Джоди Андерсон - Пташка Мэй среди звёзд

Берта остановилась и посмотрела на друзей:

— Вы говорили кому-нибудь, что идете сюда?

Мэй покачала головой.

Старуха недоуменно тряхнула кудряшками.

— Похоже, они знали, что мы здесь.

И тут сердце девочки екнуло. Телепаграмма! Мэй покраснела, как помидор.

— Моя мама… — шепнула Беатрис.

— Медлить нельзя! — отрезала Берта. — Слишком опасно. А сами вы никогда не выберетесь из города.

Беатрис задрожала. Казалось, она вот-вот рухнет на пол, рассыплется, точно струя водопада.

— А вдруг мама вернется, и… они ее схватят?

Берта поморщилась, будто спорила сама с собой.

Она глянула на часы, потом в окно. Посмотрела на Мэй. Та с решительным видом стояла в дверях.

Старуха хрипло застонала:

— Ладно. Идите. Но только вдвоем. Нам с вами нельзя.

Беатрис кивнула, подлетела к Мэй и взяла ее за локоть.

— Даю вам час. Я соберу наших из других комнат. В восемь мы уйдем в тоннели. Ни минутой позже! — Берта поправила саван, сняла часы и протянула их Мэй. — Возьми. Постарайся вернуться. Уж поверь мне, если останешься тут одна, пиши пропало.

Мэй и Беатрис влетели в Пансионат Тифозной Мэри и огляделись. Чего им стоила вылазка на улицы города! Беатрис едва не налетела на зомби, но Мэй вовремя оттащила ее, и девочки понеслись наутек по улочкам и переулкам. Зомби отстал возле торговой галереи. Затем их окружил отряд гулей, и подружкам пришлось нырнуть под решетку водостока.

Девочки побежали по коридору. Беатрис летела за Мэй, вцепившись в ее саван. Часы Берты показывали двадцать две минуты восьмого.

— Ты налево, я — направо. Встречаемся тут. — Мэй поспешила в одно крыло здания, а Беа — в другое.

Когда они вернулись на место встречи, часы показывали 7:28.

— Никого, — мрачно сказала Мэй.

— Знаю.

Губки Беатрис дрожали. Она потеряла последнюю надежду. Ни Дороти, ни телепаграммы от Изабеллы — ничего.

Подруги вышли на крыльцо и оглядели переулок Магнолий. Вдали дома кончались, а за ними лежали бескрайние пустоши. Вдаль уходила пыльная дорога. Повсюду виднелись кучи хлама. Между ними стояла одинокая лачуга.

Мэй смотрела на убитую горем Беатрис, и сердце ее разрывалось на части. Девочка снова глянула на часы:

— Можно подождать еще немножко. Вдруг телепаграмма придет?!

Беа машинально кивнула и опустилась на ступеньки. Подружки устремили взгляд вдаль. Время от времени возле мусорных куч появлялось облачко пара. Оно медленно плыло над пустошами.

Когда руки скелета показали 7:46, Мэй беспокойно заерзала.

— Сколько у нас времени? — прошептала Беатрис.

— Еще четырнадцать минут.

Мэй подсчитала, что дорога до «Хибар Кошмара» займет восемь минут. Это если они полетят что есть духу и не нарвутся ни на какие неприятности.

— Телепаграмма придет, — сказала Беатрис, не сводя глаз с горизонта. — Она напишет и скажет, где мы встретимся.

— Обязательно, — согласилась Мэй. Но никакой уверенности у нее не было. Правду сказать, она уже начала думать, что все выйдет наоборот.

— Я знаю, логики в этом нет, — сказала Беатрис, чуть не плача. — Но я чувствую. Я чувствую, что нам нужно подождать.

Прошла минута. Мэй потянула подругу за рукав, и вдруг ее взгляд упал на ожерелье.

— Беа, посмотри!

Цветы магнолии распустились.

Девочки смотрели на них, не веря своим глазам.

— Как думаешь, что это значит? — прошептала Беатрис.

Мэй потянула ее за руку:

— Не знаю. Но нам пора.

И в этот миг они заметили в пустошах какое-то движение.

Вдали снова показалось облачко пара, только на этот раз оно явно летело прямо к ним. Ненадолго его скрыла гора хлама. Обогнув ее, облачко появилось опять, еще ближе.

Беатрис замерла. Руки и ноги ее не слушались.

Мгновение спустя фигура стала отчетливей. Она приобретала очертания прямо на глазах у девочек.

— Это ее чемодан, — сказала Беатрис. — Ее платье.

Мэй прищурилась, но так и не смогла ничего разглядеть. Тем временем фигура, похоже, заметила их. Она остановилась и вдруг посмотрела налево. Оттуда послышался какой-то шум. С запада в пустоши выбрела банда гулей. Они тоже заметили даму с чемоданом и направились к ней. Сначала они шагали медленно и неуверенно, затем побежали. Беа проследила за взглядом женщины.

