Марина Аромштам - Кот Ланселот и золотой город. Старая английская история
Но я не удержался. Не удержался, Мэйбл. Мне показалось, я не видел ее сто лет…
Часть третья
Глава 1
– Ланселот! Ты где?
В чердачном окошке появилась кошачья морда, и в следующее мгновение Ланселот, мяукнув от радости («Ура, хозяин! Ты тут!»), оказался внутри. Дик уселся на пол, привалившись к стене, и вытянул ноги. Кот забрался ему на плечи и удобно улегся, свесив хвост и урча. Дик ощутил живое тепло, глубоко вздохнул и пальцем стал почесывать коту подбородок.
– Ланселот, я опять слышал колокол.
– Мряу, – ответил кот, что, видимо, означало: «Нас этим не удивишь».
Но Дик с ним не согласился:
– Вроде оно и так. Но этот колокол стонет. Знаешь, ужасно стонет:
Дон-дон-дон-дон,Колокольный стон-стон.Вспоминаю прошлое,Нехорошее!
Это колокол Темпла.
– Мряу?
– Ну да. Говорю же тебе, прям так и стонет. А ты – «ничего такого». Он стонет, а мне что делать?
– Мряу! Мурр!
– Не слушать? Сам попробуй. Я и так стараюсь обходить его стороной. Но у него такой громкий голос. Он всюду меня достает. Иду в Сент-Мэри-ле-Боу – слышу. Иду к собору Сент-Пола – слышу. Он будто зовет меня, а? Может, нужно сходить? Что скажешь?
– Мряу! Мурр-ру! – Ланселот не медлил с ответом: «Хозяин, – имел он в виду, – ты самый умный на свете. И все, что ты делаешь, правильно».
– Значит, возьму и схожу. И пусть будет что будет.
Что от этого может быть – от того, что он сходит к храму, – Дик плохо себе представлял.
Темпл стоял над рекой. Дик еще ни разу тут не был, и его поразил облик храма. Он отличался от всех других, которые Дик видел прежде. Темпл напоминал сторожевую башню, только очень красивую. И лондонцы, упоминая Темпл, говорили: круглая церковь. Что-то в облике Темпла настораживало Дика: ему показалось, что камни храма тоже стонут, только безмолвно. Слов разобрать он не мог, но почувствовал, как в животе у него запорхали холодные бабочки.
Дик толкнул тяжелую дверь, и она отворилась. В храме не было ни души. Каждый шаг обращался в звук. Раз, два, три… Звук, казалось, сделался зримым и устремился к куполу – туда, где лучи закатного солнца путались в витражах. Дик невольно поднял глаза – и холодные бабочки у него в животе тут же разом рухнули вниз: с галереи на Дика глядели пустые глазницы каменных изваяний. Только головы, головы с искаженными мукой лицами:
– О-о-о-он-н-н! Это о-о-он-н-н! Это о-о-он-н-н!
Дик зажал уши руками, чтобы не слышать стона, и зажмурился, чтобы не смотреть. Прошло время, прежде чем он решился снова взглянуть вокруг и сделать еще один шаг. Снова звук взлетел к куполу. Но Дик уже не поддался: главное – не смотреть наверх. Тогда не увидишь голов. Если на них не смотришь, они вроде молчат. Но тут Дик снова застыл: девять каменных рыцарей в полном вооружении лежали под сводами Темпла. Солнечные лучи заметались в витражных окнах, и тени каменных рыцарей шевельнулись, приподнялись:
– О-о-о-он-н-н! Это о-о-он-н-н! Витин-н-гто-о-он-н-н!
– О-о-он-н-н! – отозвалось эхо и заполнило весь собор.
Дик опять зажал уши и зажмурил глаза. Они хотят взять его в плен. Хотят обратить его в камень – чтобы он стал как они. Чтоб его лицо исказилось, как у тех, что на галерее.
«Нет, нет, нет!»
Новые звуки. Чужие шаги. Кто-то двигается спокойно, не пугая здешнего эха:
– Не надо бояться. Час мертвых еще не пришел.
Перед Диком возник человек в белых одеждах священника. Из-под круглой шапочки виднелись седые волосы. Лицо покрывали морщины. Руки казались темными, как кора на упавшем дереве.
– Кто это? – Дик указал на каменных рыцарей.
– Это всего лишь надгробия. Здесь похоронены рыцари. Воины войска Христова из ордена тамплиеров.
– Это их церковь? Воинов?
– Это была их церковь, когда орден существовал. С тех пор ее называют Темпл. А ты что здесь ищешь, сын мой?
– Я… Я пришел исповедаться.
– Ты пришел исповедаться в Темпл.
– Да. Я хотел бы здесь. Вы ведь можете?
Старый священник смотрел Дику прямо в глаза, и Дик почувствовал себя так, словно он весь прозрачный. Ему даже не обязательно произносить слова. Старый священник и так все поймет.
– Если ты хочешь – да. Но мне кажется, ты пришел не только за этим. Как твое имя?
– Ричард.
– Ричард… Хорошее имя. Ну, так что же ты хочешь сказать?
Дик замялся:
– А это… Я уже исповедуюсь?
