Корнелия Функе - Король воров
Барбаросса открыл было рот, но Ренцо не позволил ему даже вякнуть.
— Мы вместе с тобой поедем в город, — сказал он, — и ты отдашь мне деньги. За это я обещаю тебе не мстить ни за карусель, ни за собак, и сестра моя тоже тебе мстить не будет. Хотя, поверь, мстить мы умеем. Нет ничего проще, чем указать карабинерам на беспризорного малыша, вообразившего, будто он и есть Эрнесто Барбаросса, или, допустим, попросить Сципио и Проспера сдать тебя в сиротский приют Милосердных сестер. Так что выбирай. Пока что ты можешь откупиться.
Барбаросса провел ладонью по подбородку, но тут же досадливо опустил руку, почувствовав, насколько он смешон и беззащитен без своей бороды.
— Это шантаж, — пискнул он своим детским голоском.
— Называй как хочешь, — невозмутимо откликнулся Ренцо. — Тому, что ты учинил на моем острове, можно подыскать несколько еще менее благозвучных наименований.
Барбаросса смотрел на Ренцо до того угрюмо, что Проспер не удержался от смеха.
— На твоем месте, Рыжебородик, я бы принял предложение, — сказал он. — Пока Моросина не скормила тебя своим собакам.
Барбаросса в бессильной ярости сжал кулачки.
— Ладно, я принимаю ваши условия, — сказал он, глянув еще раз на собак, что улеглись на верхней ступеньке. — Только все равно это чистой воды шантаж.
РАСЧЕТ С БАРБАРОССОЙ
Они вернулись в Венецию вскоре после полудня. Однако небо было укрыто столь густыми облаками, что Просперу иногда чудилось, будто уже смеркается.
Он вообще как-то утратил чувство времени. Ночь, когда они со Сципио отправились на остров Тайн, казалось, миновала уже много месяцев назад, и он чувствовал себя путешественником, возвращающимся домой из дальних, неведомых стран. Едва Сципио ввел лодку своего отца в Большой канал, начался дождь. Ветер швырял им в лицо холодные капли, и у дворцов на берегу вид сразу сделался унылый и какой-то заплаканный.
— Сколько еще мне в этой норе сидеть? — донесся до него возмущенный голосок Барбароссы.
Сципио запер карапуза в каюте, на всякий случай, чтобы чего не натворил. Ренцо следовал за ними в лодке Барбароссы, это был хотя и небольшой, но настоящий грузовой баркас, на котором Рыжая Барода, очевидно, много чего рассчитывал с острова вывезти. Хотя теперь-то он яростно это отрицал. Моросина осталась на острове выхаживать собак. Они, прощаясь с Ренцо, так вяло виляли хвостами, что их хозяин уселся в лодку с озабоченным лицом.
— А ты-то на чем будешь домой добираться? — спросил его Сципио, когда они пришвартовали свои лодки на тихой пристани в одном из боковых каналов.
— О, я еще какое-то время попользуюсь лодкой синьора Барбароссы, — невозмутимо ответил Ренцо. — Она куда удобнее моего парусника, а кроме того, без нее он не сможет наносить мне столь неожиданные визиты.
Барбаросса в ответ пробормотал что-то неразборчивое, но явно неласковое, и с мрачной миной пошел впереди всех. Сципио одолжил ему свое мальчишеское платье, но даже оно было Барбароссе неимоверно велико. Ботинки спадали у него чуть ли не на каждом шагу, прохожие на него оборачивались, а когда он пытался осадить их надменным взглядом, смеялись.
Но и рослая, стройная фигура Сципио привлекала к себе любопытные взоры. Ренцо выдал ему темную накидку, которую прежде носил сам.
Сципио выглядел в этом наряде так, словно только что сошел со старинной картины. Проспер, идя рядом с ним, чувствовал какую-то неловкость, ему недоставало прежнего, такого знакомого лица Сципио. Даже в маске он казался ему менее чужим, чем вот такой. Время от времени Сципио ему улыбался, вероятно, он чувствовал смущение товарища и хотел развеять неловкость, но удавалось это не вполне.
Дождь барабанил по мостовой все сильней, так что когда они добрели наконец до переулка, в котором находилась лавочка Барбароссы, на улицах не видно было уже ни души.
Барбаросса с мрачной миной отпер дверь и зажег свет. Табличку «Закрыто», висевшую за стеклом, он убирать не стал, и дверь за собой снова тщательно запер.
— Одну треть вы обязаны мне оставить, — ворчал он, ведя их к себе в кабинет. — Самое меньшее! На что я иначе жить буду? Или вы хотите, чтобы я с голоду околел?
Маленькому, каким он теперь стал, ему было гораздо проще передвигаться по своему битком забитому магазину, но даже несмотря на свои новые, сильно уменьшившиеся размеры, Барбаросса изо всех сил старался шествовать мимо полок с той же, что и прежде, тяжеловесной вальяжностью. Выглядело это до того потешно, что Сципио, идя за ним следом, уморительно передразнивал его походку.
