Элинор Портер - Поллианна взрослеет
В письме к Делле, однако, миссис Керю написала, что слово «радость» действует ей на нервы и на самом деле она не хотела бы испытать никакой такой радости. Она признала, что Поллианна еще воздерживается от проповедей и поучений и до сих пор не пыталась «склонить ее к игре». Правда, девочка непрерывно разговаривала с миссис Керю о «радости», и, разумеется, у человека, которому радость незнакома, такие разговоры вызывали неприязнь.
На протяжении второй недели пребывания Поллианны у миссис Керю раздражение хозяйки, еще кое-как сдерживаемое, вылилось в открытое недовольство. Непосредственным поводом для этого стал оптимистичный вывод Поллианны, которым она завершила очередную историю о некоей даме из Женского благотворительного общества.
– Она стала участвовать в игре, миссис Керю. Вы, наверное, не знаете, что за такая игра. Но я вам расскажу. Это замечательная игра.
Миссис Керю отрицательным жестом остановила девочку.
– Не стоит, Поллианна, – возразила она. – Я знаю об игре. Моя сестра мне рассказала и… должна сказать, подобная игра не для меня.
– Конечно, не для вас, миссис Керю! – воскликнула Поллианна, торопливо извиняясь. – Я не имела в виду предлагать вам игру. Вы все равно не смогли бы в нее играть.
– Я бы не смогла? – вырвалось у сбитой с толку миссис Керю.
Она отнюдь не готова была признать себя неспособной играть в какую бы то ни было игру, несмотря на то, что играть в нее она действительно не хотела!
– Разве не очевидно? – засмеялась Поллианна. – Игра ведь заключается в том, чтобы находить поводы для радости во всем, что случается. А вам не нашлось бы даже с чего начать, потому что у вас нет оснований ни для чего другого, кроме радости. В вашем случае просто нет повода для игры! Правильно?
Лицо миссис Керю вспыхнуло жаром. От досады она сказала больше, чем намеревалась сказать.
– Нет, Поллианна, я не могу с этим согласиться, – произнесла она ледяным тоном. – Я бы сказала, скорее, я не нахожу ни малейших оснований для радости.
Какое-то мгновение Поллианна оторопело смотрела на собеседницу. Потом даже отшатнулась удивленно.
– Миссис Керю, отчего же? – выдохнула она.
– А что хорошего у меня есть? – с вызовом спросила женщина, напрочь забыв о своем решении не позволять Поллианне «проповедовать».
– Так ведь… совершенно все, – пробормотала Поллианна, которая еще не пришла в себя от удивления. – Вот у вас какой красивый дом.
– Он мне служит только местом для приема пищи и ночлега. А мне не хочется ни есть, ни спать.
– Но у вас так много прекрасных, замечательных вещей, – нерешительно сказала Поллианна.
– Они лишь утомляют меня.
– Автомобиль, на котором вы куда угодно можете поехать.
– Я никуда не хочу ехать.
Поллианна громко охнула.
– Миссис Керю, подумайте, сколько интересных людей и вещей можно увидеть…
– Поллианна, они мне не интересны.
Поллианна растерянно умолкла. На ее лице отразилось глубокое беспокойство.
– Но, миссис Керю, – продолжала она – раньше случалось так, что к игре присоединялись люди, которым выпало немало бед. И чем хуже им бывало, тем больше поводов для радости они должны находить в своем положении. Но когда нет никакой беды, я, пожалуй, и сама не знаю, как играть в игру.
Некоторое время миссис Керю молчала. Она сидела неподвижно, глядя в окно. Постепенно выражение сердитой неприязни на ее лице сменилось безнадежной грустью. Она очень медленно повернулась к девочке и сказала:
– Поллианна, я не думала, что стану рассказывать тебе об этом, но вот, решила рассказать. Я объясню тебе, почему я не способна ничему радоваться.
И она стала рассказывать историю Джеми, четырехлетнего мальчика, который долгих восемь лет назад будто вышел в чужой внешний мир, прочно затворив за собой дверь.
– И вы никогда с тех пор его не видели? – робко спросила Поллианна, с влажными от слез глазами.
– Никогда.
– Но мы его найдем, миссис Керю. Я уверена, что мы его найдем.
Миссис Керю печально покачала головой.
– Я не сумела. Я везде его искала, даже за рубежом.
– Но где-то же он должен быть!
– Поллианна, он мог просто умереть.
Поллианна отчаянно вскрикнула.
– Ах, нет, миссис Керю! Умоляю вас, не говорите так! Давайте представлять его живым. Мы это можем, и это поможет. А когда мы себе представим его живым, то мы также сможем представить себе, что мы его найдем. И это поможет намного больше.
– Но я боюсь, Поллианна, что он мертв, – всхлипнула миссис Керю.
