Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда - Владимир Виленович Шигин
– Рисковать не будем, переждем равноденственные бури, а потом свое нагоним в океане.
Дождавшись маловетрия, «Посадник» покинул Копенгаген, работая машиной. Плавание по узким и изобилующим подводными камнями Датским проливам всегда требует особого внимания и осторожности. До Ангольтских маяков шли в тумане как в молоке самым малым. Наконец разглядели огни, определились, стало полегче.
На выходе в Немецкое море вступили под паруса, но пары не прекращали. Делали до 10 узлов. Затем остановили машину и шли уже под парусами.
Прошли Английский канал и бросили якорь на Спитхедском рейде. Пошли дальше.
Из хроники плавания: «Корвет бежал под марселями и нижними парусами в галфинд по 10 и 10,5 узлов… С рассветом с корвета увидели к югу милях в двух французский купеческий бриг, лежавший в дрейфе и выражавший все знаки бедствия».
Матросы, почти все участники Севастопольской обороны, бедствию своих недавних врагов были даже рады:
– Ну, и пусть собака тонет! Это их за Севастополь Господь карает!
Но командир думал иначе.
– Войны промеж нас нет, а потому будем спасать! – объявил он офицерам.
«Посадник» осторожно (чтобы ветром не навалило) спустился к нему. Капитан брига, срывая голос, кричал в мятый жестяной рупор:
– Мы бриг «Понт де Челс». Сели на риф. Разворотило все днище. Затем волной сбросило с камней. Сейчас же просто тонем. Команда не успевает откачивать воду, так как днище – одна дыра. Умоляю, помогите!
– Все будет хорошо! – отозвался командир «Посадника». – Мы вас спасем!
По приказу Бирилева мичман фон Шанц с двенадцатью матросами и помпой Доутона перебрались шлюпкой на борт тонущего брига и, засучив рукава, принялись за дело. Пока одни откачивали воду, другие заделывали пробоины. Вскоре течь была остановлена.
«Понт де Челс» взяли на буксир и притащили в Брест.
На Брестском рейде «Посадник» застал нашу и французскую эскадры. Французы сердечно благодарили Бирилева за спасение брига и людей. Когда же они узнали, что перед ними один из самых знаменитых защитников Севастополя, восторгу их не было предела.
Из-за противных ветров в Бресте пришлось несколько задержаться. Не теряя времени, за это время полностью обновили запасы воды, закупили и на пять месяцев провизии, причем по вполне сходной цене.
5 ноября «Посадник» под парами покинул Брест. Волнение было большое, но шли хорошо. Затем и вовсе поймали попутный ветер и вступили под паруса. Через неделю пришлось выдержать приличный шторм, а потом еще и утомительную, выматывающую зыбь. Затем была стоянка на Мадере, где запаслись хорошим вином и перевели дух.
После того как «Посадник» пересек тропик, Бирилеву удалось поймать ровный пассат, и дальше уже плыли, что называется, в свое удовольствие до самого Рио-де-Жанейро. Матросы вечерами пели:
Дуй, знай ветер, поддувай,
Хоть риф марсельный валяй!
Хоть риф марсельный валяй!
Ничего! Свисти, качай!
Рифы, взяв у марселей,
Быстро все закончим.
У закрепленных снастей,
Лежа, лясы точим…
На переходе экватора по старой морской традиции провели ритуал с обряжанием Нептуна. Во время посвящения в океанские мореходы Бирилев и другие офицеры откупались от Нептуна и его свиты вином, остальных бросали в купели. В Рио снова пополнили запасы и перевели дух. Из каждого порта Бирилев, как и положено, писал рапорта о ходе плавания в Морское министерство, а так как командир «Посадника» являлся и флигель-адъютантом императора, то писал прямо и ему, и великому князю Константину Николаевичу.
Из дневника великого князя Константина Николаевича: «Вечером (1 марта 1860 года. – В. Ш.) во время собрания читал рапорт Ратькова (командир клипера «Разбойник». – В. Ш.), Селиванова (командир клипера «Опричник». – В. Ш.), Бирилева и очень интересно про них толковали и спорили».
А «Посадник» уже разворачивал свой форштевень на мыс Доброй Надежды.
Из хроники плавания: «Выйдя в море, при ветре, идущем от ONO, прекратили пары. Пролежав на SO до параллели 35° южной широты, шли по ней и, придерживаясь по возможности этой широты, прошли 11 февраля 1860 года на вид мыса Доброй Надежды и того же числа стали фертоинг в Саймонс-бее».
Стоя на шканцах, Бирилев с удовольствием подставлял лицо свежему ветру.
– Обратите внимание, господа, – обратился он к стоявшим рядом старшему офицеру лейтенанту Селиванову и штурману Чуркину, – северный ветер здесь не разводит никакого волнения, несмотря на то, что мы вынуждены «вогнать все рифы», закрепить фок с гротом и спустить брам-стеньги.
Селиванов с Чуркиным признались, что тоже удивлены столь необычным явлением.
В последующие дни ветер был сильный, но волна опять небольшая и «Посадник» быстро мчался вперед, наматывая на лаг все новые и новые мили. Попутный ветер был настолько устойчивым, что 50 дней не вводили в работу машину.
Затем пришлось пережить шторм и в Индийском океане. Когда тот достиг максимальной силы, огромная волна вкатилась на палубу и унесла вельбот, переломив железный шлюп балки. Но к счастью, обошлось без жертв.
– Никак, местный Нептун взял свою добычу и успокоился! – комментировали происшедшее матросы.
– Никола-угодник сжалился над нами сердешными! – на свой лад констатировал окончание шторма мичман.
Всему плохому когда-то приходит конец. Стих и шторм. Попали еще в шквал с дождем, но это уже сущие мелочи. Потом опять настало время маловетрия.
– Вот так и живем – то густо, то пусто! – шутили на «Посаднике».
В один из дней штурман подпоручик Чуркин доложился командиру:
– Пересекаем тропик Козерога, долгота 102°.
– Теперь пора ворочать на норд-ост! – выслушав, кивнул Бирилев. – Попытаемся поймать местный пассат.
Расчет оказался верным, вскоре снова поймали хороший ветер и помчались дальше.
Но вот впереди и огни Сингапура. Когда положили якоря на Сингапурском рейде, разглядели вдали фрегат «Светлана». Радости-то было! Как приятно на другом конце земли вдруг увидеть свое судно, где много твоих товарищей и земляков. Бирилев съездил на «Светлану», переговорил с ее командиром капитан-лейтенантом Дрешером, после чего фрегат взял для экономии угля «Посадник» на буксир.
10 июня подошли к острову Гутслаф и увидели на якоре клипер «Наездник».
Спустя неделю «Посадник» прибыл на внутренний рейд Нагасаки. Полукругосветное плавание было завершено блестяще. Теперь корвет вошел в состав эскадры Китайского моря под началом капитана 1 ранга Лихачева, сослуживца Бирилева по севастопольским бастионам. Сразу же по прибытии в Нагасаки на Бирилева возложили наблюдение за больными матросами, которых доставляли в Нагасаки со всей эскадры Китайского моря.
– Пехотинцем и пластуном я уже побывал, теперь придется побывать и доктором! – почесал затылок капитан-лейтенант.
Одновременно, не тратя времени попусту, на «Посаднике» занялись починкой котлов, но продвигалось это дело медленно, потому что японские заклепщики еще только учились. Пришлось нашим матросам самим брать в руки молотки и показывать, что и как надобно делать. В Нагасаки «Посадник» поступил в распоряжение Лихачева.
* * *
А взор
