Вьетнамские народные сказки (ЛП) - Автор Неизвестен
— Сучок тот здесь вот был, корзина, там… Куда же все подевалось? Видно, кто-то проходил мимо, корзину прихватил, плоды собрал да и сучок заодно срубил.
Потоптался на месте дядюшка обезьяна, вскинул топор на плечо да и домой побрел.
Идет мимо дома черепахи, видит, все семейство во главе с дядюшкой черепахой сидит и вкусными, спелыми плодами лакомится.
— Дружище Ама Ной, скажи, пожалуйста, где это ты таких вкусных плодов набрал? — спрашивает Ама Ненг.
— Как наполнил ты свою корзину, пошел я в соседний лес, гляжу, кто-то дерево недавно срубил, плоды сорвал почти все. Но кое-что осталось. Я эти остатки собрал и принес, чтобы жену и ребятишек порадовать.
Стал дядюшка обезьяна на судьбу жаловаться, рассказал, как о сучок споткнулся да растерял все собранные плоды, потом больную ногу показал. Дядюшка черепаха в утешение молвит:
— Дружище Ама Ненг, пойдешь в следующий раз в дальний лес, будь осторожнее, а то как бы еще беды не стряслось!
Выбрал дядюшка черепаха ветку с плодами и протянул приятелю:
— На, дружище Ама Ненг, угости жену и ребятишек!
Дядюшка обезьяна возвратился с этой веткой, семейство угостил да рассказал про свою неудачу. Услышал это маленький Ненг и говорит:
— Батюшка, ты так ловко лазаешь по деревьям, а вернулся пустой. И едим мы плоды, которые нам дядюшка черепаха дал.
Рассердился Ама Ненг: — Сиди себе, ешь да помалкивай! Очень уж разговорился!
Небывалая змея
Жил в старину в одной деревне человек, который больше всего на свете любил хвастаться. Как-то раз вернулся он домой и говорит жене:
— Ты не поверишь, какую я сегодня змею в джунглях видел! Никому еще такая не попадалась! Двадцать тхыоков[2] в ширину, а в длину все сто двадцать тхыоков!
Жена решила проучить хвастунишку мужа. Она недоверчиво улыбнулась и сказала:
— Быть того не может!
— Не веришь? Пожалуй, сто двадцать тхыоков — это я лишку хватил, но сто — точно.
— И сто тхыоков много, — возразила жена.
— Ну, может быть, и не сто, но восемьдесят наверняка!
— Нет, — покачала головой жена, — и такого быть не может.
— Ах, какая ты несговорчивая! А если шестьдесят? Поверишь?
— Нет.
— Ну, сорок? — Не верю.
— Ладно, скажу тебе правду, так и быть! Змея была длиной двадцать тхыоков!
Не выдержала жена, расхохоталась:
— Что же это за змея такая? И в длину двадцать тхыоков, и в ширину двадцать? Выходит, твоя змея-то квадратная!
Волшебная черепаха
Давно-давно жил в одной деревне скупой и жестокий помещик. Каждый день он подзывал к себе свою служанку Ту Кхой и внушал ей:
— Если найдешь что-нибудь, когда подметаешь дом, будь то ценная вещь или безделка, сразу неси мне. А утаишь — повешу.
И вот однажды Ту Кхой и в самом деле подобрала золотую пуговицу. Она хотела отдать ее хозяину, но вдруг испугалась, как бы тот не заподозрил ее в воровстве. Не зная, куда девать находку, она положила ее за щеку, а потом нечаянно проглотила.
Вскоре после этого служанка почувствовала, что у нее будет ребенок. Разгневанный помещик хотел казнить ее. Ту Кхой с плачем принялась оправдываться:
— Пощадите, клянусь, я ни в чем не виновата.
— Если не виновата, так откуда же ребенок?
Служанка рассказала историю с пуговицей, но помещик ей не поверил. Однако, поразмыслив, он решил обождать с казнью, чтобы увидеть, на кого будет похож ребенок, и уличить виновную.
Наступил срок, и служанка родила Черепаху. Жестокий помещик изгнал женщину из деревни. А народ удивлялся и жалел Ту Кхой. С тех пор все стали называть ее вдовой.
Сын-Черепаха рос не по дням, а по часам. Когда на полях третий раз созрел рис, сын уже умел говорить и всякий раз за обедом спрашивал мать:
— Мама, наш дом совсем обветшал, вот-вот упадет. Почему ты не построишь новый?
