Брайан Джейкс - Жемчуг Лутры
— Неплохо придумано. Готов побиться об заклад, что это та же самая цепь, на которой они держали настоятеля во время морского перехода.
После завтрака Мартин созвал всех на военный совет. Выбрав на песчаном берегу место поровнее, он кончиком меча стал чертить план.
— Смотрите, мы находимся здесь, а вот здесь — дворец, который штурмуют бунтующие пираты, и там же находится настоятель Дьюррал. Вот что я предлагаю: для начала нужно как-то отвлечь ящериц, да и всех тех, кто может оказаться внутри здания. Их там слишком много, и нам не выстоять против них в открытом бою. Теперь внимание! Каждому из вас отведена роль в моем плане, и все они главные. Если кто-то не чувствует в себе сил для такого опасного дела, пусть скажет сразу и останется дожидаться нас здесь. Я не буду осуждать.
Все посмотрели на самую младшую и слабенькую из всех присутствующих — полевку. Фиалка вспыхнула и гордо заявила:
— Мы прибыли сюда, чтобы освободить отца-настоятеля и вернуться с ним домой, в Рэдволл. Если бы врагов было еще в десять раз больше, мы бы все равно не отступили. Так что давай, Мартин, рассказывай, что ты задумал, мы с тобой.
Солнце давно взошло над бухтой, где стоял на якоре «Морской Змей», а военный совет все продолжался. Не раз и не два Мартин перечерчивал свой план на песке, внося в него предложения и поправки своих товарищей.
Наконец-то самый смелый и неожиданный план был принят.
ГЛАВА 49
Ролло раскрыл тисовую шкатулку и осторожно перевернул ее над сиденьем складного стула. Краклин поднесла лампу поближе. На парусиновом сиденье, легкая как пылинка, лежала высохшая мертвая пчела.
Пижма посмотрела на нее, а затем дрожащим и разочарованным голосом произнесла:
— Мертвая пчела — и всё? Внимательно осмотрев шкатулку изнутри, Ролло подтвердил худшие опасения:
— Больше ничего нет. Впрочем, если честно, чего-нибудь вроде этого я и ожидал. Краклин, напомни-ка мне, чем заканчивается стихотворение?
Белочка тотчас же, не задумываясь, оттараторила:
На ягоду нажми, дружок, -И ты на полпути.
Взяв в лапы мертвую пчелу, Ролло сел на стул сам.
— На полпути, говоришь? Я так и знал. Старая Фермальда не отдала бы нам последнюю жемчужину так легко. Это несчастное мертвое создание — всего лишь половина ключа.
Пижму чуть не трясло от злости.
— Но другого здесь ничего нет: ни бумаги, ни пергамента — никакой записки. Только эта дурацкая штуковина, которая когда-то, неизвестно сколько сезонов назад, называлась пчелой.
Возвращаясь по коридору к Большому Залу, Краклин предположила:
— Может быть, это что-нибудь, что начинается с буквы «п»?
Ролло оглядел залитый лунным светом зал и демонстративно зевнул:
— Что вы скажете насчет подушки или постели? Лично я, например, не против вздремнуть.
Пижма чуть не насильно отобрала у него мертвую пчелу.
— Это просто прелестно, уважаемый летописец! «Прелестно» — тоже, кстати, на «п» начинается!
Краклин ласково погладила Пижму по лапе:
— А еще плохое воспитание и плохое настроение. Между прочим, я думаю, Ролло прав. Уже поздно, и мы очень устали. Пойдем, подруга, самое время поспать. Утро вечера мудренее. Глядишь, завтра и придумаем что-нибудь.
Пижма смущенно вернула пчелу Ролло:
— Я прошу прощения. Конечно, ведь не вы виноваты в том, что мы нашли всего лишь пчелу. Извините меня.
Старый летописец улыбнулся и со смехом заявил:
— Прощение заслужит лишь тот, кто дотащит меня вверх по лестнице к моей спальне. Староват я стал, чтобы самому перебирать лапами по ступенькам.
Пижма, смеясь, приняла игру:
— Да, Ролло, вы действительно слишком постарели, чтобы ходить по лестницам. Ладно, мы попросим Фарло Стампа сделать вам из старой бочки что-то вроде кроватки прямо здесь, внизу.
С неожиданной для его сезонов живостью Ролло подобрал полы халата и лихо взбежал вверх по лестнице.
— Что? Я слишком стар? А ну посмотрим! Кто последним добежит до своей спальни, тот — сушеная лягушка!
Наутро, через три часа после рассвета, солнце уже вовсю било в окна аббатства и золотило верхушки деревьев. Лес шелестел под порывами легкого ветра. Крепкий сон Пижмы безжалостно нарушили малыши.
— А ну вставай! Подъем! Все проспишь! — вопил Арвин, подкрепляя свои слова серией ударов подушкой.
