Анатолий Приставкин - Дядя Тумба Магазин
Тут и я подал голос, подтверждая, что дядя Тумба давно собирался в путешествие, и у него были припасены в дорогу даже солнечные очки и бутерброд с сыром…
— А карта? — спросил репортер.
— Карта? — удивился я. — О карте разговор, кажется, не шел…
— Вот! — воскликнул чей-то дедушка, ибо народ во дворике все прибавлялся, и каждый хотел что-нибудь сказать. — Вот где ошибка! — повторил он и сразу заставил всех надолго задуматься. — Как можно собираться в поход и забыть про карту, на которой нарисована дорога от дома?
— И к дому, — добавил кто-то удрученно.
— Ну, конечно, и к дому, ведь на карте всегда обозначено, откуда ты идешь и как тебе нужно вернуться обратно.
— Но он же не вернулся?
— Потому что не обозначено!
— Потому что нет карты!
Все стояли в раздумье и переживали по поводу карты, которой не было у дяди Тумбы. Ну как он сможет найти без карты дорогу домой? Мы-то могли, в случае чего, ориентироваться на его большую фигуру, видную отовсюду, но сам-то он себя не может увидеть, тем более что его нет дома!
Странно, конечно, что без дяди Тумбы город сразу потерял ориентир, и теперь каждый (каждый!) и даже сам дядя Тумба мог заблудиться! Вроде бы ерунда, но никто не представлял, что он сможет так жить, чтобы быть в городе и не знать, где находится и где находится сам дядя Тумба.
Вот тогда кто-то произнес очень решительно:
— Так жить нельзя.
— Да, да, — подхватила бабушка Андрюши. — Надо его на время заменить!
— Дядю Тумбу? Заменить? — изумились старушки в чепцах.
— Конечно, — сказал полицейский. Ему должны были верить, и все ему поверили. Полицейского спросили:
— А вы не можете это сделать?
— Нет, — отвечал твердо полицейский. — Я на посту. Это должен сделать чей-нибудь папа.
— Но чей?
Все посмотрели на папу Сандрика, который был такой молодой и стройный в своем спортивном костюме, но он стушевался. Он потупился. Было ясно, что даже если ему прикажет строгий полицейский, он все равно не сможет быть дядей Тумбой: для этого, кроме спортивной формы, нужно что-то еще.
— Нет, — вместо папы сказал Сандрик очень категорично, а все знали, что Сандрик побывал в кармане у дяди Тумбы и ведал о чем-то поглубже остальных.
— Что значит нет? — спросили у него.
— Я сказал «нет», а это значит, что дядю Тумбу заменить нельзя, — пояснил он. — А значит…
— Что — значит? — спросили почти хором, но с надеждой.
— Значит — он вернется, — заключил мальчик.
— Когда?
— Когда он вернется?
— Я думаю, скоро.
— Когда — скоро?
— Я думаю, очень скоро, — сказал Сандрик. — Давайте его подождем.
И все обрадовались такому ясному предложению, и решили ждать. Взрослые присели на скамейку, кроме двух старушек, которые были слишком нетерпеливы, а дети остались стоять. Но и те, и другие не сводили глаз с железных ворот, в которые должен был войти дядя Тумба.
Мы просидели так до темноты, а потом отправились по домам. И каждый, проходя по улицам нашего тихого городка, понимал, что это уже совсем не тот городок, который у всех у нас был: без игрушек, без игр и бесед, да и просто без того, чтобы мы гуляли и всегда видели дядю Тумбу. А на утро…
(Смотрите следующую историю.)
Следующая, она же последняя, история о том, как
ДЯДЯ ТУМБА РАССКАЗЫВАЕТ СКАЗКИ
А НАУТРО, как вы уже догадываетесь, он появился сам по себе. И никто, никто не ведал, откуда он пришел. Но зато все, кто выглядывал в окошко и просто проходил по своим делам в булочную или на прогулку, сразу замечали высокую фигуру дяди Тумбы перед домиком посреди двора, как ни в чем не бывало он постригал кусты роз, но с удовольствием отвлекался от своего занятия, когда к нему заходили, чтобы выяснить о его здоровье. И первое, на что обращали внимание гости и посетители, было отсутствие в дяде Тумбе чего-то такого важного, что меняло его облик совершенно, притом, что он оставался самим собой.
Не сразу, но гости и посетители замечали, что у дяди Тумбы не стало бороды, зато ярко выделялась белоснежная, накрахмаленная до хруста манишка, и черный галстук-бабочка, да еще бросалась в глаза такая маленькая подробность, как цветок алой розы, воткнутой в лацкан пиджака.
Но понятно, что никто ничего не спрашивал о бороде, а все спрашивали, как дядя Тумба себя чувствует и не отразилось ли столь долгое отсутствие на его здоровье. Как и на здоровье его цветущего сада.
