Василий Новицкий - Из воспоминаний жандарма

Либеральные и просто мирные обыватели Киева говорят о Вас с ужасом и ненавистью, чуть ли не пугая Вами маленьких детей; с ненавистью и злорадством они повторяют слухи о Вашем покровительстве притонам тайного разврата. Но мы не имеем основания ни ненавидеть Вас, ни бояться. Напротив, именно Вы, благодаря всем только что отмеченным чертам Вашей деятельности, помогли нам стать на ноги, окрепнуть и развернуть нашу деятельность, во всей ее нынешней широте.

Глубоко благодарные Вам за все Ваши услуги, мы не без зависти смотрим на наших московских товарищей, которые отныне, судя по газетным слухам, будут осчастливлены Вашей помощью, и шлем Вам пожелание еще многие годы продолжать Вашу столь же целесообразную деятельность, хотя и вдали от нас. Мы уверены, что высшее начальство и впредь будет оказывать Вам свое благоволение, как оно его оказало в текущем году, вверив Вам ведение всероссийского дела о революционной организации „Искры“. Вы любезно предоставили возможность десяти обвиняемым по этому делу уйти из киевской тюрьмы и затем благоразумно направили следствие по ложному следу. Если слух о переводе Вашем в Москву не окажется газетной уткой, и Вы действительно покинете нас, смеем надеяться, что Ваш заместитель окажется достойным Вас.

Преданный Вам Киевский комитет российской социал-демократической рабочей партии“»[15].

Поздравление было доставлено Новицкому в самый день его юбилея и, как тогда говорили в Киеве, отравило ему его праздник.

Это поздравление было написано мною. После своего первого киевского ареста я был в близких отношениях с обеими революционными партиями и довольно часто писал листки для социал-демократов; поздравление Новицкому было одним из них. Считаю нужным покаяться в некоторой неискренности. «Мы не имеем основания ни ненавидеть Вас, ни бояться», говорил я. Что касается меня, то я не стоял выше этих чувств: я и ненавидел Новицкого, и боялся его. Но я говорил от имени социал-демократического комитета, к составу которого я не принадлежал, равно как не принадлежал и к партии.

ГЕНЕРАЛ НОВИЦКИЙ О САМОМ СЕБЕ

Из 40-летнего периода офицерской службы моей 30 лет выпадает на службу в корпусе жандармов, причем 5 лет я был в должности начальника Тамбовского губернского жандармского управления, а затем, в течение 25 лет сряду состою в занимаемой мною и ныне должности начальника Киевского губернского жандармского управления, исполнение коей совпадало с тяжелым, смутным временем в Киеве.

В период моей службы, независимо от прямых обязанностей по должности, разновременно на меня возлагались многие поручения по весьма сложным, большим и важным политическим делам, а также выпадали на мою служебную долю нелегкие дела и в самом городе Киеве.

До перехода моего на службу в корпус жандармов я находился в должности старшего штаб-офицера особых поручений при бывшем войсковом наказном атамане войска Донского генерал-адъютанте М. И. Черткове[16], ныне варшавском генерал-губернаторе, которым возлагались на меня самые тяжелые дела и следственные производства по области войска Донского, и, при оставлении службы на Дону генерал-адъютантом Чертковым, я был лично особо рекомендован его высокопревосходительством за мою службу бывшему шефу жандармов генерал-адъютанту графу П. А. Шувалову[17], которым и был принят и переведен на службу в корпус жандармов с назначением прямо на должность начальника жандармского управления в 1874 году.

В 1874 году я был, по распоряжению шефа жандармов, командирован в города Москву и С.-Петербург с помощью производившему по высочайшему повелению дознания о государственных преступлениях; на меня было возложено дополнение петербургских дознаний, заключавшихся в 31 томе, и установление связи этих дел с дознаниями, возникшими в то время в 26 губерниях России. Понесенный мною труд по этим делам был поистине непомерно тяжел, но я стойко вынес таковой, благодаря возрасту и здоровью; тогда как находившийся в таком же служебном положении корпуса жандармов подполковник Чуйков от чрезмерной работы и утомления впал в чахотку и умер.

По приказанию шефа жандармов я ежедневно должен был к 10-ти часам утра являться к его высокопревосходительству с личными докладами по этим делам и докладными записками, по принятию каковых от меня его высокопревосходительство изволил прямо следовать с докладом к государю императору Александру II.

Эти дела были мною закончены и сданы министру юстиции в 31 томе, в 48 тысяч листов, мною скрепленных, с вещественными доказательствами, в двух вагонах, привезенными из Москвы и других губерний.

В 1878 году, вслед за убийством адъютанта Киевского губернского жандармского управления барона Гейкинга[18] и покушением на убийство товарища прокурора Котляревского[19], совершенными с политическими целями, я был назначен на должность начальника Киевского жандармского управления 24 июня 1878 года (юбилей праздновал в ноябре 1902 г.) и принял управление в таком виде: адъютант управления — убит, помощник — один, проживавший в г. Бердичеве, и 6 жандармов в г. Киеве. По ходатайству моему было добавлено к штату 2 помощника и 18 жандармов в Киеве. С этою горстью людей мне пришлось бороться из года в год с развивавшеюся преступною политическою организациею в г. Киеве, каковая была признана самою сильною в России и окрепшей в Киеве даже со стороны известной государственной преступницы Веры Фигнер[20], давшей по ее арестовании показания в таком смысле. Почти при каждом обыске и аресте было оказываемо вооруженное сопротивление преступниками с револьверами и кинжалами, в большинстве отравленными ядом кураре.

11-го февраля 1879 года удалось повалить в Киеве первую организацию, по заарестовании членов которой преступная организация значительно была ослаблена. При взятии впервые части этой организации в двух местах, было оказано жестокое вооруженное сопротивление, сопровождавшееся 60 выстрелами, смертью одного жандарма, контузиею офицера в грудь и ранением 3-х жандармов. Из 18 злоумышленников 4 человека получили тяжелые раны, причем двое умерли через несколько дней. В числе злоумышленников, проживавших с подложными документами, были арестованы: Ивичевич[21] — убийца Никонова в Ростове на Дону, Иванченко[22] — убийца Тавлеева в Одессе[23] и другие, принадлежавшие к террористической партии. На всеподданейше доложенной шефом жандармов телеграмме моей о вооруженном сопротивлении, оказанном при двух обысках в Киеве, государь император Александр II, как о том сообщили мне, собственноручно изволил начертать: «Жаль погибшего жандарма, но они все исполнили долг свой молодцами».