Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства - Дмитрий Викторович Севастьянов
– Спасибо, дядя Алик! – Саня почти вбежал в подъезд, но Алик его остановил.
– Санчо. Смутные времена начинаются. Держи – будешь семью защищать. – Алик пошарил рукой за поясом и протянул Саньке увесистый пистолет Макарова.
– Серьезно? – Саня покачал пистолет в руке.
– Ларьки не грабить. В носу стволом не ковырять.
Алик кивнул, развернулся и запрыгнул на своего железного коня. Еще некоторое время Саня смотрел вслед. Затем убрал пистолет в карман штанов и зашагал вверх по лестнице.
Федор вернулся домой. Настроение поднялось настолько, что он даже заглянул в цветочный магазин. Обыденные пять гвоздик, но – чем был богат. Прихожую загромождали два огромных клетчатых баула.
Федор услышал, что жена с кем-то говорит. И наведался на кухню.
– Ой, Федя пришел! – улыбнулась Надежда.
– О, муж! – Заросший кучерявый и носатый тип в кожаной куртке поднялся навстречу.
– Федь, знакомься, это Виталик. – Жена отпила из чашки.
Виталик протянул Федору руку в приветственном рукопожатии. Для Федора оно оказалось болезненно крепким.
– Здорово! – выдал Виталик. – Надюха говорит, завтра вместо Райки выходишь? Царствие ей небесное. – Он перекрестился и осмотрелся вокруг. – Кстати, я тебя поздравляю. С юбилеем. С женой тебе прям повезло! Надюх. Ну че, я поскакал. С ночевкой не останусь.
– Ну, давай уж. – Надежда забрала у Виталика чашку.
Виталик по-приятельски приобнял Федора за плечи.
– Ну, давай, муж! – Он потрогал вязаную ткань бордовой жилетки. – Кардиганчик у тебя! Прям… Бомба. Вот точно в таком же Райку хоронили. Надюх! С вещами поаккуратней. – Виталик похлопал по баулу.
– До завтра! – попрощалась Надежда.
– Пока, – отозвался Виталик уже с лестничной площадки.
Федор вопросительно посмотрел на жену:
– Надь?
– Что?
– Это что за персонаж?
– Это наш с тобой начальник. – Она закрыла дверь и шагнула к мужу. – И че ты, ей-богу, привыкнешь.
– Мам, пап! – Саня выглянул из комнаты. – Я вам вчера подарок не подарил!
– Да, – поддержал отец и протянул жене гвоздики. – Это тебе.
В гостиной они включили диапроектор. Саня достал аккордеон и заиграл мелодию песни «Черное и белое»[4]. Вика вставила первый слайд. На стене появилось фото. Еще молодые Федор и Надежда у ЗАГСа. Счастливые и влюбленные.
Вика вставила следующий. Рябинины с годовалым Санькой. Они только въехали в квартиру.
Следующий. Шестилетний Санька и годовалая Вика сидят в чемодане с игрушками.
Саня заметил, что мама утирает слезы радости. Мелодия прервалась.
– Прости меня, мам.
– Ладно, – улыбнулась Надежда. – Пошли чай пить.
Вечером, когда сестра мирно сопела в кровати, Саня тихо подкрался к шкафу. Достал пистолет и скользнул взглядом по зеркалу. Хорошенько прощупав оружие в руках, Санька ухмыльнулся своему отражению и прицелился.
Ему понравилось то, что он увидел.
На закате Саня поднялся на крышу. Все еще не заперли. На дальнем конце, среди дымоходов, стояли два деревянных кресла. В одном развалилась Женя и смотрела в догорающий горизонт. Второе пустовало.
– Привет!
– Привет! – Саня оперся о кресло. – Красиво, да?
– Угу. Садись, чего стоишь?
Он пристроился рядом. Дым заводских труб перечертил небо полосами. Закатное солнце окрасило окрестности в красно-золотой.
– Слушай, прости, что я тебя бросила. – Женя неловко перебирала пальцами. – Просто, если б отец узнал, то он бы мне ноги оторвал.
– Да ладно. – Саня посмотрел на нее и вспомнил вчерашний день. – Я б тоже тебя бросил, если б сознание не потерял.
Подростки рассмеялись.
– Пиво будешь?
Подобного вопроса Саня не ожидал.
– Я не пил ни разу.
– Я тоже. И что? – Женя протянула Саньке бутылку и достала вторую.
Он отхлебнул сразу четверть.
– Вкусно… – Женя попробовала, но скривилась.
– Наверное, – закончил Саня.
– Угу. А можно вопрос?
– Ну?
– Вчера, когда я загорала, долго на меня пялился? – Она посмотрела на него строго, почти как опер.
– Да не пялились мы.
– Ну да… – Женя замолчала и уставилась на край крыши. После чего взяла руку Сани и положила себе на грудь.
Можно было представить, каких усилий Сане стоило сейчас сохранять невозмутимое выражение лица, будто ничего не случилось.
Женя улыбнулась и взглядом объявила прекрасные мгновения минувшими.
– Спасибо, – выдавил Саня.
– Пожалуйста. – Она смутилась.
– О-о-о, а че вы тут? Бухаете? Без нас, да? – Вовка спустился по лестнице.
За ним лез Илья.
Вовка подскочил к Жене, взял бутылку и глотнул.
– Че за бодяга? Просроченное, что ли? Как мой батя вообще это пьет? На! – он протянул бутылку Илье.
Тот понюхал горлышко и вернул пиво Жене.
Вовка был на взводе:
– Короче, вы прикиньте! Оказывается, мы вчера дохлую кошку спасали. И еще с этим долдоном на ходу в поезд – фау!.. А у вас че было?
Солнце вскоре исчезло за горизонтом, а они продолжали болтать. О машине, о странных операх и обо всем остальном. А виноват, как всегда, был Илья. Но «предъявлять» ему за это никто уже не собирался.
Потому что Илюша и есть Илюша.
Глава 2
– Назад! Димон! – закричал Алик. Он попытался выскочить из окопа и увернуться от взрыва и… почти проснулся. Алик все еще находился на постылой границе между сном и явью. В ушах звенело. Он судорожно пытался перевести дыхание и понять, где находится.
Многим людям не хочется возвращаться в серую дневную бытовуху – их затягивают сновидения. У Алика все было иначе. Ночи состояли из кричащих воспоминаний. Как и у многих, кто приехал из горячих точек, сны снова и снова швыряли Алика в окоп. К товарищам, которые уже никогда не вернутся. К ужасу, который никто не захотел бы прожить.
Кто-то обхватил Алика руками и придержал за плечо.
– Тихо, тихо, тихо. Это я. – повторяла Эльза, прильнув к нему. Она погладила Алика по голове и прижалась губами к щеке. – Тихо.
С каждым тяжелым вдохом сознание прояснялось.
Афганец собрался с мыслями. Стрельба утихла. Остались только зеленые стены, занавески цвета морской волны и кровать без спинки. А еще – белая повязка на руке, чтобы наручники не впивались в запястье. На ночь, когда приступы учащались, Алик приковывал себя к батарее. Он не мог позволить себе причинить вред близким, даже случайно.
Ближе всех сейчас для него была Эльза.
– Дай ключ, – прошептал он.
Эльза потянулась и нащупала на подоконнике ключ.
– Я вчера с Леной говорила.
– Какой Леной? – Алик сделал вид, что пытается вспомнить, пока высвобождал руку. Все-таки затекла.
– Ну, одноклассница, которая в
