Коллектив авторов - 100 сказок народов мира
Вали погрозился.
– Смотри, Бисла, я поступлю с тобой по закону!
Пожал плечами с презрением Бисла, слушая незнакомое слово.
– Хорошо, вали. Будет сделано по обычаю.
Сали-Бисла пошел к себе домой и сказал все время неутешно рыдавшей Марице:
– Слушай, Марица. Каждому человеку хочется быть господином. Что ты хочешь: быть госпожой или последней из рабынь? Есть вещи, где память сильнее нас. К мужу вернуться тебе нельзя. Если краской накрашено, стереть можно, если каленым железом выжжено, – не сотрешь. Я каленым железом выжег в душе твоего мужа, когда сказал, будто ты сама, добровольно, сбежала со мной. Если б видела ты, что сделалось с ним, когда я это сказал! Забыл даже, что стоит перед вали. Взвыл как зверь. Зверем он будет к тебе. Никогда тебе не поверит. Все будет думать. Железом выжжено в душе. Отличное вино – жизнь, но когда в него накапали яду, лучше его выплеснуть. Возьми другую чашку и пей из нее. Я тебе даю другую чашку.
Марица зарыдала еще сильнее.
– Я отнял у тебя мужа, я же тебе дам и другого. Будь моею женою, Марица. Идем в меджидие, объяви только старшинам, что ты добровольно, без всякого принуждения, хочешь принять ислам, – и тогда твой муж ничего не может тебе сделать. Что может он сделать магометанке? Да его, – не беспокойся, – посадят в тюрьму, чтоб не лгал на чауша, на правоверного, на албанца, на слугу султана.
Марица вытерла слезы и отвечала:
– Хорошо! Что ж мне еще остается теперь делать!
Сали-Бисла поцеловал ее и повел в меджидие.
– Вот, – сказал он с низким поклоном, – эта женщина, болгарка, хочет оставить свою неправую веру и принять наш святой ислам. Будьте свидетелями, почтенные старшины.
Старшины обратились к Марице:
– Скажи, женщина, добровольно и без принуждения хочешь ли ты оставить свой неправый закон и принять наш святой ислам?
Марица твердо отвечала:
– Нет!
Взвыл Сали-Бисла.
И никто не успел опомниться, как Марица рухнула на пол с разрубленной ятаганом головой.
Весь обрызганный, залитый кровью, с ятаганом кинулся Сали-Бисла в двери.
Народ в ужасе кинулся в стороны. Сали-Бисла исчез.
Через день всю семью болгара Семена нашли убитой. Его самого, отца, мать.
Все три трупа лежали с отрубленными ушами. А через два дня, – как раз наступил байрам, – вали получил в подарок от Сали-Бисла посылку. Шесть отрубленных ушей и записку. «Поступи с ними по закону».
Сали-Бисла ушел в горы. И нет чауша, стражника, охранителя от разбойников, снова сделался разбойником. Даже бей похвалил его:
– Добрый мусульманин. Разгневавшись, убил гяуров, а не поднял руки на правоверного. Мог бы убить меня!
И весь Ипек жалеет до сих пор бравого чауша:
– В горы ушел. Погиб человек! Из-за чего? Из-за женщины.
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ГЛУПОСТИ
Индийская легенда
Мир создавался.
Брама поднялся со своего престола и мановением руки создал Человека. Способного на добро и на зло. И дал ему Разум, чтобы человек творил добро и не делал зла.
Тогда поднялся Вишну и создал Демонов. Демонов огня, Демонов ветра. Демонов воды и Демонов земли. Способных приносить добро и приносить зло. И дал им повиновение, чтоб они творили добро и не делали зла. И люди управляли Демонами.
Тогда поднялся черный, мрачный, злой Шиву и создал Глупость.
Она поднялась от земли, огромная и безобразная. Бесцветные волосы космами падали по ее плечам, и глаза ее были слепы. Она смотрела на солнце – и не видела солнца. Смотрела на звезды – и не видела звезд.
Кругом цвели цветы, и она не слышала их аромата. Когда знойные лучи солнца жгли ее тело, – она не пряталась в тень широколиственных деревьев. И когда от холода дрожали ее члены, – она не шла греться на солнце.
Веселые Демоны Вишну окружили безобразное чудище, смеялись, жгли, кололи его, бросали в воду.
И, глядя на шутки Демонов над Глупостью, Брама улыбнулся и сказал Шиву:
– Твое чудовище не страшно, черный Шиву!
И черный Шиву промолчал.
Века веков промчались за веками.
И черный Шиву сказал дремавшим в сладостном покое жителям неба:
– Братья! Спустимся на землю и посмотрим, что вышло из наших творений.
И приняв вид трех жрецов, они спустились на землю. Они шли местностью прекрасной, но почти безлюдной. Лишь изредка попадалось жилище.
А кругом было хорошо. Над прозрачными озерами наклонялись пальмы и смотрелись. Между пальмами росли цветы.
Среди цветов щебетали птицы. И все это освещало солнце. Воздух был чист и благоухал от цветов. Вдруг обоняния небожителей коснулся смрад. Навстречу им шел путник, и боги, приветствуя его, спросили:
– Куда лежит эта дорога?
