Геннадий Дворянинов - Путешествие по лунной дорожке
Её уже давно мучил вопрос: почему акулы так свирепы? Ведь та, что напала на них, вела себя хуже любого разбойника, или самого жуткого дикаря. И девочка на следующий день после того, как выучила законы моря, спросила об этом свою подругу. И вот что та рассказала…
— Взгляни-ка ночью на небо, — какая там непроглядная темень! Об этом все знают: любой малыш, захудалая мышь и даже слепой крот. А уж, если Луна не взошла, так и на Земле — хоть глаз выколи, хоть очки надевай, — кругом темнота. Тут уж заблудиться — сущий пустяк, проще пареной репы. Да и не секрет, что ночью куда холоднее, чем днём.
А всё потому, что Солнышка нет. Только от него тепло да светло.
В заполярье, где его совсем мало, а ночь длится несколько месяцев подряд, лежат сплошные льды. Даже океан и тот называется Северным Ледовитым. Люди — эвенки и чукчи, одеваются в одежды из оленьих шкур. Иначе бы замёрзли.
В Антарктиде солнце также редкий гость. Там вовсе зябко. Даже белых медведей и песцов нет. Да как им быть, если тюлени, и те не заплывают, — холода бояться! А уж они привыкшие к нему. Одни пингвины терпят бури и лютые морозы. Ещё бы! У них, ведь, смокинги из сплошного пуха, а под ним толстый слой жира.
В далёком небесном пространстве, откуда прилетела Земля, Солнца вообще нет. Оно нам светит. А там темно и студёно, — холоднее, чем в Антарктиде. Ты знаешь, что вначале и Земля замёрзшая была, заледеневшая как кочерыжка. Долго отходила. А когда отогрелась, снова улетать не захотела. Да и Солнце не отпустило. Они с Луной и остались. Живут себе уже миллиарды лет. А миллиарды, это — много. Больше, чем песчинок в горе, или капель в море. Вот сколько! Поэтому до сих пор никто не может пересчитать их. Хотя всем интересно. Но какой-нибудь малыш, когда подрастёт, сделает это. Только малышам под силу такое.
Когда лёд почти весь растаял, — я тебе уже рассказывала об этом, — Земля родила континенты, горы, океаны, моря, озёра, реки и все другое.
После этого решила она их заселить.
Царём всех подводных царств был Посейдон. Позже ему присвоили ещё и имя Нептун. Поэтому Посейдон и Нептун — имена одного и того же царя.
Решать, кем и как заселять океаны, Земля и Нептун стали вместе.
— Как же жители моих подводных царств будут дышать? — спросил Нептун. — Ведь, там нет воздуха!
— А я и забыла! — воскликнула Земля.
Стали они думать.
— Нужно придумать такое, чтобы океанский народ мог брать кислород из воды, — предложил Нептун.
— Верно, нужно, — согласилась Земля.
И они придумали жабры.
Потом решили, что было бы вовсе не справедливым, если бы существа жили только на дне.
— Ведь глубины твоих царств огромны, Нептун. И почему бы рыбам, кальмарам, медузам, да и всем, кто захочет, не поселиться в них везде?
Нептун с радостью согласился. Ведь, чем могущественней страна, тем величественней царь.
Подумав так, они тут же поняли, что океанские и речные жители не смогут двигаться на ногах.
У Посейдона — Нептуна упало сердце. Он не знал как решить эту трудную головоломку:
— В воде, Матушка Земля, ведь и на крыльях летать нельзя!.. Что же делать?
Но как только он это произнёс, Земля сообразила, что и там можно летать.
— Ты не прав! В воздухе легко махать крыльями. Но, чтобы не падать, они должны быть большими. В море такими не намашешь, — сил не хватит. Зато в нём легче держаться. Поэтому нужно сделать крылья короче, чем у птиц, и другой хвост.
Так они додумались до плавников.
Изобрели они и рыбий хвост. Поняли также, что передвигаться в воде легче лёжа, да если тело продолговатое. Хотя это и доказывать не надо. Можно подумать, что плавают стоя!?
Самое трудное было придумать: как рыбам держаться в воде, не падая на дно, когда они захотят отдохнуть, или поспать. Не могут же они всю жизнь без отдыха вилять хвостом и двигать плавниками!
Птицам-то хорошо. Когда захотят, садятся на крыши, деревья, или дорогу. Но океан глубок. Если опустишься на дно, — не хватит сил подняться. Да и, не привыкшего жить на глубине, раздавит. Такая тяжесть! Тяжелее сотни бегемотов!
Только и с этой задачей Земля и Нептун справились, придумав пузырь, который надут воздухом и держит рыб, не давая потонуть.
Когда всё было изобретено, настало время раздачи жабр, плавников, щупальцев и всего остального обитателям морей, рек и океанов.
Всякий получал то, что выбирал. И все были довольны.
