Брайан Джейкс - Маттимео
Быстроклюв был самым сильным из братьев. Он увидел тень раскинутой над ним сети, но чувствовал, что ничего не может с собой поделать. Нырохвост уже погрузился в глубокий сон. Глянцепер пытался удержать веки открытыми, но они захлопнулись накрепко сами собой. Сеть накрыла всех троих. Птицы лежали в беспамятстве посреди остатков расклеванных ягод.
Сестра Мей вышла из-за зарослей малины, грозя лапой спящим налетчикам:
— Поделом вам. Надеюсь, вы проснетесь с ужасной головной болью!
Констанция и Винифред туго замотали сорок в сети.
— Они не слышат тебя, сестра, — ска юла ей Констанция. — Давайте занесем их в дом, пока нас не заметили. Они волоком затащили сеть в двери аббатства. Аббат отряхнул лапы:
— Прекрасно сработано, друзья мои! Что нам теперь делать — ждать до назначенного срока или сразу же начать переговоры?
Констанция широко оскалила пасть. Она уже предвкушала забаву.
— Позволь мне, отец аббат. Предоставь это дело нам с Амброзием. Мы пойдем и сообщим Железноклюву, что три цыпленка сидят у нас в мешке. Остальные займите свои позиции у окон и позаботьтесь, чтобы из них торчало побольше копии и стрел.
Железноклюв вылетел в сопровождении Мангиза и нескольких грачей. Они спустились на самую низкую крышу. Констанция решила не давать им спуску в разговоре:
— Эй, привет, Железнозадыи, или как тебя — Железноклюв? Что касается тех трех заложников, которых вы удерживаете, не кажется ли тебе, что пора их отпустить?
По тону барсучихи Железноклюв заподозрил неладное, но сохранял высокомерие:
— Если вы пришли не для того, чтобы сдаться, то они умрут, земнолапая.
Амброзии взъерошил свои иглы:
— Я так и знал, что ничего не добьешься от этой птицы, разговаривая вежливо.
Констанция оставила насмешки. Теперь, когда ей удалось вызвать ворона на разговор, ее тон стал жестким и серьезным.
— Послушай меня, Железноклюв. У нас в плену три твои сороки. Если вы тронете хотя бы волос на головах заложников, то я лично утоплю этих птиц в пруду.
Птицы на крыше загомонили и закаркали в испуге. Железноклюв мановением крыла заставил их замолчать.
— Вы взяли в плен Быстроклюва и его братьев? Я в это не верю.
Констанция двинулась к двери аббатства:
— Тогда я представлю доказательства. Мы перерезали вам доставку провизии, без этих сорок вы умрете с голоду.
Констанция вошла в дом. Минуту спустя она вытащила оттуда сеть с запутанными в ней тремя сороками.
— Говорят, лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Что скажешь на это? — крикнула она.
Железноклюв, всматриваясь, перегнулся через водосточный желоб.
— Я скажу, что вы хитро придумали. Но все это вам не поможет, я отряжу за провизией других.
— О, насколько я понимаю, воины — это воины, а не собиратели падали. Твои бойцы не могли выполнить этой работы, поэтому ты поручил ее сорокам.
— Ка-ах! Значит, мы станем собирателями падали, мы будем брать еду из того места, которое вы называете фруктовым садом.
Амброзии показал на окна:
— Нет, не будете! У нас есть лучники, пращники и копейщики, все они заняли позицию у окон, выходящих на фруктовый сад. Оттуда не так далеко стрелять, как с земли на крышу. Пошли сейчас нескольких птиц в сад и поймешь, что мы имеем в виду.
Пока Железноклюв, стоя на крыше, переваривал эту информацию, Амброзии указал на остатки земляники, валявшиеся на грядке:
— Пли!
Четыре стрелы и два копья, трепеща, воткнулись в землю среди земляничных ягод.
Железноклюв тяжело сглотнул комок в горле:
— Чего вы хотите?
Констанция положила тяжелую лапу на сеть.
— Ты понимаешь, чего мы хотим. Обмена заложниками.
— Вы просите невозможного.
— Тогда твоя армия умрет от голода на чердаке! — пригрозила барсучиха.
— Мы убьем ваших мышей, если вы не сдадитесь! — парировал Железноклюв.
— А мы убьем ваших сорок. Сеть нагружена камнями. Они утонут в пруду.
— Вы — мирные жители. Я знаю ваши законы, вы не можете сделать такого.
Констанция ухватилась лапами за сеть и потащила ее к пруду аббатства.
— Ошибаешься! — яростно прорычала она. — Может быть, они и мирные жители, но к барсукам это не относится. Мне будет приятно избавить Страну Цветущих Мхов от этой грязи. С меня довольно разговоров!
Огромная барсучиха вывалила сеть на отмель.
