На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии - Тайсон Нил Деграсс
Возьмем программный документ ВВС «Космические операции», составленный в 2006 году. Он констатирует, что в XXI веке война не может не выйти в космическое пространство:
Сегодня идея контроля господствующих высот имеет критическое значение в вопросе превосходства в космосе; власть над космосом обеспечивает многократное умножение силового потенциала. А завтра превосходство в космосе может позволить осуществлять немедленное вмешательство в события, происходящие в любой точке мира, <…> С точки зрения ВВС, власть над космосом – ключевая составляющая силового доминирования в пространстве, <…> Совмещение различных операций должно интегрировать в идею космической власти как механизм реализации боевых задач, так и фактор расширения боевых возможностей[448],
Подлежат призыву и невоенные организации как признанные составные части «механизма реализации боевых задач»: «Сегодня многие гражданские, коммерческие и зарубежные организации вносят важный вклад в осуществление боевых операций в космосе, открывая новые, незапланированные потенциальные возможности. Например, в соответствии с требованиями момента NASA может переориентировать свою деятельность с научных космических миссий на поддержку боевой операции». Таким образом, все – NASA, Google, Intelsat, ExxonMobil, Гарвард-Смитсоновский центр астрофизики, Агентство «Европейская глобальная спутниковая система навигации» – все находятся «под колпаком» у Министерства обороны США.
«Операции противокосмической обороны», несколько более ранний программный документ ВВС, составлен в более воинственном духе. В нем детализируется решимость США вывести из строя или уничтожить какое бы то ни было и чье бы то ни было техническое средство, которое вмешивается или потенциально способно вмешаться в любые действия, осуществляемые в космическом пространстве Соединенными Штатами или их союзниками. Лейтмотив этого текста – обеспечение и сохранение космического превосходства Америки, не останавливаясь в случае необходимости и перед действиями наступательного характера. Главное при этом – не дать потенциальному противнику «эксплуатировать космос в своих интересах». Во главе угла – идея сдерживания, но если одного сдерживания оказывается недостаточно, то к услугам военных целый набор опций, от маскировки и рассредоточения космических средств до передислокации спутников и «подавления противокосмических оборонительных средств противника». Другими словами, до нападения.
Атака на основании еле заметных признаков возможности действий противника предполагает довольно широкое определение понятия самозащиты. Такое нападение в целях самообороны включает в себя то, что у ВВС называется «Пять Д»: дезинформация, дезинтеграция (попросту, разрушение), дестабилизация (попросту, вывод из строя), деградация и деструкция. Для выполнения этих действий применяются различные технологии: от использования генераторов радиопомех и посылки ложных кодов до атак с применением летательных аппаратов с дистанционным управлением, ракет, противоспутникового оружия и лазеров. Могут быть задействованы и силы спецназа: в противокосмической обороне все средства хороши[449].
___________________Лидерство было главной темой в эпоху президента Кеннеди. Как и у темы решимости, у нее долгая история. По меньшей мере на протяжении первого десятилетия нынешнего века было почти аксиомой, что мир, в котором Соединенные Штаты не являлись бы лидером, – идея абсолютно неприемлемая.
• «Чтобы достичь целей обеспечения национальной безопасности и успешно конкурировать на международной арене, США должны поддерживать свое техническое лидерство в космосе», – констатирует в 2001 году доклад Комиссии по оценке управления и организации национальной безопасности США в космосе.
• «Другие страны, с которыми мы соперничаем за рабочие места в глобальной экономике, также намерены исследовать космос. Если этого не сделаем мы, то, пока мы сидим сложа руки, лидерство в изучении, использовании и в конечном счете коммерциализации космоса захватит кто-то другой», – предостерегает в 2004 году отчет Президентской комиссии по реализации политики Соединенных Штатов в области исследования космоса (еще одной комиссии, членом которой я состоял).
• «Соединенные Штаты – лидирующая космическая сила. <…> Поэтому, если бы США не удалось удержать свои позиции на переднем крае космических технологий, это имело бы как оборонные, так и коммерческие последствия. Технические достижения в военной и гражданской областях будут перекрываться, пересекаться и взаимно усиливать друг друга. Следовательно, развитие в Соединенных Штатах динамической и инновационной частной космической индустрии будет жизненно необходимо для будущего космического лидерства США», – настаивает в 2009 году отчет независимой рабочей группы по противоракетной обороне и космическим взаимоотношениям в XXI веке, организованной Институтом анализа международной политики.
• «На протяжении более полувека наше космическое сообщество было катализатором инноваций и залогом технического лидерства США в мире. Наши космические возможности являются основой наших глобальных коммерческих связей и научных достижений, укрепляют нашу мощь и национальную безопасность, а также мощь наших партнеров и союзников», – говорится в выпущенных в 2010 году администрацией Обамы «Основах стратегии национальной безопасности».
• «Национальная безопасность США <…> все в большей степени зависит от активного лидерства Америки в создании объединений, альянсов и коалиций как в мирное время, так и в периоды кризисов и конфликтов. <…> Лидерство США в космосе может помочь Соединенным Штатам и нашим партнерам справиться с вызовами, которые возникают в космическом пространстве, все более переполняющемся соперниками и конкурентами», – заявляет рассекреченное краткое изложение «Стратегии космической национальной безопасности» 2011 года.
Между тем остальной мир тоже не сидит сложа руки. Мы только что прочли, каким выглядело космическое пространство в 2011 году: «переполняющимся соперниками и конкурентами». И презумпция безусловного американского первенства иногда оказывается под вопросом – когда осознается ее уязвимость или, по крайней мере, неоднозначность ее аспектов. Еще в 2006 году в «Космических операциях» указывалось на существование трех уровней отношений в космосе – паритет, превосходство и господство – и отмечалось, что достижение господства «иногда может быть нереалистичной целью: среди источников космической власти находятся как коммерческие, так и принадлежащие независимым сторонам космические средства, и трудно бывает полностью исключить возможность доступа к таким средствам и противника». Верно – если только вы не хотите превратить космос в поле постоянных сражений.
Власть не может перестать быть желанной целью только потому, что существует соперничество. В 2014 году заместитель помощника министра обороны по космической политике заявил: «Космос остается жизненно важной сферой нашей национальной безопасности, <…> ключевой для демонстрации нашей военной мощи, мощным фактором сдерживания для наших потенциальных противников и источником уверенности для наших союзников». Но тот же самый чиновник, выступая на заседании сенатского подкомитета по вооруженным силам, признал, что стратегическая среда в космосе развивается в направлениях, которые представляют вызов для Соединенных Штатов. Космос, заключил он, теперь является областью, открытой для всех.
Последняя идея к настоящему времени стала самоочевидной. Ясно, что нынешнее асимметричное преимущество Америки в космосе не может длиться вечно. Режим многостороннего присутствия в космосе давно уже устоялся, и космическая власть США под угрозой. И становится все яснее, что жесткая зависимость оборонной, коммерческой и гражданской сферы Соединенных Штатов от космических средств создает для этих сфер серьезные проблемы.
