Мария Грипе - Дети стеклодува
София постоянно думала о том, что на этот раз у Альберта всё пойдёт прекрасно. «Когда-то же улыбнётся нам счастье, — думала она. — Когда-то же наступит наш черёд! Так почему бы не в следующий раз?» Да — всякий раз она чувствовала — вот теперь — ТЕПЕРЬ это произойдёт! Альберт продаст все свои кубки и чаши!
Её надежды прибавляли Альберту сил. А когда они нагружали повозку, он и сам уверовал в удачу; так что радостные и преисполненные ожидания, отправились они в путь этим прекрасным майским утром.
А день в самом деле был такой чудесный! Дала уже цвет черёмуха, струившая свой аромат, а пух одуванчика плыл в лучах солнца над ярмарочной площадью. В такой день всё должно быть хорошо!
Казалось, и все думали то же самое. Сколько народу понаехало. И увеселений на ярмарке было куда больше, чем обычно. Какой-то человек привёз кукольный театр. Появилась настоящая карусель, а в одной из палаток выступали шпагоглотатель и укротительница змей. Один шарманщик привёл с собой медведя, а другой — обезьянку.
Детей с родителями понаехало множество! Цыгане — те всегда привозили своих красивеньких малышей, но появились и другие дети, ярмарка так и кишела ошалевшими от радости ребятишками.
Увидев всё это, София сказала Альберту: пожалуй, хорошо, что они взяли с собой Класа и Клару. Им, мол, тоже надо немного повеселиться. И, ясное дело, Альберт с ней согласился.
Здесь ведь было на что поглядеть детям!
А особенно удивительна была лавка, где продавались куклы. Какая-то старушка понашила всех этих кукол, которые сидели и стояли на полках или свисали на шнурках с потолка. Куклы были большие, иные величиной с маленького ребёнка, и у них были совершенно очаровательные голубые глаза-пуговки и кудрявые волосы. Платья были так хорошо сшиты, что все, кто их видел, просто диву давались.
Вокруг этой лавки всегда толпился народ: и матери, и дочки стояли, ощупывая платьица, поглаживая головки кукол и восхищенно вздыхая. Но куклы были дороги и не всем по карману. Большинству приходилось томиться в ожидании, как пойдут их собственные дела, а уж потом думать о покупке кукол. И только богатые горожане могли купить их сразу.
София с Кларой много раз побывали возле кукольной лавки и уже пришли к согласию, какую куклу купят, если отцу удастся продать свои кубки и чаши.
Это была одна из самых больших и самых дорогих кукол, и ни мать ни дочь не думали всерьёз, что кукла станет их собственной куклой, но ведь мечтать — денег не стоит! У куклы были длинные золотистые косы, а одета она была в роскошный бархатный плащ — чёрный и лиловую кружевную косынку. Невозможно представить, до чего она была красива!
Всякий раз, когда София брала с собой Клару — посмотреть на куклу, — обе они тревожились, не продана ли уже кукла? Но, подумать только, она по-прежнему висела в своём углу, покачиваясь на шнурке. Им казалось, словно она только их и ждёт.
И когда Альберт, в самом деле, продал несколько чаш, Клара начала надеяться всерьёз. И София тоже — может быть, всё-таки…
Другой стеклодув, с которым Альберт делил лавку, само собой, торговал, как обычно, но на этот раз товара у него было не так много. А у людей в этот сверкающий солнечный день было изумительное настроение и рука сама тянулась за кошельком.
Сосед Альберта распродал всё уже после полудня, и тогда люди вместо него пошли к Альберту.
Торговля, в самом деле, пошла бойко, и вскоре Софии пришлось помогать ему.
Вот почему она не смогла всё время присматривать за детьми, а только велела им держаться поблизости.
Сначала они послушались её да так и сделали. Но потом Клара надумала ещё разок взглянуть на куклу.
Она отправилась вместе с Класом. У неё и сомнения не возникало — найдёт ли она дорогу туда и обратно. Ведь она столько раз ходила туда с матушкой!
Но повсюду было столько всего интересного! А сколько людей, бегавших по всей ярмарке — вдоль и поперек! Из одного азарта дети тоже начали, как и все, бегать то туда то сюда. А иногда по дороге им попадались маленькие цыганята, и тогда они некоторое время играли с ними. А потом снова шли, и шли, и шли… и шли…
И вот София заметила, что дети не отвечают, когда она их окликает. Она выскочила из лавки. Никого. Она стала расспрашивать во всех лавках вокруг. Там никто ничего не знал. «Но какая же им может грозить опасность? — спрашивали люди. — Дети наверняка явятся. Почему бы им немного не поглазеть на ярмарку?»
В такой благословенный день нельзя бояться!