Попав в воду, три брата-сороки очнулись и застрекотали:
— Йаг-га! Спаси нас, Железноклюв! Помогите, мы утонем!
Птицы на крыше, галдя и хлопая крыльями, беспокойно заплясали вокруг своего вождя. Мангиз зашептал ему что-то. Генерал склонил голову к ворону, кося блестящим глазом на сцену у пруда.
Когда Мангиз закончил, Железноклюв, повысив голос, произнес:
— Остановись! Не надо топить моих братьев-сорок. Они хорошо служили нам. Я буду обсуждать с вами условия.
Громкий возглас ликования пронесся среди защитников аббатства, припавших к оконным бойницам.
Констанция вздохнула с облегчением:
— Вы согласны на наше требование — трое в обмен на троих?
Железноклюв расправил крылья:
— Пусть будет так! Обмен произведем здесь, перед краснокаменным домом, когда вечерние колокола ударят на закате.
Амброзии переглянулся с Констанцией.
— Давай освободим заложников здесь и сейчас! — предложила она.
Железноклюв сложил крылья и прикрыл глаза с непререкаемым видом:
— Не преувеличивайте своей удачи, земнолапые. Вы и так победили. Обмен произойдет так, как я сказал. Согласны?
Констанция оттащила сеть с мелководья.
— Согласны!
Когда птицы улетели, Амброзии, глядя на Констанцию, покачал головой:
— Тут какая-то западня, я чувствую это всеми своими иглами. Эта птица что-то замышляет против нас. Ты видела, как он шептался с вороном?
Аббат приветственно вышел им навстречу.
— Я согласен с Амброзией, — сказал он. — Они явно придумывают ловушку. Вы держались отлично. Это был прекрасный блеф, Констанция.
У барсучихи был мрачный вид.
— Это был не блеф, отец аббат. Я бы утопила дюжину таких птиц, если они угрожают нашему аббатству.
34
Королева Клюва и ее воробьи имели мало шансов на успех, вступая в схватку с крысами. Многих из них подстрелили в воздухе. Но королева и ее воробьиное воинство были храбрыми и отчаянными бойцами: презрев опасность, они бросились в бой. Матиас с Орландо повели отряд в наступление через прогалину; землеройки последовали за ними, выхватив свои короткие мечи. Щекач, Джесс и Джабез раскручивали пращи, посылая в неприятеля камни, а Бэзил ворвался в ряды крыс, расшвыривая их задними лапами.
— Рэдво-о-оолл! Гуосим! Логалогалогалог! Стремительный натиск друзей одновременно с воробьиным налетом привел крыс в полное замешательство. Они дрались когтями и зубами, но, даже несмотря на свое численное превосходство, никак не могли устоять против обрушившейся на них мощи.
Землеройки, вооруженные короткими мечами, были страшными противниками в рукопашной схватке. Они сражались, стоя группами спиной к спине. Кружась и рубя направо и налево, они образовывали настоящий убийственный смерч. Повсюду, отлетая с воплями, замертво падали крысы Щекач и Джабез метали камни из пращей Бойцы-воробьи впивались когтями в крысиные головы и неистово клевали их морды. Крысы не привыкли отбивать атаку в ближнем бою на своей территории и в основном только оборонялись. Многим удавалось подстрелить воробья или землеройку. Однако они никак не могли потягаться с Матиасом и Орландо боевой топор и меч косили их сотнями.
Сражение бушевало с переменным успехом. Лесные жители все еще чувствовали значительный численный перевес неприятеля, хотя их оружие было превосходно и они блестяще им владели. Преимущество могла еще получить и та и другая сторона, когда Лог-а-Лог круто повернул ход сражения. Он заметил подкравшегося за деревьями Камнекрапа и метнул в крысиного вождя свой меч. Прицел был выбран верно Камнекрап упал, пронзенный мечом Лог-а-Лога
Когда крысы увидели своего павшего вожака, боевой пыл угас в них. Вопя и завывая, они в панике бросились прочь в заросли.
Матиас, тяжело переводя дух, облокотился на свой меч. Не обращая внимания на полученные раны и укусы, Воин протянул лапу предводителю землероек:
— Отличный бросок, Лог-а-Лог!
Землеройки громкими ликующими криками приветствовали своего вождя.
Матиас огляделся кругом. Весь край прогалины, словно осенними листьями, был устлан телами убитых.
— Где королева Клюва? — спросил он.
Сердце упало в его груди. Кучка бойцов-воробьев, уцелевших в битве, окружила свою павшую королеву. Матиас, Джесс и Бэзил опустились на колени рядом с ней, безудержными слезами оплакивая лежавшую перед ними воробьиную королеву. Мертвые глаза Клювы подернулись пеленой, ветер тихо шевелил ее оперение.
