Ричард Адамс - Великое путешествие кроликов

«Видимо, Зверобой догадался, что к осажденным будет не пробраться через мой труп и мертвым я буду не менее страшен врагам, чем живой! — подумал Лохмач. — Он хочет меня отсюда выманить! Ну уж нет. Лучше я отправлюсь в Инле, чем пойду с ним в Эфрафу!» — решил он.

Внезапно, как тяжелый сук, упавший с дерева, Зверобой одним прыжком снялся с места и с силой навалился на Лохмача, упорно придавливая его к полу. Столкнувшись головами, оба врага рвали друг другу плечи и кусались. Лохмач чувствовал, что у него иссякают силы и что вскоре он не выдержит ужасной навалившейся на него тяжести! Его лапы уже пропахали на полу две глубокие борозды. Еще минута — и Зверобой пробьет его телом вход в расположенную за ними нору! В отчаянии Лохмач опустил голову и напряг все мышцы, как лошадь, изнемогающая под непосильной ношей. Внезапно чудовищная тяжесть свалилась с плеч Лохмача и ему вновь удалось вонзить свои когти в землю.

Оказалось, что, вцепившись в загривок Лохмача, Зверобой сам стал задыхаться.

Струйки крови из разбитого Лохмачом носа забили Зверобою ноздри, а шерсть противника не давала ему открыть пасть. В результате Зверобою пришлось ослабить хватку. Обессилевший Лохмач лежал перед ним неподвижно. Беднягу охватила чудовищная слабость, и ему показалось, что он ворочается с боку на бок в канаве, наполненной палым прошлогодним листом. Он закрыл глаза. Кругом наступила полная тишина. Затем, как будто из глубокой травы, послышался голос Пятого: «Ты ближе к смерти, чем я! Ты ближе к смерти, чем я!»

— Опять я попал в западню, что ли? — пронзительно вскрикнул Лохмач, рванувшись и встав на ноги. Он открыл глаза. В туннеле никого не было! Значит, Зверобой отступил!

Раненый Зверобой выбрался из Сот. Он заметил, что Вербена и Гром с тревогой на него смотрят. Присев на задние лапы, он попытался передними вытереть с морды кровь, заливающую ему глаза.

— Ступай и добей Тлейли, Вербена! — сказал генерал.

— Как, сэр? — переспросил Вербена.

— Мне нужно показать солдатам, в каком месте ломать стены. Вскоре я вернусь и закончу дело сам, а ты пока задержи его, — пояснил Зверобой.

До Вербены дошло, что случилось нечто невероятное: в бою с Тлейли генерал потерпел поражение! Сейчас генерал просит Вербену прикрыть его позор, чтобы солдаты не догадались, что генерала побили!

«Фрис великий! Что же происходит?! — подумал Вербена. — Нужно как можно скорее выбираться отсюда!»

Зверобой не спускал с Вербены своих тусклых бледных глаз, так что тому пришлось перелезть через кучу разрытой земли и пробраться в туннель Лохмача. Зверобой же захромал к двум ходам, которые были поручены Крестовнику. Увидев Зверобоя, Крестовник отскочил подальше и усердно начал чистить свои когти о торчащий из земли корень.

— Один ход свободен, сэр, а над другим придется еще потрудиться! — доложил он.

— Хватит и одного! Солдаты! На штурм! В проход! — приказал Зверобой.

Он хотел сам спуститься вниз, как вдруг заметил возвращающегося Вербену.

— У меня в глазу песчинка, сэр! — жалобно пропищал Вербена. — Я только выну ее и снова брошусь на Тлейли!

— Несчастный трус! Что станется с тобой, если меня прикончат? Ты должен убить Тлейли! Не забудь, что в Эфрафе тебя ненавидят больше всех других офицеров! — прошептал ему на ухо генерал.

Внезапно с каким-то усталым удивлением Зверобой понял, что и сам смертельно напуган! Он боялся биться с Тлейли и был едва ли в состоянии начать сражение! Он в последний раз попытался уговорить Лохмача.

— Тлейли! — сказал он. — Через минуту я введу сюда солдат, и они разрушат твою стену. Уйди отсюда добром!

Тлейли долго не давал никакого ответа, а затем глухим голосом, задыхаясь, но совершенно четко ответил:

— Мой Главный Кролик отдал приказ защищать этот ход!

— Как так? Его Главный Кролик? — переспросил, выпучив глаза, Вербена.

Ни Зверобою, ни его офицерам не приходила в голову мысль, что в колонии может быть другой Главный Кролик кроме Тлейли. Но по-видимому, Тлейли не лгал! А если сам Тлейли не был Главным Кроликом, значит, где-то поблизости находится другой могучий кролик, который в самом деле был Главным. Он, наверное, еще сильнее Тлейли! Где же он?

Вдруг Зверобой почувствовал, что Репейник куда-то исчез.

— Куда вдруг запропастился этот негодяй? — спросил он Крестовника.

— Видно, удрал, сэр! — был ответ.

— Немедленно тащи его назад! — приказал Зверобой.

