драгоценнее этой громады фактов были общие выводы, почерпнутые Гумбольдтом из изучения тропической природы и развитые в целом ряде трудов, о которых мы упомянем ниже.

История путешествий знает экспедиции гораздо более опасные, трудные, отдаленные, гораздо более эффектные, экспедиции, в которых приходилось испытывать неслыханные страдания, видеть смерть лицом к лицу почти на каждом шагу… Но вряд ли можно указать путешествие, которое принесло бы такие богатые плоды в разнообразнейших отраслях науки.

И вряд ли мог Гумбольдт выбрать страну, более подходившую к его стремлениям, чем тропическая Америка. Здесь он мог наблюдать грандиознейшие явления природы, сконцентрированные на небольшом пространстве.

Землетрясения, вулканы – потухшие, действующие и образовавшиеся почти на глазах, как Иорульо; огромные реки, водопады; бесконечные степи и девственные леса, где каждое дерево в свою очередь несет на себе целый лес лиан, орхидей и т. п.; все климаты и все типы растительного и животного мира: в долинах – роскошь тропической природы, на вершинах гор – безжизненность далекого Севера, – словом, все, что в силах подарить природа, все, что может поразить воображение, – все, кажется, собралось здесь в неисчерпаемом разнообразии форм и красок, подавляя своим величием простых смертных, но сочетаясь в грандиозное и гармоническое целое в уме Гумбольдта.

Из Бордо путешественники поспешили в Париж для приведения в порядок и разработки своих коллекций. В это время Вильгельм Гумбольдт находился в Риме в качестве резидента при папском дворе. Здесь получил он письмо Александра, в котором тот извещал о своем намерении вернуться в Европу.

Через некоторое время распространился слух, что Александр умер от желтой лихорадки. Разумеется, этот слух произвел переполох в семье Гумбольдта. Сам Вильгельм не мог отлучиться от места службы, но жена его отправилась в Париж навести более точные справки.