Ханс Андерсен - Сказки, расcказанные детям. Новые сказки
В рецензии на сборник сказок Андерсена, помещенной в журнале «Русское слово», отмечалось разнообразие их содержания, остроумие автора, его неподражаемый юмор и богатство фантазии. Рецензент приходит к выводу, что «если кто непременно желает давать детям сказки, тому нельзя требовать лучшего, как сказки Гриммов и Андерсена».287
Рецензии в передовых журналах, в свою очередь, вызвали отклик читателей. Стасову понравился отзыв об Андерсене, помещенный в журнале «Русское слово», но его не удовлетворила рецензия журнала «Современник», Спустя много лет критик писал, что в ней недоставало глубокого понимания произведений датского сказочника: «Главных столпов и опор «Современника», Чернышевского и Добролюбова, тогда уже не было в журнале, а их наследники и продолжатели не были, по-видимому, способны оценить всего значения Андерсена; они чувствовали только его поэтичность и художественность и успели заметить, что только «почти всегда» серьезная мысль царит у него в этих его сказках. Они не знали, что, напротив, «мысль» всегда и во всем стояла здесь у Андерсена на самом первом месте». Стасов приводил в пример лучшие сказки, такие как «Ель», «Свинопас», «Гадкий утенок», «Новый наряд короля», «Калоши счастья», «Девочка со спичками», «Соловей» и др., ставил произведения Андерсена в один ряд с теми, которые высоко ценил Чернышевский. «Это ли еще не поэтические создания, соответствующие живым требованиям современного человека! — писал критик. — Это ли еще не художественные образы, затрагивающие самую глубину мысли и чувства, и произносящие «суд над жизнью», как того требовал Чернышевский от настоящего художественного произведения». Однако Стасов не закрывал глаза на некоторые слабые стороны творчества Андерсена и подверг критике «лютерански-ханжескую пасторскую сторону» отдельных его сказок. Но он все же считал, что такие произведения, как «Красные башмаки» и «Райский сад», редко встречаются у датского писателя и что «каждый читатель легко отличает эти печальные плевелы от здоровой, свежей, доброй мысли и чувства, царствующих в остальной книге Андерсена».288
Успех сказок Андерсена вызвал потребность в новых изданиях. «Общество переводчиц» в 1867 г. предприняло повторное и значительно расширенное издание прежнего сборника. Однако цензор Скуратов поместил в журнале Санкт-Петербургского Цензурного комитета свой доклад по поводу нового издания сказок Андерсена, в котором отметил недопустимость напечатания таких произведений, как «Маленький Клаус и Большой Клаус», а также «Райский сад»: «Сказки покупаются обычно для детского чтения, — писал цензор. — С этой точки зрения не все сказки в сей книге могут быть дозволены, например, на стр. 75 и 77 — ловкий плут спекулирует и добывает деньги за счет мертвого тела своей бабушки. Повесть «Райский сад» — есть аллегория, основанная на библейском рассказе об изгнании Адама и Евы из земного рая».289 После доклада цензора 11 ноября 1867 г. сказки были пересланы в Духовно-цензурный комитет с запросом, нет ли препятствий к напечатанию сказки «Райский сад», так как доводы Скуратова о плутовстве Маленького Клауса, видимо, были признаны несостоятельными. 20 ноября 1867 г. член Духовно-цензурного комитета архимандрит Фотий написал, что сказка «Райский сад» не может быть допущена к печати по следующим причинам: «1. Взгляд автора на произведение и направление ветров в этой сказке противен учению христианскому, взгляд языческий и еретический; 2. Самый рай представлен во многом не согласно с понятиями о нем христианами, — в него внесено много фантастического и отчасти магометанского».290
Стасов сообщает любопытные подробности об этом издании сказок Андерсена: «Я уже не говорю о том, что были запрещены некоторые сказки, как, например, «Райский сад» и «Ангел», — это еще куда ни шло. Но ведь дело состояло в том, что цензор вдруг признал невозможным в картинках все крылья за спиной у «гениев», все «короны» на голове у королей. Он велел везде их срезать». Критик огорченно пишет: «Все короны были срезаны с голов андерсеновских комичных королей, и они остались только в халатах, туфлях и ночных колпаках, с державой под мышкой».291