Тут же были и дети, которые всегда и обо всем узнают раньше других, но и две старушки в чепцах, впрочем, может быть, они со вчерашнего дня никуда и не уходили.
И дядя Тумба, отложив большие сверкающие металлом на солнце ножницы, всех благодарил и отвечал, что здоровье его вполне нормальное. Потом он спросил, обращаясь ко всем, кто пришел навестить его:
— А где все были? Я вас давно жду, — и это прозвучало так странно, что все сразу забыли, что они искали дядю Тумбу, и всем показалось и вправду, что дядя Тумба всегда был здесь и только и делал, что всех нас ожидал.
Вот такой номер произошел с нами, и мы как-то растерялись и стали говорить, что мы тоже были здесь, но только, наверное, в другое время, чем он, то есть дядя Тумба.
— Правда? — произнес он обрадованно, и тут поинтересовался, пришли мы все за игрушками или просто так?
— И за игрушками, и просто так, — сказал кто-то.
Но тут же оказалось, что мы хотим сразу и игрушек, и сказок, и советов, и бесед, и рассказов о путешествиях, а также мороженого, пепси, конфет, орехов и много, много другого. Было такое впечатление, что мы целый год не виделись с дядей Тумбой. И только старушки в чепцах ничего не хотели, кроме ответа на вопрос: как это он себя чувствует, если он совсем без бороды?
И все тогда замолчали, ожидая ответа. Но дядя Тумба вовсе не смутился, а отвечал, что он себя во всех видах одинаково чувствует хорошо, а еще добавил, что у него на этот счет есть тайное колдовство, ну как бы заклинание что ли, которое он не может нам открыть, разве что мы его хорошо попросим. Потому что когда его очень просят, он не может отказать.
И все стали его просить, и старушки в чепцах попросили тоже, и он произнес шепотом, наклонясь так, что на нас всех легла огромная тень и стало прохладнее. Да и шепот был такой, что его нельзя было не услышать даже на соседней улице.
— Если вы думаете, что вам плохо, — сказал он, — вы должны сказать так: «Абракадабра унд драй шварцен кац! Фу-фу-фу!» Так меня учила одна немецкая девочка, и означает это что?
— Что? — спросили мы, хотя уже знали, что это означает.
— Абра-кадабра и три черных кота! Вот что!
— А фу-фу-фу?
— А это и означает: «фу-фу-фу!» — пояснил он очень серьезно. — Уверяю вас, все, что плохо, будет совсем неплохо и даже хорошо. Я сам проверял! А теперь, сказки! — предупредил он. — Вы же хотели сказок?
Да, мы все хотели сказок. И кто их не хочет? Я таких лично не знаю, и уж точно в нашем городке таких дурачков нет.
— О чем же будет сказка? — спросил дядя Тумба.
— О Красной Шапочке, — заявили ребята.
Он согласился, и при этом достал свой носовой платок размером с пляжное полотенце, и постелил на дорожку, и присел на него, а дети стали вокруг, но некоторые приспособились сесть верхом на его ноги, будто расположились на бревнышках, кто-то залез на ботинок, а старушки в чепцах уютно примостились у него подмышками. Там просто меньше сквозило.
— Пошла Красная Шапочка к бабушке, шла-шла и принесла ей пирог, бабушка была очень рада, — так он рассказал. И посмотрел на нас, ожидая вопросов. Очки его радостно блестели.
— А серый волк куда же делся? — спросил кто-то из ребят.
Дядя Тумба удивился:
— Да не было никакого серого волка, — произнес он возмущенно. — И охотника тоже не было. Ну, то есть, может, они были в другом лесу, а в этом все было спокойно, и бабушка с удовольствием ела яблочный пирог… Господи, вы не представляете, какой это был пирог, я сейчас вам покажу! — и тут объявился пирог, теплый, ароматный, он так и таял во рту. И все взяли по кусочку, а старушки в чепцах еще по одной доле. И хотя каждому было дадено по салфетке, одна из старушек все равно облизала пальцы, которые были в яблочном меду, и спросила: а не знает ли дядя Тумба сказку про трех медведей и Машу, это ее любимая сказка с детства.
— Как же! Как же, помню! — произнес дядя Тумба. — Это была не та Маша, которая потеряла голову, а та, которая пошла в лес и потерялась сама. Но когда она заблудилась, она пришла к избушке, где жили три медведя: дядя Витя, тетя Маша и маленький Мишутка, они очень обрадовались маленькой Машеньке, накормили ее, напоили, уложили спать, а наутро проводили до деревни и передали из рук в руки дедушке и бабушке… Как славно, как славно! — закончил дядя Тумба и сам будто удивляясь, что все так удачно закончилось в сказке.
