Светлана Лаврова - Несколько несчастных бутербродов
И ребят отвели в шатер и приставили стражу.
— Спите, — сказал сержант. — Завтра штурм, это утомительно.
Бутербродная народная колыбельная
Баю-баю, баю-бай,Бутербродик, засыпай.Баю-баюшки-баю,Не ложися на краю,
Придет серенький волчокИ ухватит за бочок,Потому что волчий родОчень любит бутерброд.
Глава 7. Еще одни гордые сыны степей
Ребят устроили почти роскошно: в большом шатре на ковры были набросаны пестрые одеяла и подушки в количестве, достаточном для усыпления целого класса. В центре горел светильник.
— Надо предупредить горожан о нашествии, — нервничал Майк. — Но как? Я ничего не могу придумать. Что ты оглядываешься все время?
— Тут уже нечего оглядываться, — вздохнула Марта. — А пока нас вели по лагерю, я оглядывалась в поисках своей сестры-близняшки.
— Откуда здесь возьмется твоя сестра? — не понял Майк.
— Да вообще-то ниоткуда, — признала Марта. — Тем более у меня никакой сестры нету. Но ты помнишь сказку о Зите и Гите? В богатой семье белых бутербродов родились две девочки-близняшки, и одну сразу после рождения похитило кочевое племя пирожков с капустой. И воспитало как свою. А потом они встретились, и было много приключений. Вот если бы мою сестру похитили именно эти пирожки с повидлом и она сейчас вошла в шатер, то помогла бы нам бежать.
— Бред, — оценил идею Майк. — Вот прямо сейчас раздастся топот, полог шатра распахнется и вбежит твоя сестра.
Марта и сама понимала, что бред, но с невольной надеждой уставилась на дверь. Раздался топот, полог шатра распахнулся и вбежала радостно тявкающая сосиска.
— Какая у тебя сестра шестиногая, — заметил Майк. — А в остальном похожа.
Но Марта, не обращая на него внимания, бросилась к сосиске:
— Кальве! Ты нашелся! Кальве, умница, какой ты молодец!
— Я молодец! — прыгал Кальве. — Тяв-тяв!
— Конечно, — пожал плечами Майк. — Он тоже вылез в дыру посреди войска. Но его не арстовали, как нас, и он свободно бегал по лагерю. А потом унюхал тебя и прибежал.
— Унюхал! — радовался Кальве. — Тяв-тяв!
— Слушай, а что если отправить его за помощью? — придумал Майк. — Написать письмо, он отнесет.
— Бумаги нет, — сказала Марта. — Ручки тоже.
— Но ты же говоришь, что он умный, — воскликнул Майк. — Объясни ему…
Марте очень не хотелось снова расставаться с Кальве. Но она понимала, что больше некому предупредить город об опасности. Она обняла Кальве и сказала:
— Ты самая умная сосиска в мире.
— Тяв, — согласился Кальве.
— Я тебя очень люблю, — продолжила Марта.
— Тяв, — завилял шестой ногой Кальве.
— Ты должен побежать в город и сказать, что напали кочевники, — сказала Марта.
— Тяв? — переспросил Кальве. До сих пор было понятно. Его хвалили и обнимали. А теперь пошли какие-то трудные слова.
— Я в опасности, спаси меня! — сформулировала Марта покороче.
— Тяв! — воодушевился Кальве и оглянулся в поисках врага, которому можно вцепиться в пятку.
— Ты побежишь домой и приведешь маму, и она меня спасет, — продолжала растолковывать Марта. — А мама должна привести мэра и всех взрослых мужчин. С оружием.
Кальве сел и заскулил. Он понимал, что хозяйка хочет от него чего-то важного. Но не мог своим сосисочным умом понять, что именно.
— Скажи ему, что он должен бежать домой и громко тявкать, — подсказал Майк. — Твоя мама поймет, что дело неладно, поднимет бутербродов…
— Домой! А дома — тяв-тяв! — скомандовала Марта.
Кальве стремглав вылетел из шатра и помчался по направлению к городу. Пробежав треть пути, он остановился и почесал нос. Пахло знакомо и неприятно.
— И куда же ты спешишь, малявка? — нежно спросил крупный зверь, выступая из темноты.
— Я думаю, тебе уже никуда спешить не надо, — так же нежно сказал второй зверь, не менее крупный.
— Ты уже везде опоздал, — подтвердил третий зверь, перекрывая дорогу. — Р-р-р!
— Нет! — заскулил Кальве, оглядываясь. Он угодил прямиком в стаю диких сосисок.
