Звездный - Ласки Кэтрин
Хип пришел в себя и принялся прокладывать себе путь к Аббану, который отбежал подальше и сейчас находился в опасной близости от края ледяного языка. Но, казалось, это только придало волчонку смелости.
– Ну, давайте, подходите! Попробуйте схватить меня! – кричал он, танцуя на скользком краю. Хип вспомнил, что только что случилось с его первым лейтенантом, и ему снова стало страшно. Из его пасти потекли длинные серебристые струйки слюны.
Поняв, что разбойники боятся воды, Фаолан и Эдме попытались отвести чужаков поближе к краю льдины, где они впадали в оцепенение, как это иногда бывает с совами. По костям чужаков пробегал холод, лапы их немели и они едва могли двигаться. Столкнуть их не составляло труда. Свистун разбежался и столкнул в море сразу двух волков, но сам не удержался на скользком льду и полетел вслед за ними. Высота тут была небольшая, так что о воду он не ударился и тут же поплыл к льдине. Двое волков в изумлении посмотрели на него.
– Помоги! Помоги нам! – закричали они.
Но Свистун не обращал внимания на их мольбы и даже не обернулся. Выбравшись из воды, он пробежал по туннелю наверх и снова вступил в бой.
Расхаживая по самому краю, Аббан дразнил отца.
– Я тебе покажу, негодник! – закричал Хип, и тут на него набросилась Кайла. Щелкнув пастью, она вцепилась прямо в его хвост. Беван завыл и прыгнул на Аббана, но Зануш вовремя слетела, схватила волчонка когтями и подняла его в воздух. Беван резко затормозил, а потом повернулся и бросился на Кайлу.
– Отгони ее! Спаси мой хвост!
Но было уже поздно. Послышался звук разрываемой плоти, и пушистый хвост полетел, подхваченный ветром, оставляя позади себя красную дорожку, словно кровавая комета.
Хип обезумел от ярости и вцепился в ближайшего волка, которым оказалась Банджа, поспешившая на помощь Кайле. Его клыки оставили ужасную рану в ее горле.
Площадка, на которой сражались волки, покраснела от крови. После того как возглавляемый Эйрмид и Катрией слинк-мелф разобрался с самыми опасными чужаками, остальные не оказали сопротивления и разбежались. Всего бойцы отряда убили восемь чужаков. Когда Хип вцепился в Банджу, Эдме как раз нанесла смертельный укус волчице из чужаков, а потом бросилась на помощь Бандже, но поняла, что было уже слишком поздно. Клыки Хипа разорвали важную артерию, и кровь пошла у Банджи даже из носа. Она попыталась что-то сказать, но из горла вылетало только бульканье.
– Не говори, Банджа, – попыталась утешить ее Эдме. – Я помню свое обещание. Наше с Гвиннет обещание. Мы пообещали тебе позаботиться о Моди. И мы позаботимся о ней.
Ее душили слезы, голос дрожал, но она собралась с силами и продолжила:
– Я… я воспитаю ее, как если бы она была моей собственной дочерью. Обещаю тебе. Я…
Слова больше не шли, настолько велико было потрясение, которое охватило ее, когда она посмотрела на хлеставшую из горла Банджи кровь.
– Я никогда не забуду тебя. Никогда.
Глаза Банджи закатились. Она хотела произнести только три слова. Три самых важных слова. «Люпус, дай мне сил. Всего лишь три слова», – взмолилась она про себя.
– Я… верю… тебе…
Эти слова, вылетевшие из ее горла, походили на треск весеннего льда, но только этому льду не было суждено растаять.
Из единственного глаза Эдме хлынули слезы. Эти последние слова навсегда останутся в ее памяти и будут сниться по ночам. Раньше она ни за что бы не поверила, если бы кто-то сказал, что Банджа способна кому-то доверять. Будучи стражем Кольца Священных вулканов, она отличалась подозрительностью и всегда была готова обвинить других. Материнство преобразило ее и сделало совсем другой. Эдме склонилась над умирающей подругой, нежно приподняла ее ухо языком и прошептала:
– Я знаю, дорогая Банджа. Мы с Гвиннет обязательно выполним обещание.
Смахнув лапой слезу с глаза, она добавила:
– Обязательно выполним.
Но Банджа уже не слышала ее.
Над огромной льдиной подул легкий ветерок, и Эдме показалось, что это отлетает душа Банджи. Она посмотрела на то, что осталось. «Это всего лишь шкура и кости, – подумала она. – Ненужные и слишком тяжелые для звездной лестницы».
