Тайна фруктового волшебства - Светлана Петрунина
— Да как же это возможно! Потрясающе! Я даже не могу уловить, на что это похоже. Но точно на что-то гениальное! Как будто сочетание враз всех вкусов. Сыр, банан, орехи, ваниль, мороженое, заварной крем, клубника. Ну как же в такой смердящей шкуре может таиться такая прекрасность? — Гингибери никак не мог выключить фонтан восхищения.
— Так часто бывает. Смотришь на что-то или на кого-то, а внутрь и заглянуть забываешь. Или не желаешь. А внутри, как раз, и скрывается все самое вкусное, — задумчиво ответила Агнес.
— Смотри! Это же Морулус! — воскликнул Гингибери.
— Точно. Ехали мы всего часа два. Не так и далеко оказалось. Что-то сердце забилось. Мне страшно.
— Все будет хорошо. Я знаю, что впереди у нас только все самое вкусное! — задорно заявил Гингибери.
5. СЕЛЕНА
Морулус окутал Агнес и Гингибери глубоким дыханием безразличия и печали. Бледные дома, словно могилы, стояли ровными рядами и, казалось, пребывали в сумеречной дреме, не желая даже взглянуть на чужестранцев. Все здесь виделось безжизненным, уставшим от чего-то дурного. Казалось, солнце никак не может найти этот город из-за вечной черноты.
— Безысходность какая-то, — грустно произнес Гингибери. — Ни одного человека не видно. Давай остановимся у какого-нибудь дома и спросим у хозяев, где улица Малум, а то мы так долго будем кататься. Вот, в окне этого дома я только что видел чей-то силуэт. Тормози.
Агнес нажала на педаль тормоза и произнесла:
— Ну, удачи.
Гингибери вышел из машины и направился к дому. Внезапно сквозь гнилые прутья забора к нему в ноги бросилось какое-то грязное пресмыкающееся, похожее на мокрицу, только огромную и быструю. Гингибери с ушераздирающим визгом рванул обратно к автомобилю и чуть успел захлопнуть дверь. Животное прошебуршало мимо и скрылось за домом напротив.
— Что… что… что это?! — заикаясь и задыхаясь от испуга, выдавил Гингибери.
— Как ты меня напугал!
— Это… это… это я тебя напугал?! Ничего не перепутала? Это твоя подружка, что ли?! Что это за тварь?! Я таких особей никогда не видывал! Какая мерзость!
Агнес была напугана не меньше Гингибери. Теперь они решили искать улицу Малум, не выходя из автомобиля. Так безопаснее.
Долго они катались по улицам Марулуса. Все дома выглядели одинаково: тусклые, с гнилой проседью. Каждый дом был огорожен ломаным забором, который никак не мог защитить от чего бы то ни было. На некоторых домах отсутствовали опознавательные знаки. Вот — улица Малум, дом 12. Затем следует дом без номера, а следующий — 14.
В этот момент из-за угла 12-го дома выскочил какой-то мужчина в свирепом облике и, игнорируя существование Агнес и Гингибери, проскакал мимо них в бешеной пляске в метре от автомобиля.
— Ну вот, с меня хватит, — очнувшись от очередного испуга, произнес Гингибери. — Разворачивай машину. Едем домой.
— Да подожди ты, — дрожащим от страха голосом ответила Агнес. — Надо до конца довести дело. Мне тоже страшно. Видишь, мы уже рядом. Этот дом без номера — то, что нам надо.
— Только давай теперь ты выходи из машины.
— Давай вместе, — осторожно предложила Агнес.
На этот раз все обошлось. Агнес и Гингибери кротко и тихо выскользнули из автомобиля, воровски подкрались к дому и легонько постучали в отрепанную дверь.
— Пожалуйста, ну хоть кто-нибудь! — чуть слышно взмолилась Агнес.
— Сынок, это ты? — раздался хриплый голос с обратной стороны двери.
— Селена, здравствуйте. Я Агнес. Мо…
Со всего размаха дверь распахнулась, чуть не треснув Гингибери по лбу, и на Агнес набросилась со слезными объятиями худощавая пожилая женщина в длинном сером платье с пышной шалью на шее. Ее возраст не поддавался определению, а образ был насыщен элегантностью и претенциозностью. Лицо украшалось огромными вишневыми глазами, изящным носом и точеным подбородком. Черные волосы с седой прядью были сзади аккуратно уложены клубком.
— Господи, Агнес! Милая моя… Моя дорогая… Ты ли это? Как я тебя хотела всегда увидеть. Как я молилась, чтобы тебя обнять. Солнце ты мое! Заходите, заходите быстрее. Здесь небезопасно. Очень небезопасно. Сейчас сыночек мой вернется. Как он будет счастлив! Господи, какая ты красавица. А волосы-то какие! Синие! Надо же! Красота-то какая. А глазки! А фигурка. Ну, прямо, в Леечку пошла, — женщина поторопилась втянуть гостей в дом, спешно и плотно заперла дверь, дважды проверила, хорошо ли держат замки, и опять набросилась на Агнес с объятиями.
Спустя несколько минут сытые от обнимашек Агнес и Селена удобно расположились друг против друга в мягких креслах, покрытых дырявой, однако, чистой красной тканью. Гингибери сел на стул возле Агнес и принялся осматривать тускло освещенное помещение.
В доме было всего две комнаты, кухня, ванная и гостиная. Селена старалась поддерживать чистоту и порядок. Однако, несмотря на это, все было пропитано могильным духом Морулуса. Он пробирался в каждую душу, как к себе домой, и оставался там навсегда. Казалось, что на каком бы другом краю света не объявился житель Морулуса, его всегда распознает ноющее ощущение, возникающее у обыкновенного счастливого человека в ответ на глубокий морулуский ужас.
— Вы и есть Селена? — робко спросила Агнес.
— Да, меня зовут Селена. Называй меня на «ты». Я ведь твоя бабушка, — глупо, но радостно ответила Селена.
— Так мой отец жив?
— Конечно, жив! Он сейчас еду добывает. Это очень опасно. У нас тут совсем беда. А ты думала — он умер? Ну, какие глупости! Это матушка твоя погибла. Светлая ей память! — Селена подняла взгляд в потолок, как будто указывая, где сейчас находится Лея.
— Почему же он меня оставил? Сбежал.
— Ой! Так ты же, бедняжка, оказывается, ничегошеньки не знаешь! Как это возможно! — подпрыгнула в кресле Селена. — Там же такое произошло! Такое! Ну, давайте я чайку вам наварю с сушками. А то рассказ-то длинный. Похлебаете пока.
— Я хочу чаек и сушку! — воскликнул Гингибери, которому фрукты порядком надоели. Хоть сушку бы погрызть — и то, за радость.
— А мне просто чай, если можно, — вежливо попросила Агнес.
— Ах да, знаю. Ты только фрукты хрумкаешь. Ну и правильно. Полезно. Только у меня от фруктов жгучая изжога, поэтому не люблю я их. А вот, сынок мой любит. Яблоки то и дело грызет, если удается их найти где-нибудь.
— Так не терпится все узнать, — прошептала Агнес Гингибери, когда Селена вышла из комнаты на кухню заваривать чай.
— Посмотри, это Нихилум, — Гингибери указал на фотографию, которая стояла на невысоком круглом столике, накрытом узорчатой серой скатеркой, как раз напротив