– Вы же не знаете этого наверняка? – обеспокоенно спросила девочка.
– Нет…
– В таком случае, это лишь ваше воображение, – победоносно заявила Поллианна. – Но если вы можете вообразить его мертвым, то можете также представить себе его живым. А это будет гораздо приятнее. Разве нет? А в один прекрасный день вы его найдете, я уверена. Миссис Керю, вы теперь можете присоединиться к игре! Вы можете играть ради Джеми. Вы можете радоваться каждому дню, потому что каждый день приближает вас к мгновению, когда вы наконец отыщете его. Вот видите!
Но миссис Керю не «видела». Она поднялась и сказала подавленно:
– Нет, нет, деточка! Ты не понимаешь, ты просто не понимаешь. Беги, поиграй, прошу тебя. Почитай или найди себе какое-нибудь занятие. У меня болит голова. Мне нужно лечь.
И Поллианна с выражением сосредоточенной тревоги на лице медленно вышла из комнаты.
Глава 5. Поллианна отправляется на прогулку
Послеобеденная прогулка Поллианны, невинно начавшаяся во второе воскресенье ее пребывания в Бостоне, превратилась в опасное приключение. К тому времени девочка выходила на улицу одна только тогда, когда шла школу. Миссис Керю никогда не приходило в голову предоставить Поллианне возможность познакомиться с улицами Бостона. Поэтому, собственно, она этого своей гостье и не запрещала. К тому же, в Белдингсвилле жизнь Поллианны была настолько разнообразной прежде всего благодаря прогулками по плутающим старым улочкам в поисках новых друзей и новых впечатлений.
В то воскресенье, после обеда, миссис Керю по своей привычке сказала: «Деточка, ты беги к себе и поиграй, прошу тебя. Найди себе развлечение, какое хочешь, только не донимай меня сегодня больше своими вопросами!».
До сих пор Поллианна всегда находила себе вдоволь интереснейших дел в пределах дома. Если ее не удовлетворяли занятия с неодушевленными предметами, всегда можно было пообщаться с Мэри, Дженни, Бриджит или Перкинсом. Однако сегодня у Мэри болела голова, Дженни подшивала шляпку лентой, а Перкинса почему-то невозможно было нигде найти. В дополнение ко всему, стоял великолепный сентябрьский денек, и ничто в доме не могло привлечь девочку настолько, насколько влекло ее яркое солнышко и свежий воздух. Поэтому Поллианна вышла из дома и устроилась на крыльце.
Некоторое время она молча наблюдала, как хорошо одетые мужчины, женщины и дети, куда-то спеша, быстро проходят мимо или неторопливо шагают по аллее, тянувшейся посреди авеню по всей ее длине. Наконец, девочка поднялась на ноги, вприпрыжку сбежала по лестнице на тротуар и остановилась, оглядываясь направо и налево.
Поллианна решила, что ей тоже не помешало бы немного прогуляться. День для прогулок был подходящим, а она ведь за все время еще ни разу по-настоящему не прошлась по улицам города. Походы в школу и обратно не в счет. Миссис Керю не стала бы возражать, подумала Поллианна. Не она ли сама велела Поллианне заниматься, чем ей заблагорассудится – только бы не задавала бесконечные вопросы? А впереди ведь было еще столько времени до самого вечера. Подумать только, сколько удивительных достопримечательностей можно увидеть, прогуливаясь по городу в послеобеденное время! А день стоял исключительно погожий. Пожалуй, для начала стоит пройтись в эту сторону! Поллианна повернулась на каблучках и, подпрыгивая и пританцовывая от возбуждения, бодро двинулась по бульвару.
Она приветливо улыбалась прохожим, встречаясь с ними взглядом. Ее ничуть не удивляло, хотя несколько и разочаровало то, что никто на ее улыбку не отвечал. Она уже успела привыкнуть к этому в Бостоне, но не прекращала улыбаться в надежде, что кто-нибудь когда-нибудь все-таки улыбнется ей в ответ.
Дом миссис Керю стоял почти в самом начале Комонвелт-авеню, поэтому Поллианна вскоре оказалась на перекрестке. По другую сторону улицы, пересекая авеню под прямым углом, раскинулся сад, который показался девочке красивейшим из всех, которые она видела в своей жизни. Это был Бостонский городской парк. На мгновение Поллианна замерла в нерешительности, устремив взгляд пытливого исследователя на это роскошное произведение природы и человеческой фантазии. Она не сомневалась, что перед ней находится частный сад какого-то очень богатого владельца. Еще когда Поллианна лечилась в Санатории, доктор Эймс взял ее с собой в гости к одной богатой даме – та жила в красивом доме, в окружении таких же, как здесь, аллей и цветников.
