Валентин Бережков - Тегеран 1943

В опубликованных в 1965 году мемуарах Идеи писал: «Мой парламентский заместитель Ричард Лоу сообщил из Вашингтона о своём разговоре с Сэмнером Уэллесом (заместителем государственного секретаря), который сильно тревожился из-за генерала де Голля. По мнению Уэллеса, нам скоро придётся порвать связи с ним. Когда Лоу возразил, что это было бы тяжёлым ударом для французской общественности, Уэллес с ним согласился, но, по-видимому, всё-таки остался при своём убеждении, что мы, возможно, будем вынуждены пойти на это. Если де Голль вступит во Францию вместе с оккупационными войсками и сформирует правительство, его уже не удастся отстранить от власти».

После убийства адмирала Дарлана американцы сделали ставку в Северной Африке на генерала Жиро. Идеи продолжал: «Несмотря на все меры, которые я мог принять в Лондоне, а Макмиллан в Алжире, организовать встречу генерала де Голля с генералом Жиро оказалось делом нелёгким. Американская политика усугубила связанные с этим трудности. Правительство Соединённых Штатов всё ещё было против создания единой французской власти до высадки союзников во Франции… Оно также по-прежнему относилось подозрительно и враждебно к генералу де Голлю. Оно побаивалось его активного и энергичного характера и склонно было преуменьшать поддержку, которую голлизм получал от движения Сопротивления во Франции».

В конце концов Вашингтону всё же пришлось пойти на примирение с генералом де Голлем, который получил возможность отправиться во Францию вскоре после высадки союзников в Нормандии. Но характер отношений, который складывался тогда между американцами и де Голлем, несомненно сыграл свою роль в будущем.

На первой беседе Рузвельта со Сталиным выявился различный подход Соединённых Штатов и Англии также и в отношении будущего колониальных владений. Рузвельт много говорил о необходимости нового подхода к проблеме колониальных и зависимых стран после войны. Может быть, он искренне думал о возможности предоставления им постепенно самоуправления и в конечном счёте независимости — тема, к которой американский президент вновь и вновь возвращался в дни Тегеранской конференции. Но выступая таким образом, он вольно или невольно отражал интересы тех кругов США, которые под прикрытием разговоров о пересмотре статуса колониальных владений европейских капиталистических держав готовили почву для проникновения США в колониальные страны.

В этом отношении показателен разговор, который произошёл на эту тему во время первой встречи между Сталиным и Рузвельтом в Тегеране. Касаясь будущего Индокитая, Рузвельт сказал, что можно было бы назначить трёх-четырёх попечителей и через 30–40 лет подготовить народ Индокитая к самоуправлению. То же самое, заметил он, верно в отношении других колоний.

— Черчилль, — продолжал президент, — не хочет решительно действовать в отношении осуществления этого предложения о попечительстве, так как он боится, что этот принцип придётся применить и к английским колониям. Когда наш государственный секретарь Хэлл был в Москве, он имел при себе составленный мною документ о создании Международной комиссии по колониям. Эта комиссия должна была бы инспектировать колониальные страны с целью изучения положения в этих странах я возможных улучшений их положения. Вся работа этой комиссии была бы предана широкой гласности…

Сталин поддержал идею создания такой комиссии и заметил, что к ней можно было бы обращаться с жалобами, просьбами и так далее. Рузвельт был явно доволен реакцией советской стороны, но не скрывал своего беспокойства по поводу возможного отношения Черчилля. Он даже предупредил Сталина, что в разговоре с британским премьером лучше не касаться Индии, так как, насколько ему, Рузвельту, известно, у Черчилля нет сейчас никаких мыслей в отношении Индии. Черчилль намерен вообще отложить этот вопрос до окончания войны.

— Индия — это больное место Черчилля, — заметил Сталин.

— Это верно, — согласился Рузвельт. — Однако Англии так или иначе придётся что-то предпринять в Индии. Я надеюсь как-нибудь переговорить с вами подробнее об Индии, имея при этом в виду, что люди, стоящие в стороне от вопроса об Индии, могут лучше разрешить этот вопрос, чем люди, имеющие непосредственное отношение к данному вопросу…

На этот зондаж Сталин реагировал осторожно. Он ограничился лишь замечанием, что люди, стоящие в стороне от Индии, смогут подойти более объективно.

Рузвельт взглянул на часы. До официального открытия конференции, назначенного на 16 часов, оставалось мало времени.

— Думаю, нам пора заканчивать, — сказал Рузвельт. — Надо немного отдохнуть и собраться с мыслями перед пленарным заседанием. Мне кажется, у нас состоялся очень полезный обмен мнениями, и вообще мне было очень приятно познакомиться и откровенно побеседовать с вами.

— Мне тоже было очень приятно, — ответил Сталин и, поднявшись, слегка поклонился Рузвельту.

Я вышел в соседнюю комнату позвать слугу президента. Он тут же явился и, взявшись за ручку, приделанную к спинке кресла-коляски, увёз Рузвельта в его апартаменты. Сталин прошёл в соседнюю комнату, где его ждали Молотов и Ворошилов.

За круглым столом

Пленарные заседания конференции происходили в большом зале, декорированном в стиле ампир. Посредине стоял большой круглый стол, покрытый скатертью из кремового сукна. Вокруг были расставлены обитые полосатым шёлком кресла с вычурными подлокотниками из красного дерева. В центре стола — деревянная подставка с государственными флагами трёх держав — участниц конференции. Перед каждым креслом на столе лежали блокноты и отточенные карандаши. Непосредственно у стола занимали место главные члены делегаций и переводчики. Остальные делегаты и технический персонал размещались на стульях, стоявших симметричными рядами позади кресел.

Самой малочисленной была советская делегация. В неё, как уже сказано, входили И. В. Сталин, В. М. Молотов и К. Е. Ворошилов; Соединённые Штаты и Англию представляли более крупные делегации. Вот их состав:

От Соединённых Штатов: президент Ф. Д. Рузвельт, специальный помощник президента Г. Гопкинс, посол США в СССР А. Гарриман, начальник штаба армии США генерал Д. Маршалл, главнокомандующий военно-морскими силами США адмирал Э. Кинг, начальник штаба военно-воздушных сил США генерал Г. Арнольд, начальник снабжения армии США генерал Б. Сомэрвэлл, начальник штаба президента адмирал У. Леги, начальник военной миссии США в СССР генерал Р. Дин.

От Великобритании: премьер-министр У. Черчилль, министр иностранных дел А. Идеи, посол Англии в СССР А. Керр, начальник имперского Генерального штаба генерал А. Брук, фельдмаршал Д. Дилл, первый морской лорд адмирал флота Э. Кеннингхэм, начальник штаба военно-воздушных сил Великобритании главный маршал авиации Ч. Портал, начальник штаба министра обороны генерал X. Исмей, начальник военной миссии Великобритании в СССР генерал Г. Мартель.