Но подошла пора рыб, и случились неприятности.
Вначале соблюдался полный порядок. Каждый ждал своей очереди; когда она подходила, брал желаемое.
Акула взяла себе сильное, гибкое тело с толстой шкурой.
Киту же досталось самое тяжёлое из всех, да неповоротливое. Он оказался в очереди крайним. Перед ним получили даже морская корова, тюлень и морж. Никто не хотел брать такую тушу. А он не стал спорить, надеялся, что больше повезёт после. Да не тут-то было!..
Начали распределять плавники и хвосты. Акула снова, жадничая, отхватила себе мощные плавники и длинный, подвижный хвост. С ними она двигалась стремительно и могла круто повернуть.
Уже тогда проявились её хищность и жадность. Она замыслила разбойничать, нападая на беззащитных да слабых.
Совсем уж поняли это, когда Нептун раздавал челюсти и зубы.
Акула, не дождавшись своей очереди, оттолкнув всех, выхватила самую зловещую пасть и крепкие, острые, как бритва, зубы.
Но и этого ей оказалось мало. Она прихватила ещё несколько лишних рядов таких же кинжальных зубов и пристроила их себе в пасть. Потому-то у неё ни один ряд зубов, как у всех, а несколько. И беззубыми они не бывают, даже если становятся старыми.
Нептун рассердился на неё за такое поведение, пообещал, что накажет.
Но наказала акулу её же жадность.
И в этот раз, когда получали зубы, простодушный кит оказался после всех. Перед ним была минога.
Подошёл его черёд, а зубов уже не оказалось. Не досталось их и миноге. Акула-то прихватила лишние.
Царь морей, обращаясь к миноге, решил:
— Ты, минога, не велика, придумаешь, как прокормиться, — тебе не много надо. Коль так нескладно получилось, осталась ты без зубов, позволяю самой выбрать способ добывать пищу.
И вертлявая, хитрая минога изобрела самый отвратительный способ. С тех пор она присасывается к рыбам мёртвой хваткой, продырявливает зияющую рану, через которую высасывает у них всю кровь. А они погибают в муках.
Дальше Нептун молвил так:
— Ты, кит, велик, без зубов тебе не обойтись, пропадёшь. Да и самый большой. Хотел я наградить тебя знатными усами, но не так вышло. Придётся, однако, изготовить из них зубы.
Порезал он усы на части и вставил киту вместо зубов.
Мало их оказалось, зубы получились редкими. И слабые они.
У акулы-то крепкие, твёрдые, а эти — нет.
Вот и приходится киту, самому огромному на Земле, питаться рачками да мелкими рыбёшками. А чтобы их было проще добывать, — ему, ведь, много еды надо, — приспособился он через отверстия между зубами цедить воду. Нацедит порядочно живности, воду выпустит фонтаном, а добычу проглотит.
Так и живёт. А не жалуется. Всегда он добрый, не завидует, никого не обидит. Не держит зла даже на акулу. Трудится — и сыт.
А зубы-то его с тех пор называют китовым усом.
…Ну вот, значит, Нептун пообещал наказать акулу. А последними, после зубов, раздавали рыбам пузыри, — может быть, самый важный орган.
В этот раз царь морей отослал акулу в конец очереди, чтобы она не оставила никого без рыбьего пузыря:
— Иди-ка, пристройся за китом. Он подберёт, какой захочет, а ты уж получишь, что останется.
Но акула нашла способ пролезть вперёд. Она уговорила ската, который оказался перед ней, поменяться местами, сказав, что родственники должны помогать друг дружке. А он, как известно, её ближайший родственник. Он и согласился.
Все, кто был перед ней, поступили честно, взяли лишь по одному пузырю.
Остались, в аккурат, два, — для неё и ската.
А ещё раньше, когда получал пузырь дельфин, она из жадности, упросила и его взять меньший, а ей оставить, что побольше.
Дельфины, они добрые. Да и жадности в них нет даже на капельку. И он согласился. Самый большой отдал киту, а чуть поменьше акуле. Как она того хотела.
Ага… Подошла, значит, её очередь, Нептун говорит:
— Ну что ж, акула, бери свой пузырь, заглатывай. Да смотри, осторожно. Ты снова по жадности прихватила не по росту, больно большой. Смотри…
А, чтобы пузырь попал в желудок, туда, где ему положено сидеть, его нужно было проглотить.
Все-то до неё делали это аккуратно. Ещё бы! Ведь это тебе не кость, а тонкий, почти прозрачный пузырь!
Царь морей уж скомандовал: «глотай!» А она решила полюбоваться, а больше-то — покрасоваться. Дескать, глядите какая я красавица: тело гибкое, стремительное; плавники упругие, длинные, сильные; пасть широка и страшна, а зубы острее бритвы! Всех я обманула, перехитрила! Всех мощнее и опасней!
