Кэтрин Ласки - Изгнанник
— Хаймиш, а можно мне посмотреть на кость, которую ты грызешь?
— Смотри, — буркнул хромой волк, бросая ему кость.
— Ты сердишься, Хаймиш?
— Нет, — вздохнул волк. — По крайней мере, не на тебя. Я злюсь на самого себя.
— Почему?
— У меня плохо получается.
— Что? Глодание?
— Это очень трудно объяснить, Корин. Волки-глодатели ведут странную жизнь. Ты ведь заметил, что мой клан сторонится меня, отвергает?
Корин кивнул.
— Волки верят, что глодатели обладают особыми силами. Мы выгрызаем на костях сложные знаки, в которых заключена вся история наших кланов. Потом мы складываем эти кости в огромные кучи, они называются курганы. Эти костяные пирамиды кольцом окружают Священные Вулканы и стерегут их.
— А зачем нужно стеречь вулканы? — спросил Корин. Он еще не успел задать свой вопрос, как его желудок свело мучительно судорогой.
— Ты в самом деле ничего не знаешь, Корин? — медленно спросил Хаймиш, поднимая глаза. Корину показалось, будто зеленый взгляд волка прожег его до самых когтей.
— Н-нет, — пролепетал Корин. — Нет, честное слово… — голос его оборвался.
«Не говори этого! Не говори, ни за что не говори!»
Он судорожно зажмурился, боясь, как бы Хаймиш не прочел в его глазах правду.
— Они стерегут Уголь Хуула, — прорычал Хаймиш низким густым голосом с сильным акцентом.
«Ну вот он и сказал это… Теперь уже все! — промелькнуло в голове у Корина. — Так почему же мне так хотелось никогда не знать этого?»
— Сказать тебе, что произошло в ту ночь, когда мы с тобой впервые встретились на теле лося? — также медленно спросил Хаймиш.
— Что? — пискнул Корин.
— В ту ночь мы впервые ели вместе — волки, медведь и сова. Никогда раньше у нас не случалось такого. Мы, волки, очень суеверны. Так вот, пошли слухи о том, что ты не случайно появился в наших краях. Многие верят, что ты как-то связан с древними сказаниями. А поскольку ты подружился со мной, они думают, что я должен покинуть клан и присоединиться к глодателям, стерегущим Уголь.
— Но разве это не великая честь для любого волка? — глухо спросил Корин.
— Честь обрекает на одиночество. Я бы предпочел дружбу, — просто ответил Хаймиш.
— Но ведь я смогу остаться твоим другом?
— Вряд ли, — грустно покачал головой Хаймиш. — У воинов Священной Стражи не бывает друзей. С давних пор они полностью посвятили свои жизни Хуулу.
— Хуулу?
— Да, — кивнул Хаймиш. — Они связаны древней клятвой и обязаны хранить ее до тех пор, пока Уголь не будет возвращен.
— Но ведь это всего лишь легенда, правда? — жалобно спросил Корин.
— Ты думаешь? — вопросом на вопрос ответил Хаймиш.
Клан Макхита
После этого разговора Корина уже не покидала уверенность в том, что с каждым шагом волков и с каждым взмахом собственных крыльев он неумолимо приближается к своей судьбе.
Он был смертельно напуган. До самого последнего времени он искренне полагал, что его предназначание стать учителем юного Корина, но теперь он уже не был в этом так уверен.
Корин вспомнил, как когда-то давно одинокий кузнец Гвиндор впервые рассказал ему о свободе воли. Он не обязан ничего делать. Он может выбирать. Мгла говорила то же самое. Он мог в любой момент развернуться и полететь прочь. Вот только куда? Назад, к Мгле? Она будет разочарована, увидев его. Вернуться к Кало и маленькому Корину? Улететь на Великое Древо Га'Хуула? Видит Глаукс, он страстно мечтал отправиться туда, но понимал, что пока не может этого сделать.
И Мгла, и странный скрум сказали ему, что сначала он должен исполнить какое-то дело. Но что это за дело? Как он должен проявить себя, чтобы заслужить право отправиться на Великое Древо, и почему его жизнь неожиданно оказалась тесно связана с жизнью хромого Хаймиша?
Зачем Хаймиш идет к Священным Вулканам? Неужели это тоже имеет какое-то отношение к нему, Корину? Или это Корин летит туда из-за Хаймиша? Как может Уголь Хуула связать их судьбы воедино? Если Хаймиш должен стать стражем Угля, то что предстоит сделать Корину?
Земля Священных Вулканов находилась возле границы Далеко-Далеко. Волки двигались к тому самому краю света, на который Корин смотрел в первую ночь своего прибытия в Далеко-Далеко, сидя на скале и любуясь низко висящей над горизонтом луной.
