Владимир Сутеев - Книга сказок В. Сутеева

Тараканище

Ехали медведиНа велосипеде.А за ними котЗадом наперёд.

А за ним комарикиНа воздушном шарике.А за ними ракиНа хромой собаке.Волки на кобыле.Львы в автомобиле.

Зайчики В трамвайчике.Жаба на метле…Едут и смеются,Пряники жуют.

Вдруг из подворотниСтрашный великан,Рыжий и усатыйТа-ра-кан!Таракан, Таракан, Тараканище!

Он рычит, и кричит,И усами шевелит:«Погодите, не спешите,Я вас мигом проглочу!Проглочу, проглочу, не помилую».Звери задрожали,В обморок упали.Волки от испугаСкушали друг друга.

Бедный крокодилЖабу проглотил.А слониха, вся дрожа,Так и села на ежа.Только раки-забиякиНе боятся бою-драки;Хоть и пятятся назад,Но усами шевелятИ кричат великану усатому:«Не кричи и не рычи,Мы и сами усачи,Можем мы и самиШевелить усами!»И назад ещё дальше попятились.

И сказал ГиппопотамКрокодилам и китам:«Кто злодея не боитсяИ с чудовищем сразится,Я тому богатырюДвух лягушек подарюИ еловую шишку пожалую!»«Не боимся мы его,Великана твоего:Мы зубами,Мы клыками,Мы копытами его!»

И весёлою гурьбойЗвери кинулися в бой.Но, увидев усача (Ай-ай-ай!),Звери дали стрекача (Ай-ай-ай!).По лесам, по полям разбежалися:Тараканьих усов испугалися.И вскричал Гиппопотам:«Что за стыд, что за срам!Эй, быки и носороги,Выходите из берлогиИ врагаНа рогаПоднимите-ка!»

Но быки и носорогиОтвечают из берлоги:«Мы врага бы На рога бы,Только шкура дорога,И рога нынче тоже не дёшевы».И сидят и дрожат под кусточками,За болотными прячутся кочками.

Крокодилы в крапиву забилися,И в канаве слоны схоронилися.Только и слышно, как зубы стучат,Только и видно, как уши дрожат.

А лихие обезьяныПодхватили чемоданыИ скорее со всех ногНаутёк.И акулаУвильнула,Только хвостиком махнула.

А за нею каракатица —Так и пятится,Так и катится.

Вот и стал Таракан победителем,И лесов и полей повелителем.Покорилися звери усатому(Чтоб ему провалиться, проклятому!).А он между ними похаживает,Золочёное брюхо поглаживает:«Принесите-ка мне, звери, ваших детушек,Я сегодня их за ужином скушаю!»Бедные, бедные звери!Воют, рыдают, ревут!В каждой берлогеИ в каждой пещереЗлого обжору клянут.Да и какая же матьСогласится отдатьСвоего дорогого ребёнка —Медвежонка, волчонка, слонёнка, —Чтобы несытое чучелоБедную крошку замучило!Плачут они, убиваются,С малышами навеки прощаются.

Но однажды поутруПрискакала кенгуру,Увидала усача,Закричала сгоряча:

«Разве это великан?(Ха-ха-ха!)Это просто таракан!(Ха-ха-ха!)Таракан, таракан, таракашечка,Жидконогая козявочка-букашечка.И не стыдно вам?Не обидно вам?Вы — зубастые,Вы — клыкастые,А малявочкеПоклонилися,А козявочкеПокорилися!»

Испугались бегемоты,Зашептали: «Что ты, что ты!Уходи-ка ты отсюда!Как бы не было нам худа!»Только вдруг из-за кусточка,Из-за синего лесочка,Из далёких из полейПрилетает Воробей.Прыг да прыг Да чик-чирик,Чики-рики-чик-чирик!

Взял и клюнул Таракана —Вот и нету великана.Поделом великану досталося,И усов от него не осталося.То-то рада, то-то радаВся звериная семья,Прославляют, поздравляютУдалого Воробья!

