Крепкий орешек Джонс и нарисованный город - Роб Биддальф
Прошло ещё несколько месяцев, и мама сбросила настоящую бомбу:
– Орешек, я решила забрать тебя из «Мелодии» и отправить в школу Святого Хьюберта.
– Что? Почему?! – закричала Орешек. Её школа оставалась единственным местом, которое помогало пережить исчезновение папы. – Мне нравится в «Мелодии», у меня там всё хорошо. Учитель по рисованию говорит, что я начинаю делать успехи.
– Краски, карандаши – это всё, конечно, неплохо, – воскликнула в раздражении мама. – Этим хорошо заниматься как хобби, а вот карьеру, Орешек, на этом не построишь. Посмотри на отца. Всё это творчество его погубило. Высосало из него и силы, и честолюбие. И в конце концов у него не осталось никаких устремлений. По крайней мере, до тех пор, пока он куда-то не устремился.
– Но, мама…
– Послушай, коллеги на работе мне говорили, что слышали много хорошего о том, как в «Святом Хьюберте» преподают математику, – с непреклонным видом сказала мама. – И преподавание естественных наук там тоже ни с чем не сравнится по результатам. Вот на какой сфере тебе надо сосредоточиться.
– Но так же нечестно! А Лео?
– У Лео в этом году экзамены, я не хочу его отрывать. И потом, меня гораздо меньше беспокоит направление, в котором движется он. – Мама стиснула зубы. – Извини, Орешек, решение принято. В «Святом Хьюберте» согласились дать тебе место. Я уже оплатила первый год обучения, ты приступаешь на следующей неделе.
Вот так Орешек Джонс и оказалась на заднем сиденье автомобиля за спиной у шофёра, рядом с маминым секретарём, которая заехала за ней в школу, которую Орешек ненавидела и в которой её оставили после уроков в наказание за нарисованного в тетрадке по физике огнедышащего вампира-единорога.
6. Блад, Стоун & партнёры
Всякий раз, оказываясь рядом со зданием, в котором располагалась мамина бухгалтерская фирма, Орешек чувствовала себя совсем крошечной. Здание вздымалось на такую высоту, что казалось, оно вот-вот рухнет и раздавит её.
– Маме надо ещё поработать, а после вы вместе отправитесь домой, – сказала Нерис и, шаркая ногами, направилась к зданию, где перед ней разъехались в стороны автоматические двери. – Можем подняться и подождать у неё в кабинете. Я поставлю чайник.
В фирме «Блад, Стоун & партнёры» мама Орешка работала немногим больше трёх лет. Орешек хорошо помнила день, когда мама получила эту работу, – хотя бы потому, что папа выскочил в магазин и купил бутылку шампанского и крем-соду детям. Орешку, Лео и их малютке-сестричке никогда не дозволялось пить газировку, и крем-сода – это было так здорово!
– За мою жену, бухгалтера высокого полёта! – прокричал, сияя от гордости, папа, и они с мамой звякнули бокалами. – Я всегда знал, что ты этого добьёшься!
Какой счастливый был тогда день! А теперь он казался далёким-далёким прошлым.
Орешек с Нерис вышли из лифта и по длинному стеклянному коридору направились к маминому кабинету. Орешек насчитала по шестнадцать дверей с каждой стороны. Каждая дверь открывалась в неотличимый от других кабинет-куб, в котором стоял неотличимый от других письменный стол с неотличимым от других креслом и неотличимым от других компьютерным экраном. Везде было пусто. И как только работники фирмы помнят, где их кабинет, подивилась Орешек.
В конце коридора была большая деревянная дверь с золотой табличкой:
Нерис постучала и вошла, не дожидаясь ответа. Орешек вошла за ней.
В отличие от стеклянного лабиринта снаружи, мамин кабинет выглядел очень старомодно. К примеру, все стены, весь пол и потолок были покрыты совершенно одинаковым деревом. От этого на Орешка тут же навалилась дремота, как будто она очутилась в огромной дубовой колыбели. К тому же всё вокруг немного сбивало с толку – можно было легко позабыть, где здесь верх, а где низ. Мешало ещё и то, что в комнате не было окон. Единственными источниками тусклого света были массивная круглая люстра из железа с десятью искусственными свечами (эту люстру как будто украли со съёмочной площадки «Игры престолов») и вмонтированный в одну из стен восьмидесятидюймовый плоский телевизор. В телевизоре постоянно работал только один канал – «Эн-Би-Би» («Новости Большого Бизнеса»). На этом канале, как замечала Орешек, только и делали, что показывали очень серых людей в очень серых костюмах, и эти люди без конца рассуждали о каких-то невразумительных цифрах, которые плыли бесконечным потоком внизу экрана. «Что за глупость, – размышляла Орешек. – Если бы я работала здесь, я бы весь день смотрела фильмы "Марвел"».
Мама сидела во вращающемся кресле из тёмно-зелёной кожи за рабочим столом – массивным чудищем из красного дерева, отделанным по сторонам кельтскими узлами из перламутра, – и что-то ожесточённо выстукивала на компьютере.
– Привет, дорогая! – сказала она, не поднимая головы. – Я скоро закончу. Ты посиди, а Нерис принесёт тебе чашку чая. О школе поговорим позже.
Орешек уселась в кресло, стоявшее в углу кабинета возле стола гораздо меньшего размера. Нерис подошла к стене позади Орешка и отодвинула одну из панелей. За ней, к восхищению Орешка, скрывалась маленькая, безукоризненно чистая кухня. Нерис шагнула в кухню и наполнила чайник.
В отличие от маминого, стол, возле которого сидела Орешек, был в совершеннейшем беспорядке. Всюду разбросаны ручки и карандаши, всюду лежат открытые гроссбухи с загнутыми уголками страниц. Перед ними стояла какая-то штука, похожая на шоколадку «Тоблерон», из чёрного пластика с напечатанными на ней словами: «Нерис Дженкинс, секретарь НОСБ». Орешек машинально взяла карандаш и принялась что-то рисовать в одном из блокнотов.
Вдруг она обратила внимание на компьютер Нерис. Экран был уклеен жёлтыми квадратными листочками, полностью исписанными и с крошечными окошечками для галочек.
Волна грусти захлестнула Орешка. При виде этих маленьких квадратиков жёлтой бумаги она ужасно затосковала по папе.
7. Мистер Стоун
В мамином кабинете хлопнула дверь, заставив Орешка вздрогнуть и пробудиться от воспоминаний. В кабинет уверенной походкой вошёл очень красивый человек очень маленького роста, в чёрном костюме, чёрной рубашке, чёрных туфлях и чёрном галстуке в тёмно-тёмно-тёмно-серый горошек.
Когда он заговорил, его голос оказался гораздо тоньше, чем могла бы предположить Орешек.
– Трейси, дорогая, как продвигается отчёт по расследованию потенциального участия «Глобалгород Лимитед» в карусельном мошенничестве с НДС? Надо прямо с утра положить его на глаза Бладу – пусть наливаются кровью.
С тех пор как Орешек начала учиться в «Святом Хьюберте», она почти привыкла слышать слова, в которых не могла отыскать решительно никакого смысла. Но