— Сынок, — со вздохом отвечала ему мать, — мы очень бедны, где уж нам думать о новом доме…
Видя печаль матери, сын старался ее утешить, как мог:
— Не горюй, мама, когда вырасту, построю тебе новый дом.
Мать только грустно улыбалась ему в ответ.
Через несколько лет помещик послал Черепаху пасти буйволов. А буйволов стало у него столько, что пересчитать их не хватало пальцев на руках; пять дочерей помещика не могли управиться с ними. Каждый день буйволы травили рисовые поля.
Черепаха не мог вскарабкаться на спину буйвола, и дочерям помещика приходилось каждый раз помогать ему. Старшие дочери делали это неохотно, не забывая щелкнуть Черепаху по носу или сказать ему что-нибудь обидное. Только младшая, Нам, обходилась с ним ласково и почтительно.
Буйволы, когда их стал пасти Черепаха, сделались на диво послушными; теперь они не разбредались и не травили поля.
Каждый день Черепаха отводил их на лужайку с сочной травой и, пока буйволы паслись, взлетал в воздух и резвился там, как птичка. Обед ему приносили дочери помещика. Старшие делали это неохотно, а младшая с радостью выполняла свою обязанность. Однажды, придя на пастбище, она не нашла там Черепахи.
— Черепаха! Где ты? Иди обедать! — закричала Нам.
— Ого-го! — донеслось сверху.
— Черепаха! Возьми и меня с собой!
— Хорошо, — ответил тот, — только крепко зажмурь глаза.
Девушка послушалась и вдруг почувствовала, что поднимается в воздух. А когда она открыла глаза, перед нею был уже не Черепаха, а прекрасный юноша. Весь день они летали по небу и с той поры полюбили друг друга.
Спустя некоторое время Черепаха сказал матери:
— Иди сватай за меня младшую дочь помещика. Опечаленная мать принялась увещевать сына:
— В уме ли ты сынок: ты так беден да еще Черепаха! Где тебе мечтать о дочери богача!
Но сын был настойчив, и матери пришлось отправиться выполнять его поручение.
Едва она переступила порог помещичьего дома, как хозяин гаркнул:
— Ну, что еще? Зачем пришла? Перепуганная женщина не осмелилась сказать правду и притворилась, будто пришла попросить огня.
— Огонь нужен, иди на кухню. Мать Черепахи взяла огонь и поспешила убраться восвояси.
— Что тебе ответил помещик? — спросил ее сын, когда она вернулась.
— Он мне и слова вымолвить не дал, — вздохнула мать, — где уж там было спрашивать.
На следующий день Черепаха снова послал мать к помещику. Вся дрожа от страха, она на это раз исполнила просьбу сына. Взбешенный помещик приказал схватить ее и удушить дымом, но его младшая дочь залила огонь водой. Тогда помещик созвал всех дочерей и спросил, кто из них пожелает выйти замуж за Черепаху.
— Мы прекрасны, как феи, — ответили старшие дочери. — Слыханное ли дело взять в мужья вонючего Черепаху!..
Только младшая дочь, Нам, объявила о своем согласии.
Узнав, что его дочь любит Черепаху, помещик назначил Черепахе за нее выкуп: лошадь с девятью гривами, петуха с девятью шпорами и двенадцать бамбуковых стволов, наполненных жиром, вытопленным из кузнечиков.
Услышав поставленное помещиком условие, мать впала в отчаяние и, вернувшись домой, осыпала сына упреками, но тот сказал ей:
— Успокойся, мама, и спи спокойно. А наутро увидишь, что будет.
В ту ночь разразилась страшная гроза. Удары грома, раздававшиеся возле самого домика, заставляли мать в страхе плотнее закутываться в одеяло. А наутро она вдруг увидела себя в большом богатом доме, и все, что необходимо для свадьбы, было уже приготовлено.
Солнце не успело еще высушить ночную росу, как целая процессия направилась к дому помещика. Невесть откуда взявшиеся слуги несли сосуды с жиром кузнечиков, петуха с девятью шпорами, подгоняли чудесного коня. Сам Черепаха важно возлежал на золотом блюде, которое один из слуг нес на голове. Следом бежала толпа удивленных людей.
Церемония бракосочетания состоялась по всем правилам, у жертвенного столика. Глядя, какой нелепый вид имеет подле невесты в красивом платье жалкий Черепаха, неуклюже вытягивающий шею из панциря, зрители покатывались со смеху. Особенно усердствовали в насмешках старшие дочери помещика.
