Памела Трэверс - Мэри Поппинс (перевод Б. Заходера)
— Я не хотел этого, — сказал Мраморный Мальчик. — Но что мы, статуи, можем поделать с людьми? Они всегда приезжали глазеть на нас и охали и ахали, и однажды кто-то сказал: «Я его беру!» — и показал на меня. И вот мне пришлось уехать…
На мгновение он спрятал лицо за плавник Дельфина.
— А что было дальше? — допытывалась Джейн. — И как ты попал в наш парк?
— В ящике, — спокойно сказал Нелей и засмеялся при виде удивления ребят. — Мы всегда так путешествуем. На наше семейство большой спрос. Мы нужны и в парках, и в музеях, и в садах. И вот нас покупают и отправляют в посылках. И никому не приходит в голову, что нам иногда может быть… тоскливо.
Он слегка запнулся перед последним словом.
— Но хватит думать об этом! — воскликнул он, тряхнув головой. — Вы сейчас здесь, и всё хорошо! У меня такое чувство, как будто мы с вами родственники. Я ведь всё про вас знаю! И про Змея, и про Королевское Фарфоровое Блюдо, и про Робертсона Эй, и что у вас бывает на обед. Разве вы не замечали, что я слушаю все-все ваши разговоры? И читаю сказки у вас через плечо?
Джейн и Майкл отрицательно покачали головой.
— А я знаю «Алису в Стране Чудес» наизусть! — продолжал он. — И почти всего «Робинзона Крузо». И «Всё, что должна знать истинная леди» — это любимая книга Мэри Поппинс. Но больше всего, по правде говоря, я люблю «Развесёлые Картинки». Кстати, что случилось с Тигрёнком Тимом на этой неделе? Удалось ему спастись от дяди Мопси?
— Как раз сегодня будет новый номер, — сказала Джейн. — Мы прочитаем его все вместе!
— Ах, какой я сегодня счастливый! — воскликнул Нелей. — И Любопытный Слонёнок, и «Развесёлые Картинки», и ноги у меня словно крылья! Я не знаю, когда у меня день рождения, но, наверно, он сегодня!
Прижав к груди Дельфина и книгу, он пустился в пляс.
— Эй! Дзинь-динь-динь! Надо смотреть, куда идёшь! — крикнул мороженщик, кативший свою тележку по берегу пруда.
Транспарант на ней гласил:
СКАЖИ СТОП — И ВОЗЬМИ ПОРЦИЮ! КАКАЯ ЧУДНАЯ ПОГОДА!
— Стоп! Стоп! Стоп! Стоп! — во весь голос закричали ребята, бросившись к тележке.
— Шоколадное! — сказал Майкл.
— Лимонное! — сказала Джейн.
А толстенькие Близнецы протянули ручки и радостно взяли то, что им дали.
— Ну, а тебе что? — спросил мороженщик, когда Нелей робко остановился возле него.
— Я не знаю, какое взять, — сказал Нелей. — Я никогда его не пробовал.
— Че-е-го? Не ел мороженого? Такой большой мальчик должен всё знать про мороженое! Ну-ка!
Мороженщик пошарил в своей тележке и вытащил большую пачку малинового пломбира.
— А ну-ка, попробуй, — сказал он. — Посмотрим, как это тебе понравится!
Нелей разломил пачку пополам. Половину он сунул в рот Дельфину, а другую лизнул сам.
— Прелесть! — сказал он. — Гораздо вкуснее водорослей.
— Водорослей? Ещё бы! При чём тут водоросли? Да, кстати о водорослях, — продолжал мороженщик. — Ты бы оделся. Ты простудишься насмерть, если будешь расхаживать нагишом, извини за откровенность!.. Динь-динь! — И он покатил прочь, насвистывая и звоня в колокольчик.
Нелей покосился на ребят, и все трое разразились хохотом.
— О господи! — задыхался от смеха Нелей. — Он меня принял за человека! Может быть, догнать его, объяснить, в чём дело? Ведь я две тысячи лет так хожу и ни разу даже насморка не схватил!
Он было собирался побежать за мороженщиком, как вдруг Майкл закричал:
— Эй, берегись! Варфоломей идёт!
И проглотил остаток своего мороженого.
Наш старый знакомый Варфоломей, который ныне жил у мисс Ларк, имел скверную привычку прыгать на ребят и вырывать у них из рук всё съедобное. Да, он по-прежнему оставался большим нахалом. Недаром он был наполовину эрделем, наполовину легавой, причём, как вы помните, обе половины были не лучшие…
Он приближался ленивой трусцой, оскалясь и высунув язык, — воплощение собачьей вульгарности. Эдуард — образец хороших манер — изящно семенил за ним. А следом поспешала запыхавшаяся мисс Ларк.
— Вышли на минутку пройтись перед чаем, — протянула она. — Такой дивный день, и собаки настаивали… Боже милостивый, что я вижу?
Она запнулась и, тяжело дыша, уставилась на Нелея. Лицо её, и без того красное, стало ещё краснее, и на нём выразилось негодование.