— Хур-р! — донеслось откуда-то из-под пяток. — Если ты сейчас не прроснешься, останешься без завтррака, бррат Хиггли сказал, что отдаст твой завтррак пррожор-рливой сове. Вот так!
Это сообщение подействовало на Пижму лучше любого будильника. Она вскочила на ноги и бросилась умываться. Кротишки старательно поливали ей из кувшина, держа наготове полотенце.
— Ни за что! Мой завтрак никогда в жизни не достанется обжоре Снопу! Прочь с дороги! Я иду есть! — решительно заявила Пижма.
Весело смеясь, малыши проводили ее вниз по лестнице в зал, где сидели за столом Ролло и Краклин. Белочка любезно подвинула к столу табуретку и поставила Пижме тарелку.
— Доброе утро. Вот, пожалуйста: лепешки, черничное варенье, клубничный морс — насколько я помню, твой любимый завтрак.
Пижма села рядом с друзьями и, улыбаясь, сказала:
— Малыши предупредили меня, что брат Хиггли собирался отдать мой завтрак Снопу. Пришлось бежать скорее, пока не осталась без завтрака. Ну что, Ролло, есть новости от нашей мертвой пчелки? Надеюсь, ей не вздумалось ночью полетать?
Летописец протер очки.
— Очень смешно, просто обхохочешься. А если серьезно, то предлагаю сходить к брату Дормалу и показать ему эту пчелу. По-моему, в Рэдволле никто лучше него не разбирается не только в растениях, но и в насекомых.
Залпом выпив кружку морса и прихватив с собой еще одну лепешку с вареньем, Пижма выскочила из-за стола:
— Отлично придумано! Пойдемте, чего ждать-то? Брат Дормал, естественно, возился в саду. Он приводил в порядок смородиновые кусты, а Сноп, якобы помогая, в основном занимался тем, что клевал ягоды как на глазах садовника, так и за его спиной. Протянув вперед лапу с лежащей на ладони пчелой, Ролло обратился к Дормалу:
— Скажи, дружище, какие выводы ты бы мог сделать, глядя на… Ой, что это?
Шальной порыв ветра легко подхватил почти невесомое насекомое и поднял его высоко в воздух. Краклин заверещала:
— Поймайте, поймайте эту пчелу! Она не должна летать, она же мертвая!
Превратившись в маленькую точку, пчела тем временем оказалась на высоте кроны ближайшей яблони. Пижма бегала вокруг дерева, расставив лапы, готовая поймать пчелу, если та вдруг упадет на землю.
— Если мы ее потеряем, нам никогда не найти шестую жемчужину! Ну пожалуйста, кто-нибудь, помогите!
Не особо веря в успех, Сноп на всякий случай похлопал крыльями, подпрыгнул и вдруг поднялся в воздух. Повисев несколько секунд над самой землей, он лихо поднялся выше дерева, красиво обогнул крону и, почти не взмахнув крыльями, спикировал ко все еще державшейся в воздухе пчеле. Через мгновение он уже снова стоял на траве, и злосчастное насекомое выпало из его клюва в протянутую лапу Пижмы. Довольная улыбка расплылась по лицу ежихи.
— Ах ты, чучело в перьях! Мы ведь все думали, будто твои крылья изранены настолько сильно, что ты уже не сможешь летать.
Склевав очередную смородинку, Сноп задумчиво пожевал, проглотил ее и сказал:
— Ты права. Я и сам так думал буквально минуту назад. Но, посмотрев, как вы сокрушаетесь из-за этой пчелы, я, сам не понимаю как, забыл, что уже летать и не умею.
Когда пчела была спасена, брат Дормал внимательно выслушал все, что ему рассказали, затем тщательно посмотрел на засушенное насекомое и сказал:
— Ну что ж, это давно умершая пчела. Пожалуй, ничего больше я по этому поводу сказать не могу. Может быть, вы сами подскажете мне, чем я мог бы быть вам полезен?
Хитрая Краклин медовым голоском польстила Дор-малу:
— Понимаете, уважаемый Дормал, это я так сказала: пойдем спросим брата Дормала, который лучше всех в Рэдволле разбирается в насекомых и в растениях. Он очень хорошо образован, и он что-нибудь придумает и сумеет выручить нас.
Дормал довольно и слегка смущенно улыбнулся:
— Благодарю за столь приятные слова, и, пожалуй, мне стоит подумать над этой задачкой. А пока не будете ли вы столь любезны отогнать эту ненасытную сову подальше от смородиновых кустов, а то, боюсь, склевав все ягоды, он так набьет себе брюхо, что опять не сможет летать.
Сноп был безжалостно вытолкан из сада. Удаляясь, он жаловался во весь голос:
— Какие горькие, жестокие времена настали! Представьте себе: в этот трагический день несчастная пташка пытается помочь друзьям, а они пинками вознаграждают израненное создание. Остается только удалиться и направить свои стопы в кухню, чтоб пожаловаться верной подруге, сестре Тизель, которая, может быть, сжалится и выдаст мне пару сладких орешков.