Ослы ему славу по нотам поют,Козлы бородою дорогу метут,Бараны, бараныСтучат в барабаны!Сычи-тоубачиТрубят!

Грачи с каланчиКричат!Летучие мышиНа крышеПлаточками машутИ пляшут.

А слониха-щеголихаТак отплясывает лихо,Что румяная лунаВ небе задрожалаИ на бедного слонаКубарем упала.Вот была потом забота —За луной нырять в болотоИ гвоздями к небесам приколачивать!

М. Пляцковский

Однажды утром

Утёнок вечно куда-то спешил. И когда он быстро ковылял по зелёной траве, то со стороны всем казалось, что катится мячик. А так как этот мячик ещё и крякал, то утёнка назвали Крячиком.

Очень не нравилось утёнку по утрам умываться. Его, бывало, не то что к речке, а к обыкновенной луже силком не затащишь.

— Долго ли ты ещё у меня будешь неряхой? — укоряла утёнка мама. — Вечно ты ходишь грязный да чумазый!

— А я и так себя прекря-кря-крясно чувствую! — отвечал Крячик.

Но однажды цыплёнок Фью и щенок Тявка сговорились и решили проучить своего дружка.

Вышел утром Крячик во двор, как всегда неумытый и заспанный, поздоровался с цыплёнком Фью:

— Крякствуй!

Это у него так слово «здравствуй» получалось.

А цыплёнок говорит:

— Кто ты? Я тебя не знаю.

Тогда Крячик направился к щенку Тявке:

— Крякствуй!

— Я с незнакомыми птицами не здороваюсь! — сказал щенок.

Обиделся утёнок на своих друзей.

«Что это с ними? — думает. — Почему они меня вдруг узнавать перестали?»

Тут дождик начался. Звонкий такой дождик. Весёлый. Тёплый-претёплый.

Не успел Крячик под крыльцо спрятаться — и дождик искупал его хорошенько.

Щенок и цыплёнок сами к утёнку подбежали, говорят:

— Здравствуй! Какой ты чистый и симпатичный!

Крячик спрашивает его:

— Почему же вы раньше со мной не здоровались, когда я сам к вам подходил?

— Ко мне какой-то грязнуля подходил, а совсем не ты, — сказал Фью.

— И ко мне тоже какой-то чумазый приставал, — сказал Тявка.

— Так это же был я! — засмеялся утёнок. — Только теперь меня дождик умыл.

— Если хочешь, чтобы мы тебя всегда узнавали, то на дождик не надейся! — проворчал щенок Тявка.

— Ведь дождик бывает не каждый день! — пригрозил крылышком цыплёнок Фью.

Как щенок тявка учился кукарекать

Услыхал Тявка, как петух Кукарекс поёт, и стало ему обидно: «А почему это мы, щенки, так не умеем?» Подошёл щенок к певцу и говорит:

— Научи меня, пожалуйста, кукарекать. Ты так замечательно делаешь это, что даже солнышко утром поднимается в небо под твою песенку!

— Что верно, то верно, — сказал петух. — Мой голос многим нравится. Меня даже на пластинку записали.

— На пластинку? Пр-р-равда? — взвизгнул от удивления Тявка.

— Даю честное петушиное! — гордо ответил Кукарекс. — Пластинка называется «Голоса птиц». Там ещё какой-то соловей поёт. И какая-то кукушка.

— Я тоже хочу на пластинку, — вздохнул Тявка.

— Ну ладно, — пожалел щенка петух. — Я буду кукарекать, а ты повторяй за мной.

— Ой! Я согласен! — обрадовался щенок.

— Начали! — скомандовал учитель. — Ку-ка-ре-ку!

— Гав-гав-гав-гав! — повторил щенок.

— Что-то не получается вся песенка сразу, — заметил Кукарекс. — Давай по складам попробуем.