Однако действия цензуры не помешали успеху издания, и в 1868 г. «Общество переводчиц» уже осуществило новую работу. На русский язык была переведена вышедшая в Германии книга Андерсена «Новые сказки». Сказки вызвали интерес у русских читателей к личности датского писателя. В августе 1862 г. путешественницы из России, сестры Мандерштерн познакомились в пансионате швейцарского города Монтре с Андерсеном и подружились с ним. Старшая из сестер — Елизавета Карловна — обещала прислать датскому писателю для его коллекции рукописей автограф Пушкина, но смогла выполнить это обещание лишь три года спустя. Она послала в Копенгаген первый лист тетради Пушкина, на котором рукой поэта написаны были стихотворения «Пробуждение» и начало элегии «Друзьям». Отрывок из ее письма Андерсену от 13 (25) мая 1865 г. свидетельствует о глубоком уважении, которое питала к сказочнику интеллигенция России: «Этот автограф уже в течение нескольких месяцев является моей собственностью, — писала она. — Теперь я посылаю его и дарю его Вам, как свидетельство моей преданности и глубокого к Вам уважения. С большим трудом достала я для Вас это сокровище. Эгоизм, глубоко укоренившийся в сердце, был близок к тому, чтобы унизить меня и заставить сохранить эту драгоценность для моего собрания автографов. Но мысль о Вас, дорогой Андерсен, победила, и я с особенной радостью посылаю Вам приложенный к этому письму пожелтевший листок, который передает мысли великого гения». В ответном письме от 26 июня 1865 г. Андерсен сказал: «Всемирно знаменитая рукопись Пушкина для меня — сокровище».292
В мае 1868 г. Трубникова и Стасова обратились к Андерсену с письмом, показывающим, как оценивали в то время творчество датского сказочника прогрессивные люди России. Мы приводим его полностью:
«Господин профессор и рыцарь!293 Санкт-Петербургское Общество переводчиц, занимающихся переводом литературных произведений иностранных писателей, предприняло в 1863 г. первое издание Ваших «Рассказов» в переводе на русский язык. Уже в 1867 г. стал необходимым новый выпуск этого издания.
Ваш проникновенный поэтический талант, глубокоуважаемый господин профессор, быстро завоевал популярность сборнику в России. Русская публика любит эти «Сказки и рассказы», автор которых по праву причисляется к величайшим писателям современности.
В 1868 г. была издана вторая часть Ваших «Рассказов» под названием «Новые сказки» Андерсена. Русский художник, академик, господин барон фон Клодт выполнил к ним рисунки, которые затем были выгравированы русскими художниками. Кроме того, женскими руками были сделаны все работы, связанные с этим новым изданием Ваших великолепных произведений: как-то — перевод, типографский набор, переплет и издание книг.
Это Общество переводчиц почтительнейше просит Вас, глубокоуважаемый господин профессор, благосклонно принять приложенный к письму экземпляр Ваших сказок в русском переводе. Это — знак нашего искреннего восхищения Вашим редким талантом и, одновременно, нашей благодарности за то поэтическое наслаждение, которым обязано Вам подрастающее поколение и зрелые люди России. Глубокоуважаемый господин профессор, примите уверения в нашем истинном уважении. Остаемся Ваши почтительнейшие слуги.
Надежда Стасова, Мария Трубникова».294
Ценные сведения об отношении русских людей к Андерсену содержат воспоминания А. Лаврентьева «Сутки в Копенгагене», где живо нарисован портрет писателя: «Передо мною стояла предлинная худощавая фигура в старинном черном сюртуке, — рассказывает автор. — Но у длинной фигуры над ее длинным орлиным носом была пара глаз и таких глаз, что подобных едва ли сыщешь где-нибудь на земле. Глаза были голубые, но уж такие глубокие, такие ласковые и добрые, притом такие детски наивные… В них было столько доброты и ласки, столько воображения и поэзии… которой так и дышат все произведения Андерсена, в особенности его прелестные детские сказки». Лаврентьев рассказывает, как он благодарил писателя за «бесчисленные минуты радости и удовольствия», которые приносят его творения, и радуется, что сказки Андерсена переводят на русский язык. «Я слышал, что какое-то женское общество, — пишет Лаврентьев, — взялось переводить на русский язык и издавать у нас эти сказки. Спасибо им за это; видно, женщины скорее поняли, какого рода чтение нужно для детей».295
Интересны свидетельства Вл. Майкова о его встрече с Андерсеном в Копенгагене. Он живо рассказывает об участии сказочника в детских играх, о том, как Андерсен на детском празднике читал юным слушателям сказку «Стойкий оловянный солдатик»: «Все смолкло: слышно было, как шумят крылышками стрекозы в воздухе, детвора вся превратилась в слух».296
