Народные сказки - Зеленая Роза или Двенадцать вечеров
— Ой, беда, умер мой муж! Ой, беда!
Пришел священник, приготовил все к погребению. Несут старика хоронить на кладбище, а старуха подошла к гробу, и говорит:
— Дайте-ка мне поцеловать его напоследок!
Наклонилась она к мужу и шепчет ему на ухо:
— Тебе — одно, мне — два.
А он беззвучно в ответ:
— Мне — два, тебе — одно.
Идет процессия дальше. Вот подходят они к кладбищенским воротам. Жена шепчет:
— Смотри, сейчас тебя похоронят.
А он свое:
— Глава семьи есть глава семьи: мне — два, тебе — одно.
Прибыли на кладбище. Опустили гроб наземь возле самой могилы. Жена упала на него, заголосила, а сама незаметно шепчет мужу на ухо:
— Последний раз говорю. Тебе — одно, мне — два.
— Ни за что! Пусть меня лучше в землю зароют.
Стали опускать гроб в могилу. Тут жена, наконец, не выдержала и говорит:
— Ладно, подавись! Съешь ты хоть все три, скотина!
Муж, как услыхал это, вскочил да на радостях как заорет:
— Целых три мне достанутся, целых три!
Народ со страху бросился врассыпную. А один хромой ковылял что было мочи позади да все приговаривал:
— Эй вы, погодите, не бегите так быстро — пусть по вкусу троих себе выберет!
Три совета
Жил на свете человек, а когда пришло ему время умирать, позвал он к себе сына и дал ему три совета: «От рыжих держись подальше, на лугу сосен не сажай, женщине секретов не доверяй!» Сказал — и умер.
Сын отца не послушался. Поглядел на свой луг и думает:
— Не будет от этой земли проку! Хоть сосну на ней посажу!
И посадил.
Понадобился ему слуга. Ищет, ищет, а найти не может. Наконец объявился рыжий парнишка.
— Я вам не подойду? — спрашивает.
Сын вспомнил про отцовский совет да и подумал: «Как-нибудь обойдется! Найму рыжего, других-то нет!»
Пришло время, женился неслух сын. Прожили они с женой год, и задумал он испытать ее: «Проверю-ка, прав ли отец был, когда не велел женщине тайну доверять!»
Позвал он нищего, что в селенье побирался, и говорит ему:
— Сослужи мне службу! А я тебе двадцать реалов заплачу, и кормить буду до отвала! Ты у меня в погребе денек посиди, чтоб никто об этом не знал, а когда надо будет — придут за тобой.
Обрадовался нищий, понравилась ему служба: сиди, ешь да пей. Запер его хозяин в погребе и пошел домой. Уселся в углу и молчит, да с таким видом печальным, будто случилось что-то ужасное.
Жена и спрашивает:
— Что такое с тобой?
А муж говорит:
— Тебе-то я скажу, раз ты жена мне. Но смотри — никому ни слова, не то плохо мне придется.
— Говори, не бойся! Я никому не скажу!
— Ну, так слушай. Охотился я, слышу — шорох в кустах. Я и пальнул. Думал, кабанчика подстрелю, а оказалось, человека убил — нищего, что по селенью побирался.
— Ужас-то какой!
— Ну, я и зарыл его там же, в кустах. Так ты гляди, чтоб никому не слова!
— И не сомневайся!
На другой день пошла жена к подруге. Та поглядела на нее и спрашивает:
— Что это с тобой сегодня? Лица на тебе нет!
— Да так, ничего. Показалось тебе.
— Ну, вот еще, показалось! Или у меня глаз нет?
— Говорю тебе — ничего.
— Ну, не хочешь, не говори. А только я думала, раз мы подруги…
— Ладно, тебе скажу. Да и как не сказать, когда уж извелась совсем! Но Христом Богом тебя молю, никому ни слова — страшная это тайна!
— Да чтоб я кому хоть слово сказала! Ты ж меня знаешь — могила!
— Ну, слушай. Муж мой вчера на охоту ходил, услыхал шорох в кустах — и выстрелил. Думал, кабанчик там, а оказалось — человек. Нищий, что у нас побирался. Вот какая беда стряслась!
Рассказала — и словно на душе полегчало. Пошла домой, а соседка на рынок отправилась. Встретилась по дороге с другой соседкой и говорит ей:
— Слыхала, что стряслось?
— Не слыхала. А что?
— Такое стряслось, не приведи Господь! Тебе-то я скажу, а ты молчи, никому ни слова: страшная тайна!
— Ну, уж я-то никому не скажу!
— Сосед-то наш нищего по оплошности подстрелил. Думал, кабанчик в кустах копошится.
— Вот беда-то!
Поговорили и разошлись. Одна на рынок заторопилась, другая в лавку зашла и тут же новость хозяйке выложила, и упредить не забыла:
— Смотри, никому ни слова! Я тебе одной говорю, а ты молчи: тайна есть тайна!