– Думаю, да. Так о чем ты хотел расспросить?
Дик еще немного помедлил:
– Когда пришел Уот Тайлер… Они напали на Темпл.
– Не самое страшное в истории этого храма.
– Не самое страшное?
– Нет. Тайлер думал найти в храме деньги. Раньше они тут хранились. Многие знатные люди доверяли свои сокровища ордену тамплиеров. Но это было давно. Еще до того, как в Париже казнили Жака де Моле.
Дик не слышал такого имени. Священник не удивился.
– В Лондоне мало знают о последнем Великом магистре ордена тамплиеров. Его сожгли по обвинению в ереси. Слава Господу, это было в Париже. В Лондоне до сих пор не сжигают еретиков. Но говорю тебе, это было давно. Гораздо раньше того, как сюда пришел Уот Тайлер.
– Но Темпл горел… Его подожгли. Его поджег Уот Тайлер.
– Темпл горел по другой причине. Да и пожар удалось погасить. Ты же видишь: Темпл стоит, как стоял до пожара.
– А книги? Там были книги…
– Книги были. Они и правда сгорели. Но я думаю, Тайлер этого не хотел. Ему не было дела до книг. Это вышло случайно.
Дик наконец решился:
– С Уотом Тайлером был мой отец.
– С Уотом Тайлером было много людей. Не все они были плохими.
– Уот Тайлер не был плохим! – голос Дика стал звонким.
– Может быть, – согласился священник. – Но он пришел сюда, чтобы разграбить Темпл.
– Он не мог по-другому. Он не знал, что там книги. Я думаю, он не знал.
– Наверное.
– И мой отец… И мой отец не мог… Святой отец, меня мучат сны. Мне снится, что я – отец. И я поджигаю Темпл. И еще колокол… Он так ужасно стонет.
– Я же тебе объяснил: Темпл может многое вспомнить. А грех твоего отца я тебе отпускаю. Лучше думай о том, что ты сам можешь сделать. Для Лондона, для людей. Но не как Уот Тайлер.
– Не как Уот Тайлер?
– Нет. По-другому. А теперь иди. Думаю, сны не станут больше тебе досаждать.
– Я бы хотел что-то делать… Что-то делать для Темпла. Я могу убираться. И еще знаю буквы.
– Хорошо. Приходи. Работа всегда найдется.
Внутри у Дика стало тепло.
– И…
– Что ты хочешь спросить?
– А книги… Они священные? Те, что сгорели? Это были священные книги?
– Любая книга священна.
Дик хотел спросить про чернокнижника, но почему-то раздумал:
– И сгорели все-все?
– Почти. Но с тех пор прошло время… И еще осталось вот это, – священник указал на врата внутри храма, покрытые письменами.
– Я буду убираться. Я буду все-все чистить…
– Да-да, я сказал, приходи. Думаю, ты никому не будешь мешать.
– А вы… Не сейчас, потом…
– Я тебя слушаю, Ричард.
– Вы мне покажете книгу? Если я буду стараться?
– Я покажу тебе книгу.
Зазвонили колокола. Дик прислушался. Колокол Темпла теперь говорил иначе:
– Дон-дон-дон-дон,Колокольный перезвон.Что-то было, что-то будет —Темпл это не забудет.
Глава 2
Дик припозднился. Солнце почти уже село. Но сумеречные улицы не казались ему унылыми. И канавы пахли не сильно. Шаг у Дика был легкий, а внутри все смеялось и пело: теперь он сможет стараться для Темпла! Он попросит, чтобы ему доверили чистить рыцарей, каменных тамплиеров. Он будет беречь их от пыли. Он надраит до блеска их каменные плащи, их мечи и кресты на шлемах, будто им нужно предстать перед королем.
И каждый рыцарь расскажет Дику, чем был славен и что испытал. Если только Дик научится слышать камень. А вот и дом Фицуоррена.
Деревянная лестница скрипнула:
– Скри-и-п, скри-ип, слышу, слышу:Кто прокрался тише мыши?Кто прокрался на чердак?Незаметно, вот так?
Дик насторожился: о чем болтает лестница? Но в сердце его всколыхнулось предчувствие:
– Элис, ты?
От неожиданности Элис вздрогнула и попятилась.
– Элис… Что ты тут делаешь?
Элис выглядела испуганной. Она хотела бы спрятать глаза и не знала, куда деть руки.
– Дик… Я… Тут кто-то топал. Я решила узнать… Кто тут есть, кроме тебя…
– Элис…
– Тише! Пожалуйста, тише. Вдруг услышит Джоан…
– Хорошо… – Дик стал говорить совсем тихо. – Я сейчас тебе покажу. Только ты никому не скажешь!
Элис кивнула.
Дик подошел к окошку, высунулся наружу и тихонько позвал:
– Ланселот! Эй, Ланселот, ты где? Иди-ка скорей сюда.
Скоро в окне появилась кошачья морда. Усы, казалось, заняли все окно. Ланселот легко скользнул внутрь, потерся о ноги Дика и уселся рядом, изящно обвив свои лапы хвостом. Его круглые желтые глазищи из-под таких же длиннющих, как и усы, бровей не мигая смотрели на Элис.
