Исповедь Обреченной - Соня Грин
К двум часам я прихожу в парк и работаю около двух-трех часов, потом иду на остановку и еду домой. Иногда, когда я чувствую себя особенно хорошо, я гуляю по парку или беру дополнительный час работы.
А еще мне нравится быть с Марком – он такой забавный! Они, иностранцы, все забавные, как ты ни крути. Постоянно улыбается, смеется, рассказывает анекдоты, шутит. Словом, скрашивает все мое пребывание там.
Но вчера его не было. Я просидела в парке сколько позволило мое сердце, рисуя на лицах детишек забавных черепашек и бабочек, но в конечном итоге он так и не объявился. И мне было так грустно и одиноко сидеть там, одной… А сегодня я взяла выходной и решила не ходить туда, поэтому шанса узнать, где он был вчера, у меня не было.
Я подсознательно ловлю себя на мысли, что начинаю привязываться к нему. Да и он тоже. Эй, а вдруг он какой-нибудь сердцеед и клеит каждую девушку своей улыбкой!
Как же это все смешно, прямо до одури…
Ничего, завтра пойду в парк и все узнаю.
22 марта
17:00
Сегодня его не было тоже, что очень странно.
А завтра у меня поход к кардиологу, но я, вообще-то, не волнуюсь – наверное, уже знаю, что он повторит все ту же мантру про «соблюдение диеты, ведение максимально неподвижного образа жизни, дабы не навредить сердцу, и прием препаратов», назначит рентген, чтобы посмотреть, все ли в порядке, и отпустит на все четыре стороны.
Наверное, я говорила это уже раз двести, но, ее же налево, как я устала!
25 марта
19:40
Поверить не могу, что это со мной происходит! Да я просто живая мишень для болезней!
После всех обследований, врач поставил неутешительный диагноз – артериальная легочная гипертензия. Причина, по которой у меня все время была отдышка, головные боли и состояние овоща. Успокоив, что это только первая стадия, он посоветовал найти мне кислородный баллон и «соблюдать диету, вести максимально неподвижный уровень жизни, дабы не навредить сердцу, и принимать препараты».
Естественно, на его наставления я забила опять, и баллон покупать не спешу: все еще могу передвигаться, а перед посетителями не хочется сидеть с трубочками в носу. Тем более перед Марком – что тут сказать.
Завтра снова выхожу на работу.
Единственное место, где чувствую себя здоровой.
28 марта
08:48
Вчера мы с Марком гуляли по парку. Я узнала от него много нового: как минимум то, что он бельгиец, а родителей его уже давно нет в живых, поэтому он приехал в Россию, помогать своему престарелому дядечке. «Схожие судьбы» – подумалось мне.
Потом мы просто ходили, трещали на различные темы и смеялись, как умалишенные, пока эта самая моя новая легочная гипертензия не дала знать, и я стала чувствовать себя плохо. Мы присели на лавочку. Я схватилась руками за голову, всеми силами пытаясь внушить своему сердцу и легким, что, собственно, воздуха тут хватит еще на восемь миллиардов людей. Все это время Марк был со мной – я прямо чувствовала, как этот садист глазеет на меня!
В конце концов, когда я очухалась, он перешел на новый уровень пыток и стал буквально сверлить меня взглядом. Спустя пару минут юноша произнес:
– Плохо?
– Небольшие проблемы, – я заставила себя выдавить широкую улыбку.
Я встала и зашагала прочь.
На обратном пути домой я зашла и купила себе канюлю и пару кислородных баллонов.
30 марта
12:13
Не хожу в парк уже два дня. Марк звонит чуть ли не каждый час, волнуется, но я не беру трубку. Всего у меня насчитано уже сто пятнадцать пропущенных.
Интересно, что он думает? Что я решила вот просто так слинять? Сердится? Или переживает? Или и то, и другое вместе? А я просто не хочу, чтобы он видел меня такой – бледной, с синяками под глазами и трубочками в носу. Ей-богу, как каторжник с привязанной к ноге гирей!
Я полностью разобралась, как менять баллон и как управлять канюлей. Одного баллона на пятнадцать литров хватает примерно на шесть-семь часов, но я стараюсь расходовать его экономно, и надеваю только тогда, когда дышать становится невмоготу.
А еще сегодня в первый раз за все это время позвонил Кир. Попросил извинений и сказал, что приедет ко мне через пару дней навестить. Вот уж кого я не стесняюсь – так это его. Кир, он такой… домашний, что ли. Он не стесняется моей болезни, не стесняется того, что я неизлечимо больна. С ним я могу хоть канюлю носить, хоть на голове стоять – ему все равно фиолетово будет. А Марк… Кто его знает, как он поведет себя, когда узнает, что мне осталось жить от силы несколько лет?
С криками убежит прочь? Эй, мы даже не встречаемся, мы просто друзья, но все же…
17:13
Наконец поборола себя и ответила на его звонок. Разговаривала холодно и грубо – сама так и не поняла, почему.
Я думала, он кинется и начнет лепетать что-нибудь про то, как он соскучился и как меня не хватает, но на самом деле он звонил только для того, чтобы сказать, что его не будет послезавтра и всю следующую неделю. Я хотела спросить, что случилось, но он повесил трубку.
Так больно мне не было еще никогда в жизни…
31 марта
16:59
Я оставила дома свой баллон, рискуя задохнуться в парке, потому что с каждым днем мне становится все хуже и с каждым днем мое сердце и легкие отказывают, но этого не произошло.
Я пришла к двум. Марк, как обычно, ждал меня у входа. Но теперь на его лице не было очаровательной улыбки и вместо глаз улыбающихся щелочек-месяцев не было тоже. Он был угрюмый, злой, закрытый от всего мира…
Мы молча прошли и уселись на свои места. В Петербурге заметно потеплело, поэтому я одела легкий плащ и джинсы. Все время, пока мы разрисовывали лица деткам, я пыталась расшевелить его, но он был словно грозовая туча. Это показалось мне странным, потому что всегда все было обычно наоборот. Ну и ладно, вредина…
Каюсь, у меня были намерения искренне расспросить, что случилось. И если сначала я хотела поинтересоваться, почему его не будет до восьмого числа, то после, когда он повернулся ко мне спиной, мое желание разом отпало.
Ну и пожалуйста! Ябеда. Прямо как Кир!
Когда пришло время уходить, мы даже
