Отто Ляш - Так пал Кенигсберг

Последовавший затем период, примерно с 30 января по 19 февраля, когда Кенигсберг был полностью блокирован (если не считать узкой полоски вдоль берега залива, связывавшей его с Чертвертой армией), прошел для меня спокойно в том смысле, что я не испытывал никакого постороннего вмешательства, без помех со стороны мог более или менее сносно подготовить крепость к обороне. Поскольку противник вел себя в это время относительно тихо, мы смогли построить самые необходимые укрепления. Войска и население Кенигсберга в течение этих недель самоотверженно выполняли свой долг, все, что позволяли человеческие силы, было сделано. Даже, огромный недокомплект артиллерийских боеприпасов был в некоторой степени восполнен. На верфи Шихау и на фабрике Детерайт мужчины и женщины самоотверженно трудились, выпуская гранаты. Недостающие запалы доставлялись из рейха самолетами. Гражданское население и войска действовали в эти недели как большая семья, вместе делили и радость, и горе. Все жили и трудились с одной мыслью – удержать Кенигсберг до тех пор, пока крепость не выручат из блокады, как это нам все время обещали, или пока не придет освобождение в случае, если война окончится путем переговоров. Трудную задачу обеспечения гражданского населения продовольствием отлично решил весьма предусмотрительный и энергичный начальник снабжения крепости штаб-интендант Дерфлер. Все население свободно вздохнуло, не ощущая на себе больше гнета партии. С возвращением некоторого порядка начало подниматься и настроение.

С собой благодарностью хотел бы я отметить здесь несколько лиц, образцовое выполнивших свой патриотический долг. В противоположность гайляйтеру и большинству партийных функционеров, показавших своим поспешным бегством плохой пример, обербургомистр доктор Виль остался в Кенигсберге. Работая преданно и безотказно, он выдержал всю блокаду до самого ее горького конца, грамотно осуществляя общее руководство государственными и коммунальными учреждениями. Велики также заслуги дипломированного инженера господина Буссе, добровольно оставшегося в городе и осуществлявшего руководство всеми техническими сооружениями Кенигсберга, в особенности таким важным участком как электростанция и водоснабжение. Он сумел преодолеть все трудности и исключительно ему мы обязаны тем, что Кенигсберг до последних дней был обеспечен светом и водой. Водоснабжение стало особенно важной проблемой потому, что водонасосные районы, прежде всего на севере города, оказались в руках противника и подвод воды был перекрыт. К счастью, у известной водопроводной фирмы Биске сохранились планы примерно восьмидесяти старых водопроводных (водоразборных) колонок, разбросанных по всему городу, которые теперь снова были использованы для водоснабжения. Гражданское население и войска получали из них воду с помощью временно оборудованных водонасосных приспособлений. Должен заметить, что крайсляйтер Вагнер, спешно направленный в город гауляйтером Кохом в ночь с 27 на 28 января, о прежней деятельности которого в районе Кенигсберга мнения были противоречивыми, выполнял свой долг во время пребывания в крепости образцово и подчинялся военным распоряжениям: участвуя в обороне, он погиб. Естественно, среди множества храбрых и безотказных защитников крепости я смог отметить лишь немногих.

Мне живо помнится до сих пор один характерный эпизод из тех времен. Чтобы поднять упавшее настроение гражданского населения, я распорядился объявить о том, что разрешается писать почтовые открытки для пересылки в остальные районы Германии. Эти открытки собирались на главпочтамте, ожидая дальнейшей отправки после того, как будет разомкнуто кольцо окружения. Один старый советник юстиции, бывший некогда членом партии центра, написал такую открытку своей родственнице, проживающей на западе Германии. В ней он откровенно написал, что в Кенигсберге дела идут плохо, что партия полностью обанкротилась, гауляйтер бежал. Военно-полевой суд крепости, созданный в основном из партийных гражданских лиц, вынес этому человеку смертный приговор за подрыв боевого духа и клевету на партию и государственные органы, хотя его утверждения полностью соответствовал действительности. Потрясающий пример того, до какой степени кое у кого тогда было утрачено чувство справедливости. К счастью, утверждение смертных приговоров, выносимых всеми военно-полевыми судами крепости, я оставил за собой и тем самым смог воспрепятствовать исполнению этого безумного приговора.

До середины февраля все время проходило в работе по формированию войск и организации обороны крепости. Главной задачей оставалось поддержание связи с Четвертой армией, ведшей тяжелые бои в районе Хайлигенбайля. Там проходил единственный путь, по которому крепость могла снабжаться извне тем, что было жизненно необходимо. Чудеса храбрости показала здесь прежде всего Пятая танковая дивизия, выручавшая во всех «пожарных» случаях. Противник, действуя сильными подразделениями, почти ежедневно предпринимал там атаки в сторону залива, чтобы перерезать связь с Четвертой армией. Стараясь ослабить петлю, постоянно грозившую задушить нас с юга. Пятая танковая дивизия вела наступательные бои за Вундлакен, Вартен, Хайде Маулен, переходившие все время из рук в руки, бои эти останутся наиболее яркой страницей в истории дивизии. В тяжелых условиях ей удавалось всякий раз отбивать превосходящего противника и держать открытой единственную отдушину крепости на юге. При этом дивизия сумели восполнить ежедневные потери в танках, организовав немедленный ремонт машин в кенигсбергских мастерских. Наряду с задачей сохранить превосходную Пятую танковую дивизию, моей особой заботой было как можно быстрее восстановить боеспособность давно испытанной Первой восточно-прусской пехотной дивизии, с которой я был тесно связан, поскольку несколько лет прослужил там командиром 43 пехотного полка: к середине февраля это более-менее удалось сделать. Между тем у командования группой армий, чей командный пункт находился в Хайлигенбайле, в начале февраля созрел план – ударом частей Четвертой армии в направлении Кенигсберга и одновременным прорывом со стороны крепости расширить участок, связывавший Четвертую армию с Кенигсбергом. Чтобы обсудить мероприятия, необходимые для этой операции, начальник штаба получил приказ прибыть самолетом в штаб группы армий. Он вылетел на «Шторьхе», стартовавшем с аэродрома в Девау на окраине Кенигсберга, осторожно летя над морским каналом, добрался до Хайлигенбайля, Однако, после его прибытия в группу армий, положение Четвертой армии ухудшилось уже настолько, что сил для намеченной операции не хватило. Русские беспрерывно атаковали район Хайлигенбайля, наши силы все больше и больше таяли.