— Что еще за дурацкое хихиканье? — окрысился Барбаросса, заслышав смех Проспера и Ренцо.
И с обиженной физиономией скрылся за жемчужной занавеской перед входом в кабинет. Остальные, все трое, проследовали за ним.
— Выйдите отсюда! — напустился на них Барбаросса. — Деньги вы получите, но шифр сейфа вам знать совершенно ни к чему!
— А мы зажмуримся, — утешил его Проспер, подставляя стул под афишу музея Академии, что висела над столом за спиной хозяина кабинета.
— Вы шпионили за мной! — шипел Барбаросса, с трудом взбираясь на стул. — Ты и твой приятель Ежик, вы за мной подглядывали! С каких это пор вы знаете, что сейф у меня под афишей?
Проспер пожал плечами.
— Вообще-то мы не знали, — ответил он. — Но Риччио всегда подозревал.
— Подлая шайка! — бурчал Барбаросса, крайне неохотно и неспешно снимая афишу со стены. — Грабить бедного маленького мальчика. Лихоманка вас побери! Но ничего, вот когда я снова вырасту…
— Этого еще много лет ждать, — нетерпеливо перебил его Ренцо. — Давай открывай, наконец! Мне еще к ветеринару надо, полагаю, ты не забыл зачем… Как вспомню об этом, так мне начинает казаться, что ты еще дешево отделался.
Барбаросса исподлобья уставился на свой сейф.
— Я забыл шифр! — торжественно объявил он, но Ренцо посмотрел на него столь многообещающим взглядом, что шифр тут же сам собой вспомнился.
— И это все? — воскликнул Ренцо, когда Барбаросса протянул ему две пачки денег. — И из-за этого ты все время хныкал? Да мне этого даже на ветеринара не хватит.
Ни слова больше не говоря, Ренцо повернулся и направился в лавку.
— Что он надумал? — встревожился Барбаросса, спрыгивая со стула и кидаясь вдогонку за Ренцо. — Ты получил свои деньги! Не смей ничего трогать, ясно?
Ренцо стоял посреди лавки, прямо под люстрой с пестрыми подвесками, и деловито осматривался.
— Что бы вы взяли? — спросил он. — Что возместит мне потерю львиного крыла, которое он разломал?
Сципио открыл стеклянную витрину и что-то достал оттуда.
— Как насчет вот этого? — сказал он, кладя на ладонь Ренцо щипчики для сахара, украденные им из отцовского дома.
Барбаросса чуть не задохнулся от возмущения.
— Я за них заплатил, Король воров! — заверещал он пронзительным детским дискантом. — Спроси своего посредника! Я заплатил даже больше, чем достаточно!
Сципио сделал лишь шаг в его сторону и смерил Барбароссу взглядом. Коротышка не доставал ему даже до пояса.
— Сумма, означенная на ценнике, почти в десять раз превышает ту, что ты уплатил Просперу, — сказал он. — Мы долго играли по твоим правилам, Барбароска, поиграй-ка ты теперь по нашим.
— И не подумаю! — Разъяренный Барбаросса снова грозно упер руки в боки, но Сципио просто повернулся к нему спиной и продолжил рассматривать вещицы в витрине.
Ренцо распихал деньги из сейфа по карманам куртки, сунул щипчики в карман брюк и обвел всех глазами.
— Желаю тебе счастья, Король воров, — сказал он, распахивая входную дверь. Порыв ветра тут же обдал его каплями дождя. — Если захочешь нас навестить, позвони в колокол у ворот. Буду дома — открою.
— Всякий раз, проходя мимо собора Святого Марка, я буду вспоминать графа, — улыбнулся Сципио.
Ренцо кивнул.
— Барбаросса! — сказал он уже с порога. — А тебе советую впредь забыть дорогу на остров Тайн. Потому что собаки наши твой запах никогда не забудут.
Барбаросса ответил ему сумрачным взглядом.
— Ну и что из того? Не вечно же эти твари жить будут, — пробормотал он вполголоса, но Ренцо уже повернулся и шагнул на улицу. Там по крышам неистово барабанил дождь, словно небо пообещало морю затопить город напрочь.
Сципио подошел к окну и смотрел Ренцо вслед, пока тот не исчез из вида.
— Проп, ты ведь пойдешь сейчас к Иде Спавенто, верно? — спросил он, не оборачиваясь. — Я тебя провожу, ты не против?
— Конечно. Ты, кстати, вполне можешь заночевать у нас в комнате, по крайней мере сегодня, — сказал Проспер, но Сципио только покачал головой.
— Нет, — проговорил он, все еще глядя на дождь. — Сегодня ночью мне надо побыть одному. У меня осталось еще немного денег, я сниму себе комнату в гостинице, с большим зеркалом, чтобы привыкнуть к своему новому лицу. Может, попрошу Моску выделить мне сколько-нибудь фальшивых денег. На крайний случай. В каком отеле твоя тетя остановилась?