Повсюду, насколько хватало глаз, тянулись бескрайние белые поля, поэтому волки шли медленно, с трудом прокладывая себе дорогу в рыхлом снегу. Корину тоже не хотелось торопиться, поэтому он летел вровень с кланом.
Бедный Хаймиш по-прежнему хромал позади всех, но Корин заметил, что теперь волки помогали ему гораздо больше. Случалось, они даже первым подпускали его к только что убитой дичи. Было ясно, что они во что бы то ни стало хотят поскорее привести своего глодателя к Священной Страже.
Хаймиш почти ничего не рассказывал Корину о жизни глодателей. Корин знал только, что стражи должны полностью посвятить себя охране Угля, поэтому им запрещено обзаводиться семьей. Слышал он также, что жизнь в этом краю была очень тяжелой и на каждом шагу их подстерегали опасности.
— Это самое гиблое место во всем Далеко-Далеко, — скупо сообщил Хаймиш. — Суровый климат и охотиться очень тяжело.
— Хаймиш, как же ты выживешь там со своей хромой лапой? — в ужасе спросил Корин. — Ты же умрешь от голода!
— Я не сказал тебе самого интересного. Согласно обычаю, все глодатели должны быть калеками. Одни родились с каким-то изъяном, другие стали такими уже позже. У меня вот лапа кривая, а кто-то вообще может быть без лапы или без глаза. Но на территории Священных Вулканов со всеми этими волками происходит какое-то чудо.
— Какое еще чудо?
— Они становятся сильнее. Скажем, у одноглазых здоровый глаз вдруг становится в несколько раз зорче. Все стражи Священного дозора слышат, видят и чуют вчетверо острее любого обычного волка. Хромые или безлапые каким-то чудом приобретают стальные мышцы, которые позволяют им бегать быстрее самой быстрой здоровой самки и без труда прокладывать путь в самом глубоком снегу. Все стражи обладают невиданной силой, да ты сам скоро увидишь, какие они огромные!
— Но тогда какие же им могут грозить опасности? — совсем растерялся Корин.
— Видишь ли, многие волки разных племен тоже хотят стать стражами вулканов и хранителями костяных курганов.
— Но зачем им это нужно?! Глаукс свидетель, я вообще ничего не понимаю! Судя по твоим словам, тяжелее работу нужно еще поискать.
— Не торопись, Корин. Дело в том, что все глодатели помимо своей необычайной силы получают еще один дар. Понимаешь, Уголь Хуула сам наделен особой силой. Говорят, будто добрый король Хуул посулил своим верным стражам за пожизненную службу награду. Он обещал, что когда настанет их срок отправиться по звездному следу в пещеру духов, души волков-глодателей получат право вернуться на землю в любом обличье, каком они сами пожелают.
— В любом-любом? — переспросил Корин.
— В любом, — подтвердил Хаймиш.
— И ты веришь в это?
— А что мне еще остается, кроме веры? — тихо спросил Хаймиш.
— И кем бы ты хотел вернуться на землю? Птицей? Совой? Или рыбой?
Хаймиш тихонько засмеялся.
— Я хотел бы родиться волком с четырьмя здоровыми лапами.
Путь был очень долог и стал еще длиннее, когда короткие дни начали сменяться более длинными черными ночами. Но волки ни разу не нарушили своего распорядка.
Однажды ночью, когда Корин летел впереди стаи, они вдруг остановились и принялись внимательно изучать что-то, лежащее на земле. Через какое-то время хромой Хаймиш отделился от стаи и, с трудом подволакивая кривую лапу, вскарабкался по скользкому склону на невысокий мыс. Здесь он остановился, запрокинул голову и завыл, подзывая Корина.
За время путешествия Корин успел хорошо выучить странную, ни на что не похожую музыку волчьего воя, поэтому сразу понял, что случилось нечто серьезное. Он стремительно развернулся, подлетел к Хаймишу и вместе с ним отправился к тому месту, где стояли волки.
И тут его ждало неожиданное разочарование. Оказалось, что весь клан сгрудился вокруг ничем не примечательного отпечатка волчьей лапы на белом снегу. Сколько Корин ни всматривался, он так и не понял, чем этот след отличался от другого волчьего следа.
— Присмотрись получше, парень, — прорычал вожак. — Это опасный знак. Вот, сравни его с моим отпечатком.
С этими словами Дункан Макдункан отступил назад, а Корин опустил голову к самой земле, чтобы ничего не упустить. Честно говоря, не обрати Дункан его внимание на эту разницу, сам бы он ни за что ее не заметил. Все отличие заключалось в том, что у незнакомого волка четыре передних пальца были расставлены чуть шире, чем у Дункана.
— И что это значит? — спросил озадаченный Корин.