— Ты сам виноват, — сказал кто-то из них. — Ты же знаешь, что домашним сосискам нельзя попадаться на глаза нам, вольным сынам степей. Мы не любим предателей и подлиз… гав-р-р-р…
И тут Кальве осенило:
— Я бежал к вам! Моя хозяйка попала в бедуу-у-у! Она просила меня о помощи! Я, правда, не понял, что она хочет. Надо бежать и спасать… а как? Помогите, пожалуйста… у-у-у-у… мы же родственники…
И Кальве опять заскулил как можно жалобнее.
— М-да, — сказала первая дикая сосиска. — Непонятно. Вроде бы по нашим законам надо его разорвать. Но он бежал к нам за помощью-у-у-у…
— Чего ради мы должны спасать бутерброда? — возразила вторая сосиска.
— Она еще маленькая, — сказал Кальве. — Еще детеныш. А детенышей спасают все животные, независимо от породы.
— Это верноу-у-у… — задумчиво протянула первая сосиска. — А что надо сделать?
— Не знаю-у-у-у! — взвыл Кальве. — Я не понял. Там было много слов и в конце «тяв-тяв».
— Вообще-то скучно, — зевнула третья сосиска. — Давно не развлекались. Может, повеселимся — спасем эту бутербродочку?
— Да, — кивнула первая сосиска. — Поднимай наших. На рассвете тихо нападем на лагерь, откуда убежал этот домашний сосис, всех перекусаем, погоняем, попрыгаем… весело будет.
— Кусать или не кусать — вот в чем вопрос, — продекламировала вторая сосиска.
— А вы уверены, что это именно то, о чем меня просила хозяйка? — робко спросил Кальве.
— Какая разница? Главное — чтобы было весело и побольше шума, — возразили дикие сосиски.
Бутербродная народная сказка о молодильных, но не яблочках
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь Бутерброд, и было у него три сына: старший — бутерброд, средний — бутерброд, и младший, что характерно, тоже бутерброд. А матушка у него была из англицкого знатного рода Сэндвичей Пуддингофф. Да она к тому времени уже померла. Царь Бутерброд тоже постарел да глазами ослабел. И вот сказал он: «Сыны мои милые, сыны мои любезные! Слыхал я, что в Тридевятом царстве у девицы Синеглазки есть сад с молодильными сосисками. Как на тебя эта сосиска потявкает, так и помолодеешь». После разнообразных приключений сыновья привезли отцу стаю молодильных сосисок. Поставили перед царем и говорят: «Тявкайте!» А те смущаются да шестыми ногами виляют. Потому что в те времена сосиски вообще тявкать не умели. Тогда младший бутерброд сказал волшебное слово «пожалуйста». Сосиски очень постарались и затявкали. Царю стало смешно: сосиски тявкают! Он долго хохотал и помолодел — ведь не зря врачи говорят, что смех омолаживает.
Так сосиски научились тявкать.
Глава 8. Бутерброды взлетают на рассвете
— Теперь можно и поспать, — зевнула Марта. — Кальве предупредит наших.
— Не очень-то я на него надеюсь, — сказал Майк. — Вот если бы я умел летать… Кстати, ты поняла, о чем бормотал Повелитель пирожков? В смысле о трех картах?
— Не очень, — призналась Марта.
— В Шестой Квадратной Пирамиде скрыт какой-то мощный волшебный предмет, — сказал Майк. — Пришло ему время выйти наружу. И он своей магической силой переделывает все карты так, чтобы они показывали одно и то же — Шестую Пирамиду. «Может, хоть у кого-нибудь хватит ума найти меня», — думает бедный артефакт.
— А что это?
— Не знаю. Может, Кольцо Всевластья?
— Ага, аж пять колец, — фыркнула Марта. — Одно для белых бутербродов, другое для черных, третье для пирожков, четвертое для чебуреков, пятое для котлет каких-нибудь… бред. Только черный тупой бутерброд мог придумать такую чушь.
Марта за всеми бурными событиями как-то подзабыла, что ей положено презирать и ругать черных бутербродов, и теперь решила исправиться.
— Сама белая глупая одноногая котлета, — привычно огрызнулся Майк, думая о своем. — Этот Повелитель пирожков какой-то странный… Эх, если бы я умел летать…
— А ты попробуй, — съехидничала Марта. — Откуда ты знаешь, что не умеешь? Ты же просто не пробовал.
Майк ошарашенно посмотрел на девочку.
— Слушай, это идея, — неуверенно сказал он. — Я действительно не пробовал… а теоретически мне известно: надо подпрыгнуть и сказать заклинание… только я не знаю заклинаний. Будем пробовать всё подряд.
И он подпрыгнул и сказал что-то вроде «салями-валями». Не взлетел, конечно.
— Псих, — фыркнула Марта. — Бутерброды не летают.
— Они просто не пробовали, — убежденно сказал Майк и запрыгал еще энергичнее.
