Шалва Амонашвили - Амон-Ра
Пока был слышен топот коней, дети молча стояли на месте и смотрели вслед удалявшимся всадникам. Как только все затихло и уже ничто не нарушало тишину, все разом заговорили:
— Амон-Pa, кто это был и что они хотели? — с нетерпением спросила Саломея.
— На каком языке ты говорил с ними? Ты знаешь другие языки?! — волновался озадаченный произошедшим Иорам.
— Куда они направлялись и почему вернулись обратно? — удивлялся Илья.
Амон-Ра и сам не мог в полной мере понять то, что же с ними произошло. Конечно, он догадался, что вооруженные люди были римскими легионерами, и что они с недобрым намерением спешили к Горе Оливковых Деревьев. С удивлением для себя мальчик узнал, что, как сказал командир легионеров, он говорил с ними на итальянском языке, хотя кроме родного — арамейского, других языков Амон-Ра не знал. И еще он полностью осознал то, что обманул легионеров и повернул их отряд обратно, а значит, защитил и Иисуса Христа с Его учениками, и народ, который собрался у Горы Оливковых Деревьев. Амон-Ра осознал все это, но никак не мог объяснить, как же все это могло произойти.
Он сказал своим спутникам, куда и с какой целью направлялись римские легионеры, но не смог объяснить им, откуда "влетел" ему в голову итальянский язык, и какая сила заставляла его понимать и говорить на этом чужом языке, да притом так, что речь командира легионеров он воспринимал как арамейскую, и отвечал ему, как он полагал, на арамейском языке. Но, как оказалось, он говорил на итальянском! Сердце Амон-Ра напомнило мальчику, что сказал Иисус Христос: "Тебе дано знать тайну Царства Божия", но смысл этих слов он еще не успел разгадать.
Немного успокоившись, они продолжили свой путь.
Детей очень развеселил разговор Амон-Pa с легионерами и то, как они плетутся обратно, поверив словам Ра. Ребята весело смеялись и над тем, как проглотил легионер свой язык именно тогда, когда собирался допрашивать их, и над тем, как он тяпнул за палец своего товарища. В общем, событий, которые развеселили их, было много, и друзья не могли нахохотаться. "Так им и надо было!" — смеялась Саломея и радостно прыгала вокруг мальчиков. Они представляли себе, что может произойти с командиром, когда тот узнает, что маленький мальчик преднамеренно ввел его и весь отряд, с помощью которого он собирался арестовать Иисуса Христа, в заблуждение и отправил обратно ни с чем! Смеялась Саломея, смеялись Иорам, Илья и Амон-Ра, и их веселье наполняло собой пространство, как заполняет его весной птичье пение, и этим ускоряло приближение утренней зари. Илья и Саломея восхищались сообразительностью Амон-Pa, его знанием итальянского языка, и хотя Амон-Pa убеждал их, что это вовсе не его заслуга, они не могли этого понять и поверить в это.
А для Ильи Амон-Ра стал загадкой. Ведь казалось, что он давно знал его, дружил с ним, но однако Илья и представить себе не мог, что Амон-Pa так прекрасно владел чтением и разбирался в науках, да еще был наделен даром ясновидения. Илья проникся огромным уважением к Амон-Pa, и чувство старого друга сменилось в нем чувством послушного ученика. Он не мог больше сдерживать в себе свое устремление и обратился к нему:
— Амон-Pa, Андрей нам сказал: "Пусть Амон-Ра будет вашим учителем". Я хочу быть твоим учеником! Когда ты начнешь учить меня чтению и наукам?
— Да-да, я тоже хочу быть твоей ученицей! — не сказала, а пропела своим чудесным голоском Саломея. — Когда мы начнем?
"Андрей не любил откладывать дела на потом", — подумал Амон-Pa, сошел с дороги и сел на камень под деревом. Саломея и Илья даже не догадались, почему так неожиданно остановился Амон-Ра.
— Тебе плохо? — спросила Саломея с тревогой.
— Садитесь, — сказал им Амон-Ра, — встанем на путь чтения и наук. А этот путь, — он указал рукой на дорогу, по которой они шли, — мы продолжим потом.
Саломея сразу устроилась у ног маленького учителя, мальчики тоже поспешно сели перед ним.
— Начнем с того, что взглянем на небо. Что вы видите?
Ученики подняли головы и, устремив взгляды на звездное небо, проговорили:
— Звезды, луну!.. — ответил один.
— А когда наступит день, то мы увидим и солнце, — добавил другой.
— Потом солнце сменит ночь днем, — добавила девочка.
— А сколько на небе звезд? — спросил Амон-Ра учеников.
— Много! Очень много! Неисчислимое количество! — ответили ученики.
— Внимательно посмотрите, как расположены звезды. Почему они не двигаются?
Но ученики, как ни старались, не нашли ответа на этот вопрос.