– В город! – ответил им путник. – В величайший из городов этой страны. Издалека ли ваш путь, жрецы?
– Мы прошли всю страну! – ответил Брама.
– И видели все ее чудеса! – сказал Вишну.
– И надеемся увидеть еще больше чудес! – добавил Шиву.
Путник поклонился ему и сказал:
– Ты прав, жрец! Что вся страна перед городом, который вы увидите еще до заката солнца?! Город этот – гордость страны. Сотни поколений положили свои жизни, чтоб создать его. Вы сами увидите, что это за чудо.
А смрад с каждым шагом становился еще сильнее и сильнее. Среди изумрудной зелени полей и рощ смердели серые груды домов и заражали окрестный воздух.
Люди, попадавшиеся навстречу, были бледны, усталы и измучены.
И перед закатом солнца боги вошли в город. На улицах был смрад, и люди жили в узких и темных каморках.
– Ты стар и должен быть мудр! – обратился Брама к встретившемуся старику. – Священный белый цвет – цвет мудрости, а волоса твои белы. Скажи нам, чужестранцам, почему так гордитесь вы этим городом?
– А как же нам не гордиться им, – отвечал старик, – когда все соседние народы хотели бы овладеть нашим городом? Он славится своей величиной. В нем жителей…
И старик назвал такое число жителей, какого достаточно было бы на целую страну.
И, ничего не поняв, боги пошли дальше.
На перекрестке двух улиц им встретился бледный, измученный человек со счастливой улыбкой на устах.
Боги остановили его.
– Ради привета путникам останови твой быстрый шаг! – сказали они. – Отчего так бледно и измучено твое лицо, и отчего улыбка на твоем бледном лице?
Человек ответил:
– Я измучен работой и бледен от бессонных ночей. День я работаю, а ночь не сплю, думая, – где бы отыскать работу на завтра. Улыбаюсь же я потому, что счастлив. Наконец-то сбылась моя мечта! Я наработал достаточно, чтоб нанять такое жилище, о каком мечтал всю жизнь. Я перевезу туда свою жену, своих детей, и мы все будем счастливы в этом прекрасном жилище.
– Что ж это за рай? – улыбнулись боги.
– Настоящий рай! – весело рассмеялся человек. – В этом новом жилище прекрасно. Оно высоко! В нем много воздуха. Есть чем дышать! Его дверь выходит на солнечную сторону, – стоит отворить ее, и даже солнце ворвется в наше жилище. Кроме того, перед дверью растут два дерева, и есть место, чтоб насадить цветов! На дерево мы повесим клетку с птицей. Пусть чирикает и радует моих детей. Разве это не рай!
– Но этим раем полна вся ваша страна! – воскликнул в изумлении Брама. – Вся, кроме вашего города! Везде, – только здесь нет, – везде прозрачный чистый воздух, от солнца надо прятаться, земля осыпана цветами, деревьев тысячи тысяч, и птицы могут оглушить своим щебетом. Стоило ли бежать от всего этого? Построить город, уничтожить солнце, воздух, цветы, деревья, птиц, – и потом изнурять себя работой, чтоб иметь немножко воздуха, солнечного света, два дерева, несколько цветов и птицу в клетке.
И человек с изумлением ответил, не поняв его:
– Разве мы дикие, чтоб жить в полях и лесах?
И быстро пошел своей дорогой.
И Браме и Вишну показалось, что от земли поднимается огромное, безобразное чудовище. Бесцветные волосы падают космами по его плечам и глаза его слепы.
Оно смотрит на солнце и не видит солнца. Смотрит на звезды и не видит звезд.
– Твое чудовище царит на земле, черный Шиву! – сказал Брама и в горе закрыл руками лицо.
А кругом подымался смрад, раздавались стоны, лилась кровь.
И черный Шиву улыбался.
– Так Глупость правит землею!
УЧЕНЬЕ И ЖИЗНЬ
«Grau, teurer Freund, ist alle Theorie Und grun des Lebens goldner Baum». Mephistopheles. «Faust»
(«Сера, мой друг, теория везде, Златое древо жизни зеленеет». Мефистофель. «Фауст» – нем. – Перевод В. Я. Брюсова)
Арабская сказка
Султан Эбн-Эль-Даид, – да будет имя его хоть наполовину так прославлено потомством, как славили его придворные, – созвал своих приближенных, – тридцать благородных юношей, воспитанных вместе с ним по-царски, – и сказал.
Эбн-Эль-Даид был молодым, но мудрым султаном. Он читал мудрецов, что случается со многими. И слушал их, чего не бывает почти ни с кем. Он сказал:
– Только добродетель почтенна. Порок заслуживает презрения. Воздержание ведет к добродетели. Невоздержание родит порок, и порок родит невоздержание. Так змея, рождаясь от змеи, родит змеенышей. Надо идти тем путем, который приведет в цветущий сад, – надо избегать того пути, в конце которого бездонная пропасть, хотя бы путь этот и был усыпан цветами. Воздержание лучше невоздержания.