Хозяйка, понятное дело, не хуже остальных тайну сберегла, и к вечеру все селенье знало, какая беда стряслась.
Дошел слух до судьи. Он тут же велел убийцу в тюрьму засадить. Засадили.
Приходит к нему жена — поесть принесла, плачет, прощенья просит. А муж ее и слушать не хочет.
— Иди, — говорит, — с глаз моих долой!
Стали его судить и приговорили к смертной казни. Велел судья повесить его на той самой сосне, что он сам на лугу посадил. Все селенье собралось на казнь поглядеть. Привели беднягу, а палача отыскать не могут — как сквозь землю провалился. И никто за работу палаческую браться не хочет. Не знает судья, что делать! «Может, — думает, — казнь перенести?»
Но тут вышел вперед рыжий слуга и говорит:
— Давайте я хозяина вздерну!
И уж было за веревкой потянулся, а хозяин и говорит:
— Не торопись! Не за что меня казнить, нет за мной вины!
И рассказал, как дело было. Вынул из кармана ключ и говорит:
— Поглядите, кто у меня в погребе сидит и винцо мое попивает!
Пошли. Привели нищего, а он навеселе — сыт да пьян, жизнью доволен. Народ глазам своим не верит.
— Зачем, — спрашивают, — ты наговорил на себя?
— А вот зачем! — отвечает хозяин рыжего слуги.
И рассказал про три совета, что отец ему дал.
Отменил судья приговор. Освободили узника.
И первым делом срубил он сосну, что посадил на лугу, выгнал рыжего слугу, а судье вот что сказал при всем честном народе:
— Я как домой приду, задам жене хорошую трепку. Только учтите, сеньор судья, это я вам под большим секретом говорю. А уж вы, сделайте милость, никому ни слова — страшная это тайна!
1 ЯНВАРЯ
Вечер восьмой
Семь воронов
Жили на свете муж с женой, и было у них семеро сыновей, а дочери — ни одной. Как же обрадовались они, когда родилась дочь!
Велела как-то мать сыновьям воды принести. А братья перессорились — каждому матери угодить хотелось — стали вырывать друг у друга кувшин, да и разбили его. Отец увидал, рассердился и говорит:
— Чтоб вам воронами обернуться!
В тот же миг семеро его сыновей обернулись воронами и улетели. Мать горевала, горевала да и заболела с горя. Перед смертью позвала она дочь, сняла с руки колечко и отдала ей. Остались отец с дочерью одни на свете, и не было им утешения.
Как-то шел мимо гном, увидел, что плачет девушка, и пожалел ее:
— Что за горе у тебя? — спрашивает.
Девушка рассказала, а гном и говорит:
— Хочешь расколдовать братьев? Если хочешь, собирайся! Отыщи лес, где братья живут, да не забудь тыкву с собой взять!
Взяла девушка тыкву и пошла куда глаза глядят, да потеряла тыкву в лесу. Когда встретился ей снова гном, спохватилась, вспомнила о пропаже, повинилась, и не стал гном ее ругать.
— Как же я в хижину, где братья живут, войду? — спросила девушка.
Гном дал ей косточку:
— Возьми! Косточкой и откроешь.
Но и косточку она потеряла, как прежде — тыкву.
«Не беда, — думает девушка. — Я себе мизинец отрублю и косточкой дверь отворю».
Так и сделала. Вошла, — а в хижине ее тот самый гном дожидается.
— Если ты, — говорит, — и вправду расколдовать братьев задумала, сделай, как я велю. Садись за прялку — на семь рубах пряжи напрядешь, полотно соткешь да рубахи сошьешь. А пока прясть, ткать да шить будешь, — молчи. Скажешь хоть слово — не видать тебе братьев.
Села девушка прясть. Целый день пряла да в окно глядела. К вечеру слетелись в хижину вороны да как закаркают:
— Дух человечий чуем!
Набросились они на девушку, чуть было не растерзали, но увидал один из братьев у нее материнское колечко и закричал:
— Не троньте! Это сестра наша! Может, она и расколдует нас, братья!
Прошло время. Много напряла девушка, но и осталось немало. И вот однажды разлетелись вороны кто куда, а ее увидал принц, что охотился поблизости.
— Кто ты? — спрашивает. — Отчего прячешься здесь, в лесу?
А девушка не отвечает — молчит.
Принц другой раз спросил, третий — и она знаками объяснила, что не может говорить. А когда принц спросил, согласна ли она ехать во дворец и стать его невестой, девушка кивнула. Поехали они во дворец, а семь воронов полетели следом.
Стала жить девушка во дворце, и каждый день навещал ее принц в надежде услышать хоть слово. Но девушка пряла — и молчала. Не мог понять принц, отчего она молчит, отчего день и ночь прядет и отчего у окна ее вьются семь воронов.