— Может, они прикреплены к небу, — робко предположила Саломея после долгих раздумий.
Амон-Pa молчал, давая ученикам время, чтобы они вдоволь налюбовались прекрасным бархатным небом, завораживающим любое воображение.
— Как интересно, оказывается, смотреть на небо! — произнесла задумчиво Саломея. — А что происходит на звездах?
Илья тоже был зачарован небом, он как будто впервые взглянул на звезды и увидел их красоту. Иорам тоже с любопытством слушал урок Амон-Pa, хотя он давно уже освоил эту ступень.
— Все, что над нами, это одна большая книга, которую мы должны научиться читать, и тогда узнаем о многих тайнах. Книга эта называется Вселенная.
— Вселенная… — повторила Саломея.
— А теперь оглянитесь вокруг. Что вы видите? — спросил Амон-Ра учеников.
— Деревья… Горы…
— Камни… Цветы… Траву…
— Долину…
— Могли бы увидеть еще озера, моря, реки, но мы вдали от них…
— Можно было бы увидеть птичек и животных, но пока ночь…
— Как называется большой дом людей? Саломея и Илья не смогли ответить.
— Земля, — сказал Иорам.
— Да-да, земля, — повторила Саломея.
А Илья все слова повторял про себя в сердце.
— Все, что происходит на земле, все, что живет и растет на ней, все, что нас окружает, и чем мы живем, есть вторая большая книга, она дочь первой. Мы должны научиться читать и эту книгу, которая тоже откроет нам тайны. Называется эта книга — Природа.
— Вселенная и звезды, Природа и земля… — подытожила свои мысли Саломея.
— А теперь закройте глаза и загляните внутрь себя, загляните в свое сердце. Что там хранится, что там происходит?
Спустя некоторое время Саломея прошептала:
— Что происходит в моем сердце? В моем уме?.. Мысли в голове… в сердце — радость… Люблю маму и Амон-Pa, это у меня в сердце…
— Я чувствую совесть свою в сердце, — скромно произнес Илья.
— У меня еще есть желания в сердце, — добавила Саломея.
— В голове много разных мыслей, а заботы и переживания в сердце, — сказал Иорам.
— Я часто вижу сны… Они же в уме возникают? — опять добавила Саломея.
— Часто мечтаю… Когда сам с собой размышляю, как будто с кем-то разговариваю… — сказал Илья.
Амон-Pa терпеливо дал ученикам возможность удивиться своему внутреннему миру, а потом пояснил:
— То, что внутри вас происходит — в сердце и уме вашем, составляет самую важную книгу. В ней записана наука всех наук. Если мы научимся читать эту книгу, тогда еще глубже постигнем тайны Вселенной и тайны Природы. Называется эта книга — Душа.
— Вселенная, Природа, Душа… Вселенная, Душа, Природа… Душа, Вселенная, Природа… Три главные книги! — повторяла про себя Саломея.
Так начал Амон-Pa свой первый урок со своими учениками.
Это был урок под деревом, при свете луны, и было уже далеко за полночь…
Глава 22
Проснувшись рано утром, жена с удивлением обнаружила, что муж стоит на ногах, тихонько напевает песню и наряжается, надевая выходную одежду. Ее поразило то, что он явно был в хорошем настроении.
— Что видят мои глаза? — с недоумением прошептала она. — Господи, дай мне знать, что с ним происходит!
Четыре дня тому назад крепкие молодые парни схватили его, озверевшего, и что было мочи бросили спиной на огромный камень. У него сломался позвоночник и переломились ребра. Его притащили домой в невменяемом состоянии. Жена сразу позвала знахарку; та его осмотрела и прямо объявила: "Твой муж никогда больше ходить не сможет!" А позавчера у него начались какие-то странные видения. Кто, говорит, мне спину натирает, ты или Иорам. Ему мерещилось, что Иорам где-то рядом, что он видит его. В общем, бредил от боли. А потом сказал еще, что через три дня встанет.
Жена опять побежала к знахарке и рассказала обо всем. "Что мне делать, — спрашивала она ее, — может быть, это предсмертный бред?" А знахарка чуть было не свела с ума и без того не на шутку встревоженную женщину. "Твой муж, — сказала она, — ходить никогда не будет, но к тому же он, видимо, сошел с ума". И с сочувствием добавила, что к этому надо привыкать.
И что же сегодня она видит?
Во-первых, муж напевает песню, то есть, он в хорошем настроении. За все то долгое время, как она рядом с ним, она ни разу не слышала, чтобы муж пел. Да какая там песня? Он засыпал в плохом настроении и вставал тоже в плохом. Весь день проводил в сквернословии, всегда с кем-то ссорился, кого-то ругал. Набрасывался на жену, гонялся с палкой за сыном. Никогда ему никто и ничто не нравилось, ненавидел всех — и соседей, и родных. Муж ее был злопамятным и злым человеком. Таким знали его во всем Городе.
