Дэвид Бенедиктус - Новые истории про Винни-Пуха
И даже Иа-Иа танцевал, и танец его был очень странным — старый ослик подпрыгивал на всех четырех ногах, тряс головой, время от времени издавал громкий рев и взмахивал хвостом.
Наконец Кристофер Робин устал танцевать, вышел из круга и начал складывать свитера в корзину велосипеда.
Пух тоже устал и тоже вышел из круга. Медвежонок догадался, что собирается сделать Кристофер Робин.
— Ну… — многозначительно сказал Пух, потому что сейчас было то самое время, когда нужно что-то сказать, пусть даже совсем неподходящее.
— Да, это точно, Пух, — сказал Кристофер Робин. — Именно так.
Он обнял Пуха. Обнял неуклюже, потому что стал уже намного выше своего медвежонка, и Пух тоже крепко обнял Кристофера Робина, так крепко, как только смог.
Погладив Пуха по голове, Кристофер Робин закончил:
— Я снова уеду на некоторое время. Позаботься о нашем Лесе, Пух.
— Я постараюсь, — пообещал Пух. На самом деле он не очень представлял себе, в чем заключается забота о Лесе. Но если Кристофер Робин думает, что Пух сможет позаботиться, значит, он сможет.
Кристофер Робин разжал объятия и кивнул Пуху. А потом сел на велосипед и стремительно умчался прочь, обернувшись только раз, чтобы еще раз улыбнуться своему плюшевому другу.
Поздним вечером Пух и Пятачок отправились домой через залитый лунным светом Лес.
— Интересно, почему все должно меняться? — бормотал Пятачок.
Пух поразмыслил немного и сказал:
— Потому что потом все возвращается. Как тогда, когда пчелы ушли, а потом вернулись.
— Наверное, так, — нерешительно согласился Пятачок. А потом приободрился: — Хорошее было лето, правда? Помнишь, как я набрал шесть очков и мы выиграли соревнование по крикету?
— Помню, — отозвался Пух, но он вспомнил и свою оплошность, когда отбил мяч носом. А еще он вспомнил Пятачка, спускающегося в ведре, и Перепись, и Академию, и Праздник Урожая. Все это перепуталось в его голове, набитой опилками, и все было таким особенным, что заслуживало кричалки. Поэтому Пух сел на бревно и сочинил вот такую кричалку:
Кристофер Робин уехал,Он снова уехал от нас!Уехал за школьным успехом,И грустно нам очень сейчас.
Когда он вернется — не знаем,Но ждем, что однажды веснойМы снова его повстречаемНа нашей поляне лесной.
Однажды услышим, я верю,Мы с вами такие слова:«Привет, мои милые звери!Привет, Пятачок и Сова!
Привет, ослик, Кролик и Тигра!»А значит, вернутся к нам вдругИ смех, и веселые игры.«Привет, Ру, и Кенга, и Пух!»
— Я сочинил кричалку, но не могу ее записать, — сказал Пух, — потому что так и не научился писать.
— Это не страшно, — сказал Пятачок. — Я боялся, что ты снова не вставишь в эту кричалку меня. Но ты вставил.
— К тебе трудно подобрать рифму, — признался Пух.
— А к Кристоферу Робину много рифм? — спросил Пятачок.
— Нет. Не очень.
— Давай сходим к нему завтра и споем ему твою кричалку.
Но потом друзья вспомнили, что Кристофера Робина завтра уже не будет и послезавтра тоже. Он, конечно, приедет, но не очень скоро.
Друзья вздохнули и снова зашагали к дому. И если бы тем вечером вы прошли Зачарованным Лесом, то наверняка увидели бы их, взявшихся за руки и дружно шагающих в вечерний туман.
Комментарии
1
Процветайте (лат.).