Нет, конечно, София тоже не очень боялась, но она сказала Альберту, что придётся ему недолго побыть одному, потому что ей надо взглянуть на детей. Она не хотела говорить, в чём дело, чтобы зря не беспокоить мужа. Стоило ей немножко подумать, как она поняла, что Клара отправилась в кукольную лавку.
София поспешила туда. Там, как обычно, было полным-полно народу, но ее детей — не было. Она описала детей и спросила, не видел ли их кто-нибудь. «Нет, они здесь не показывались, во всяком случае недавно». — «Ну так, значит, они уже идут обратно», — подумала София, собираясь поспешно уйти из лавки. Но потом рассудила, что раз уж она всё равно здесь, пожалуй, можно посмотреть, висит ли ещё кукла в бархатном плаще. Может, они всё-таки купят её, если всё пойдёт так, как началось.
Но кукла исчезла…
И София по-настоящему опечалилась. Бедная маленькая Клара, какое разочарование! Надо бы спросить, в самом ли деле кукла продана или её просто перевесили в другое место. И она протиснулась сквозь толпу к старушке.
Ну да, кукла уже продана.
— Ой, какая жалость! Кто же купил её? — спросила София больше саму себя.
Но тут она кое-что услышала!
Старушка рассказала, что куклу купила маленькая девочка. И ей показалось возмутительным, что ребёнку разрешают делать такие дорогие покупки самостоятельно. С девочкой никого из взрослых не было, а один только её маленький брат.
— Дальше некуда! — сказала старушка, — отпустить ребёнка с такими большими деньгами…
Софию охватило дурное предчувствие, и она спросила, как выглядели дети. Сомнений больше не было! По описанию старушки, это были Клас и Клара. София ужасно испугалась. Боже мой, откуда у них деньги?
Она спросила старушку, куда отправились дети, но этого старушка сказать не могла. Она видела только, как девочка, сияя от радости, кинулась из лавки, держа в объятиях большую куклу, а её маленький брат поспешил за ней следом.
Сколько времени прошло с тех пор? Старушка думала, что, пожалуй, прошло не меньше часа. София стремглав помчалась обратно в лавку. Быть может, дети уже там. Ясное дело, они заблудились. Нелегко было им отыскать дорогу в этих толпах людей.
Но и у Альберта детей не было. Он их не видел. Когда София рассказала, что произошло, он побледнел от волнения. Бросив всё, что держал в руках, он отправился на поиски.
Площадь, которую занимала ярмарка, была ведь такой огромной. Они могли уйти довольно далеко.
— Да, разумеется, и не все люди здесь хорошие, — сказал Альберт. — Никогда и не узнаешь, какие люди могут явиться на ярмарку.
София пыталась успокоить его.
Ведь сегодня такой удивительный день! Конечно же, все люди добры и веселы. И он должен понять, что никто не желает зла двум маленьким детям!
Альберт не отвечал. Угрюмый и молчаливый ходил он по ярмарке и искал. Он расспрашивал всех подряд. И все отвечали одно и то же. Здесь ведь дети кишмя кишат. Не легко сообразить, кого именно видел. Но обещали обратить внимание на детей. Да и ничего с ними не случится, ведь хорошо известно, как дети умеют бегать и прятаться.
Но часы шли, день медленно клонился к вечеру. Альберт и София бросили своё стекло на произвол судьбы. Вот что получилось, когда им один-единственный раз удалось продать товар! Видно, они зазнались…
Они блуждали, словно духи неприкаянные, и искали. Теперь уже многие помогали им, когда поняли, что дело выходит нешуточное. Ведь обычно дети так надолго не пропадают, они же хотят есть, не говоря уж о чём-либо другом.
Под конец люди стали обшаривать все повозки, стоявшие в лесу, вокруг ярмарки. На случай, если дети заблудились и пришли туда. Может, они устали, залезли в какую-нибудь повозку и заснули там.
Но и там их не было.
Они исчезли бесследно.
Возле кукольной лавки обрывались все следы. Потом уже ни одна живая душа их не видела.
День был тёплый. А пришел вечер, и стало прохладно. Взошла луна — большая и бледная. А воздух — прозрачно-голубой — наполнился звуками музыки, и песен, и ярмарочных шуток, и забав. Но Альберт и София больше уже не слышали и не видели, что творится вокруг.
София была сама не своя. Она брела, шатаясь, рядом с Альбертом и один раз чуть не случилась беда. Споткнувшись, она упала прямо перед большим элегантным экипажем, медленно прокладывавшем себе дорогу сквозь толпу на ярмарочной улице. Это был чёрный крытый возок, запряжённый двумя лошадьми. Окошки экипажа были задёрнуты изысканными шторками. Любопытные взгляды провожали экипаж.