– Да поможет тебе Скаарсгард, – прошептала она, и ветер унес ее слова к самому небу.
Глава двадцать третья
«Как она найдет дорогу?»
– Какое чудесное, ясное утро! – сказала Гвиннет, вглядываясь вдаль. – Мы увидим их сразу, как они выйдут из-за того выступа. Зануш говорит, что ждать осталось недолго.
Гвиннет стояла на мосту и смотрела на ледяной язык. Рядом с ней стояли Мирр, Моди и Аббан. Зануш сообщила, что, когда она подхватила Аббана, битва практически была уже выиграна. Никто из их товарищей вроде бы не был серьезно ранен, но зато они как следует потрепали шайку Хипа и прикончили восемь разбойников. Возможно, даже девять.
– Что и следовало ожидать, – подвела итог Гвиннет. – У них же совсем нет никакой дисциплины!
– Мне кажется, я их вижу! Я их вижу! – закричал Мирр, нетерпеливо подпрыгивая на месте.
Все тут же повернулись и посмотрели туда, куда он показывал. Впереди шли два медведя, а за ними волки. Гвиннет прищурилась. Ей было трудно разглядеть подробности на таком расстоянии, особенно за большими головами медведей. Но она вроде бы различила голову Эйрмид с ярко-белым мехом. За ней шла Катрия. Вот все подошли поближе. «Ах да, вот и Фаолан, Эдме, Мхайри, Дэрли, Свистун, но…»
– А где мама? – неожиданно тонким голоском спросила Моди. – Где мама?
Гвиннет почувствовала, как у нее сжимается желудок. Она расправила крылья и похлопала малышку по плечам.
– Я уверена, скоро и она подойдет.
Она тут же возненавидела себя за эти слова, но что было еще сказать?
– Ее там нет, Гвиннет! – воскликнула Моди дрогнувшим голосом.
Эдме обогнала остальных, прыгнула в воду и поплыла прямо к мосту.
– Пойдем им навстречу? – предложил Мирр.
– Нет, дорогой. Мне кажется, лучше подождать их тут, – ответила Гвиннет.
– Но где же мама? – не унималась Моди, всхлипывая.
Гвиннет не успела остановить ее, и малышка бросилась по пологому склону прямо к подножию моста.
Выбравшись из воды, Эдме сразу же увидела щенка.
– Где моя мама, тетя Эдме? – спросила Моди.
Рядом с ней приземлилась Гвиннет и прижала к себе крыльями. Склонив голову набок, сова ожидающе посмотрела на Эдме, а потом покачала головой, словно заранее не верила тому, что она скажет.
– Моди, милая, твоя мама… – голос у Эдме дрогнул. Она замолчала и глубоко вздохнула. – Твоя мама… – начала она снова. – Твоя мама была очень храброй волчицей, но она покинула нас на ледяном языке. Мне ужасно жаль.
Эдме едва не откусила себе язык – настолько нелепыми и глупыми показались ей эти слова.
Моди несколько раз непонимающе моргнула. Смерть для нее была слишком отвлеченным и большим понятием, и она не сразу сообразила, о чем идет речь.
– Нет! – воскликнула она.
Из воды выбрались другие волки с Тоби и Барни. Все они окружили малышку Моди и слизывали с ее мордочки горькие соленые слезы, которые струились из глаз нескончаемым потоком.
– Что мне теперь делать? Что будет со мной? – выла она.
Эдме опустилась на колени рядом с малышкой.
– Мы с Гвиннет позаботимся о тебе. И Фаолан тоже. Мы с Фаоланом теперь товарищи по костному мозгу и вечные супруги.
Услыхав эту новость, Гвиннет удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Не то чтобы это известие особенно удивило сову. Все они давно догадывались, что Фаолана с Эдме связывает нечто большее, чем простая дружба.
– Мы тебя вырастим вместе, – продолжила Эдме. – Мы проследим, чтобы ты не нуждалась ни в чем. Мы прокормим тебя.
– Но у вас нет молока! – упрямо сказала Моди и топнула лапой.
– Тебя и так уже почти отлучили от груди, – сказала Гвиннет.
– Нет, не отлучили! Мама всегда кормила меня по ночам. Кормила! Кормила! – повторила Моди и, насупившись, повернулась к сове. – И что ты вообще знаешь о молоке? У мамсов не бывает молока. Они кормят своих малышей червяками и всякими другими противными штуками. Что со мной теперь будет?