— Ах ты скверный, злой мальчишка! — закричала она. — Зачем ты мучаешь эту бедную рыбку? Ты разве не знаешь, что она погибнет без воды?
Нелей приподнял мраморную бровь. Дельфин прикрыл морду хвостом, чтобы скрыть мраморную улыбку.
— Видишь! — сказала мисс Ларк. — Она бьётся в агонии! Сию же минуту пусти её в воду!
— Не могу, — возразил Нелей. — Я боюсь, без меня он будет тосковать!
Он говорил вежливо. Но Дельфин и не думал о вежливости: он бил хвостом, вертелся и ухмылялся во весь рот.
— Не болтай глупостей! Рыбы никогда не тоскуют! И не смей со мной спорить!
Мисс Ларк погрозила всей компании.
— По-моему, мисс Поппинс, — сказала она, — вам нужно быть с детьми построже! Заставьте этого скверного мальчишку выпустить рыбу туда, где он её поймал!
Мэри Поппинс удостоила мисс Ларк взгляда.
— Боюсь, это невозможно, мэм. Это слишком далеко.
— Далеко или близко — безразлично! Нельзя мучить беззащитных животных! Эди, Варфоломей, ко мне! Я немедленно пойду и расскажу всё Лорд-мэру!
И она помчалась. Собаки — за ней. Варфоломей, пробегая мимо, насмешливо подмигнул Дельфину.
— И скажите ему, чтобы он оделся! Он получит ожоги от солнца, разгуливая в таком виде! — пропищала мисс Ларк на бегу.
Нелей покатился со смеху.
— Ожоги! — простонал он. — Мэри Поппинс, неужели никто не догадывается, что я мраморный?
— Гхм! — хмыкнула Мэри Поппинс.
Нелей озорно улыбнулся.
— Так говорят Морские львы, — скаэал он. — Они сидят на скалах и говорят: «Гхм», глядя на закат.
— Ну да! — угрожающе сказала Мэри Поппинс, и ребята задрожали, ожидая чего-нибудь ужасного.
Но ничего не случилось. Мэри Поппинс ответила Нелею такой же озорной усмешкой. Синие глаза и мраморные ласково улыбнулись друг другу.
— Нелей, — спокойно сказала она, — у тебя есть ещё десять минут. Ты успеешь дойти с нами до газетного киоска и вернуться.
— А потом? — спросил он, крепко обняв Дельфина.
Она не ответила. Она только кивком показала на пьедестал на той стороне пруда…
— Ну, Мэри Поппинс, ну пусть он побудет с нами подольше! — захныкали было ребята, но Мэри Поппинс взглядом заставила их замолчать.
— Тогда не будем терять времени! — крикнул Нелей. Он вскочил на ноги. — Побежали!
И, взявшись за руки, они с Джейн помчались по залитой солнцем дорожке.
В конце Липовой аллеи стоял весело раскрашенный киоск. Вывеска на нём гласила:
Мистер Фолли.
Книги, газеты, и журналы.
Вы их ищете — они тут!
Весь киоск был увешан гирляндами разноцветных журналов, и, когда ребята подбежали, сам мистер Фолли высунул голову в отверстие одной из гирлянд. У него было круглое спокойное, добродушное лицо.
— А вот и Джейн Бэнкс с приятелем! — приветливо сказал он. — Кажется, я догадываюсь, зачем вы пришли.
— «Вечерние Новости» и «Развесёлые Картинки», — выпалила запыхавшаяся Джейн, подавая деньги.
Нелей схватил пёстрый, яркий журнал и быстро перелистал его.
— Ну как, Тигрёнок Тим спасся? — крикнул подбежавший Майкл.
— Ура, спасся! — крикнул Нелей в ответ. — Слушайте! «Тигрёнок Тим ускользнул от коварного дяди Мопси! Новые приключения — в следующем номере!»
— Ура-а! — закричал Майкл, стараясь рассмотреть картинки через голову Дельфина.
Мистер Фолли с не меньшим интересом рассматривал Нелея.
— Какой у тебя симпатичный китёнок! — сказал он. — Смотрит прямо как человек. Где ты его поймал, сынок?
— Мне его подарили, — ответил Нелей, оторвавшись от журнала.
— Подумать только! Да, это замечательный подарок! А откуда ты сам? Где твоя мама?
— Очень далеко отсюда, — грустно сказал Нелей.
— Подумать только! — Мистер Фолли покачал головой. — И папы тоже нет?
Нелей кивнул и улыбнулся.
— Что ты говоришь! Да, худо тебе, бедняжке! — Мистер Фолли рассматривал мраморного мальчика с состраданием. — Да и холодно, наверно: ты совсем раздет!
Мистер Фолли пошарил в кармане, и там что-то забренчало.
— Держи! — Он протянул руку Нелею. — Купишь себе что-нибудь. Нельзя же ходить раздетым! Воспаление лёгких, понимаешь, грипп и всякая такая штука.
Нелей с интересом рассматривал серебряную монету на ладони мистера Фолли.
— Что это такое? — спросил он.
— Это полкроны, — ответил мистер Фолли. — Ты что, никогда не видал?