— Гыбблебелббб!

Время будто остановилось. Наконец голос послушался Беатрис.

— Мамочка, беги!

Гули неслись к женщине во весь опор, но та стояла как вкопанная. Она пошатнулась.

— Мэй, помоги!

Мэй не стала раздумывать. Схватив лук, она бросилась вперед.

Глава двадцать пятая

Вниз по лестнице

Женщина уронила чемодан и попятилась, наступив на подол платья.

Мэй добежала до нее секундой раньше, чем гули, выхватила из колчана стрелу и прицелилась в ближайшее чудище. Руки у девочки дрожали. И все-таки гули начали останавливаться, с разбегу налетая друг на друга и что-то бормоча.

Беатрис лишь немножко отстала от Мэй.

— Мамочка! — закричала она и обняла женщину.

Мэй посмотрела на них через плечо, не веря своим глазам. Пальцы дрожали на тетиве.

— Беатрис! — прошептала Изабелла.

Осмелев, гули придвинулись. Мэй закусила губу и выстрелила. На этот раз стрела чуть не долетела до цели, замерла и… упала. Гули смотрели на нее, разинув пасти. Наконец они поняли, что никакое волшебство не заставит стрелу взлететь, и насмешливо зарычали.

Мать и дочь крепко держали друг друга в объятиях. Мэй закинула на плечо лук и отступила:

— Бежим!

Они, как ветер, полетели обратно, в город. За ними по пятам неслись гули. Теперь беглянки даже не прятались, если встречали на улице темного духа. Многие чудовища никак не ждали такой наглости. Сначала они растерянно хлопали глазами и только потом бросались в погоню. Другие не зевали. Какой-то гуль вцепился когтями в кушак Беатрис и разорвал его в лоскуты.

Духи тьмы сбегались к Мэй и ее спутницам со всех концов города. Вскоре по главной улице неслась целая орда.

— Надо их запутать! — крикнула Мэй через плечо и юркнула в переулок, потом свернула еще и еще, надеясь, что Изабелла и Беатрис поспевают за ней.

Наконец девочка обернулась и увидела, что им, хотя бы ненадолго, удалось оторваться от погони. Она повернула в сторону «Хибар Кошмара». Только бы найти остальных! И вот они оказались перед черепом с раскрытыми челюстями. За ними находился черный ход. Берта и ее отряд, а с ними Фабио, Тыквер и Пессимист как раз шли через вестибюль. Во взгляде Берты смешались гнев, облегчение и тревога. Пессимист прыгнул на хозяйку и висел у нее на саване, пока она не взяла его на руки. Тогда уж он высказал ей на ушко все свои упреки.

— Порядочек, — сказала Берта. — Теперь идем.

Вход в канализацию находился в четырех кварталах от гостиницы. Все побежали туда. По дороге Изабелла и Беатрис держались за руки так крепко, словно боялись, что кто-то из них в любую секунду может исчезнуть. Мэй бежала следом за Бертой и гордо поглядывала на маму с дочкой. Спасение было близко.

Тут и там слышались рык и завывание гулей — те прочесывали город в поисках трех нахальных привидений, которые посмели устроить переполох.

— Что ж вы там такого натворили? — проворчала Берта. — Позвонили к обеду?

Она показала на улочку, которая начиналась через дорогу. Там, на мостовой, была решетка канализационного люка. Мэй смотрела вовсе не туда. В конце улочки, над крышей здания, виднелось кое-что другое.

Выждав удобный момент, друзья перебежали через дорогу. Мэй последовала за ними, не глядя под ноги. Она по-прежнему смотрела вдаль.

— Быстрее! — Берта, кряхтя, подняла решетку и ждала, пока все не спустятся вниз. Но Мэй пролетела мимо люка, в самый конец улочки.

Здесь дома расступались, открывая вид на морской берег. У самой воды на черной скале стоял маяк.

Над его дверью в камне была высечена какая-то надпись. Время от времени по буквам пробегал отсвет прожектора. Наконец Мэй сумела прочитать все, И в груди у нее похолодело:

«ОСТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ».

— Мэй! Идем!

Девочка обернулась. Берта выглядывала из люка и махала ей кинжалом. Тыквер тоже высунул голову и с надеждой смотрел на Мэй, покусывая палец.

Мэй покрепче прижала к груди кота. Она посмотрела на Берту. Старуха помрачнела, и уголки ее рта печально опустились. Она все поняла. Мэй перевела взгляд на Тыквера, и сердце у нее заныло. Она вспомнила про маму. Вспомнила, что ее друзьям жилось бы гораздо легче, если бы они не пытались ей помочь.

Девочка решительно подняла голову. И полетела к маяку.

— Мэй! — заорал Тыквер так, что едва не сорвал себе голос.

Однако Мэй даже не обернулась. Она летела и летела, пока крики за спиной не превратились в далекое эхо.