Крестовник отправился на поиски, но уже через минуту вернулся.

— Репейника нигде не найти! С ним вместе неизвестно куда ушли два или три моих солдата! Клянусь честью, без моего ведома! — растерянно сообщил Крестовник.

— Ну, я им задам! — закричал генерал.

Он уже овладел собой и сообразил, что делать. Тлейли надо оставить в покое и лучше о нем больше не поминать! Узких ходов, где осажденным легко защищаться, нужно по возможности избегать, а докопавшись через какой-нибудь ход до ужасного Главного Кролика, всем скопом наброситься на него и прижать к полу, чтобы он не смог пошевелиться!

Зверобой повернулся, чтобы отдать приказ, но внезапно перед ним в слабом сумраке прямо под проломленной крышей Сот что-то зашевелилось, и на ноги встал совсем крошечный кролик, не эфрафанец. Он неуверенно оглядывался вокруг широко открытыми, как у едва прозревшего крольчонка, глазами и, казалось, не понимал, где находится. Кролик провел по глазам дрожащей лапой.

— Кто это? — спросил Зверобой.

— Наверное, это тот кролик, что здесь лежал, — ответил Крестовник. — Мы еще тогда подумали, что он дохлый!

— Ах, вот что! — протянул генерал. — Что ж, он, кажется, вполне по силам Вербене! Этот как раз один из тех, с кем тот сумеет сладить! Займись им, Вербена! — с издевкой прибавил генерал, видя, что Вербена, не понимая, не шутит ли генерал, заколебался.

Вербена неохотно двинулся вперед. Даже ему пришлось не по вкусу приказание прикончить больного, впавшего в тсарн кролика.

Тем временем маленький кролик, по-видимому, не собирался ни отступать, ни защищаться. Он только смотрел на Вербену отуманенными печалью глазами, однако совсем не так, как смотрели на Вербену его жертвы. Взгляд этот заставил Вербену остановиться. С минуту оба смотрели друг на друга в лучах неясного света, падавшего из пролома. Наконец, не обнаруживая ни малейших признаков страха, странный маленький кролик тихо произнес:

— Не вините нас в вашей гибели! Поверьте, мне очень жаль, что вы погибнете!

За время своей работы в полиции Вербена не раз встречал узников, изрыгающих предсмертные проклятия. Часто в этих проклятиях ему слышался какой-то взывающий к отмщению сверхъестественный голос. Но Вербена не был бы начальником полиции, если бы подобные вещи производили на него хоть какое-нибудь впечатление.

Однако сейчас, глядя в глаза своему необъяснимо странному противнику, Вербена почувствовал внезапный ужас. Начальнику полиции показалось, что в темных углах незнакомой норы зашептались зловещие призраки и послышались давно забытые голоса замученных им в эфрафанских канавах заключенных. Он издал отчаянный вопль ужаса.

— Прочь! Прочь от меня! Я хочу домой! — закричал Вербена. Спотыкаясь, с трудом различая путь, он пробрался к открытому ходу и поспешно выбрался наверх.

Здесь он увидел, что Зверобой раздраженно допрашивает одного из землекопов отряда Крестовника.

Выкатив глаза, весь дрожа, землекоп вытянулся перед генералом:

— Все говорят, что здешний Главный Кролик ростом больше зайца, сэр! Солдаты слышали внутри вой какого-то странного животного!

Отвернувшись от землекопа, генерал выбрался на пригорок. Сидевшие на траве эфрафанцы в страхе посмотрели на него. Его было не узнать! Нос генерала был разбит, и одно веко порвано, а всю морду заливала кровь. При ходьбе он волочил лапу и качался из стороны в сторону.

Улегшись на траву, Зверобой огляделся и вдруг почувствовал молчаливую неприязнь своих перетрусивших солдат. Он перевел взгляд на верного Желтуху, но и тот отвел глаза в сторону. Два других кролика бочком отступили в высокую траву.

Внезапно на опушке леса выросла фигура капитана Горицвета. За ним раздался душераздирающий вопль. Перегнав Горицвета, два чужих кролика перескочили канаву и скрылись в одном из открытых туннелей.

— Бегите! — топнув, крикнул Горицвет. — Спасайтесь!

Он пробежал мимо и скрылся за пригорком. Не понимая, о какой опасности идет речь и куда нужно бежать, эфрафанцы заметались. Пятеро кинулись в открытый ими подкоп, другие помчались в лес. Не успели они броситься врассыпную, как прямо в толпу эфрафанцев откуда-то прыгнула огромная черная собака. Собака, как лиса, забравшаяся в курятник, кидалась то на одного, то на другого, и многие почувствовали на себе остроту ее зубов. Зверобой не стал спасаться бегством. Когда его войско разбежалось кто куда, он, ощетинившись и рыча, выставил вперед окровавленные когти. Заметив его в высокой траве, собака на минуту остановилась, а затем сделала прыжок вперед. Спасаясь бегством, солдаты генеральской Ауслафы еще слышали пронзительный, полный невыразимой ярости рев Зверобоя: