Евгений Наумов - Коралловый город
Но тут цепи загремели — советчики разом повернулись к прозрачной стене. Путешественники тоже взглянули на стену и — замерли.
В гроте появилось невиданное чудовище. Откуда-то из мрака медленно выплывало длинное извивающееся туловище. Глаза — во много раз больше глаз Кракена — уставились на путешественников. Острая, вытянутая далеко вперед пасть приоткрылась в улыбке, показывая густые ряды устрашающих зубов — больших, чем у Кашалота. У чудовища оказался поразительный хвост, собственно, не один хвост, а три, выходящих один из другого: первый, заканчивающийся, как обычно, поперечным плавником, затем второй — точно такой же, только поменьше, из которого вытягивался третий — длинный, голый, блестящий.
Это и был Великий Треххвост. Смешинка во все глаза рассматривала его.
Помахивая тремя хвостами, чудище приблизилось к прозрачной стене, посозерцало некоторое время путешественников, а потом обратилось к царевичу:
— Здравствуй, сын мой! Рад тебя видеть.
При первых звуках его голоса Смешинка невольно закрыла уши ладонями, а Звездочет-Клоун и Сабира вздрогнули. Голос гремел из раструбов громадных витых раковин, расположенных вокруг прозрачной стены. Закончилось приветствие неожиданно — пронзительным высоким свистом, от которого даже царевич поежился.
— Кто это с тобой?
— Мои друзья. Девочка Смешинка, которую я попросил приехать в Коралловый город и научить жителей смеяться…
— Она учит смеяться? — Великий Треххвост уставился на девочку.
— И еще как! Все жители города смеются день и ночь!
— Хорошо… А кто же остальные?
— Звездочет-Клоун, друг Смешинки. А Звезду Сабиру он подобрал по пути.
— Потому что Сабира мой друг, — поспешно добавил Звездочет-Клоун.
Владыка длинно засвистел.
— Гм… Друзья. А что же мне делать с друзьями? Что скажут советчики?
— Мгновенно растерзать! — прорычала Барракуда. — На мелкие клочки!
Щука-Мольва очнулась от дремы и процедила:
— Звездочета… гм, проглотить, Звезду отдать Спрутам на коврик под щупальца.
— Согласна с мнением дорогих коллег, — извиваясь, прошипела Мурена.
От упряжки Крылаток отделилась Крошка Ю и подплыла к царевичу. Она застыла у его правой руки, чуть пошевеливая плавниками. Капелька взглянул на нее и побледнел.
— Отец мой! — воскликнул он. — Не надо губить друзей девочки Смешинки! Они не враги… мне и тебе. Не слушай своих советчиков.
— А кого мне слушать? — изумился Великий Треххвост. — Чужих советчиков?
Звездочет-Клоун стоял рядом с Сабирой и чувствовал, как дрожит она от страха.
— Не бойся! — успокаивал он ее. — Ты хитрая, и я тоже хитрый. Как-нибудь выберемся…
— Ох, д-добрый Звездочет-Клоун! — прошептала в отчаянии Звезда. — Вряд ли поможет вся наша хитрость. Смотри, какие они кровожадные, как горят их глаза. Вот-вот бросятся на нас!
— Слава владыке, они пока на цепи, — возразил старец. Великий Треххвост подозрительно уставился на них.
— О чем вы шепчетесь?
— Мы ломаем голову над одним вопросом…
— Говорите!
— Почему такие достойные советчики, как Барракуда, Мурена и Щука-Мольва, посажены на цепь? Да еще перед каждым находится клетка. Неужели тоже для них?
— Конечно! В замке для каждого жителя имеется своя отдельная клетка. Она защищает от нападения и не дает нападать самому на других. Вечером стражники запирают всех жителей замка в клетки, потом запираются сами и выпускают на свободу ночных Сторожевых Скатов. Если кто-нибудь не будет сидеть в клетке, Скаты расправятся с ним.
Путешественники внимательно огляделись и только тут заметили, что в воде то и дело мельтешат темноватые глаза, которые они принимали за пляшущие тени бликов.
— Вы только что заметили моих Лапшевников, а они уже давно держат вас под наблюдением, и от них не ускользнул ни один жест, ни одно слово. А какая это простая, искренняя рыба! Ее видно насквозь, не то что остальных моих слуг, которые неизвестно что замышляют, прикрываясь своей защитной окраской. На кого-кого, а на моих тайных наблюдателей Лапшевников я могу твердо положиться, не ожидая от них никакого подвоха. Вот если бы все были такие!
Смешинка заметила, что при этой похвале Лапшевники порозовели от удовольствия и стали заметны… Застенчивые тайные Лапшевники! Но как много их оказалось! Зал был заполнен ими до отказа. Когда они смутились, все вокруг стало нереальным, розовым, расплывчатым.
«Вот почему говорят, что нельзя видеть все в розовом свете, — подумала девочка. — Наверное, имеют в виду слишком большое количество смущенных тайных Лапшевников».
— Понятно, — сказал Звездочет-Клоун, глядя на советчиков. — Конечно, клетки хорошее дело, если кто-то хочет на тебя напасть, но зачем цепи?
— А чтобы советчики не напали друг на друга, — пояснил владыка. — Я очень ими дорожу! А они так волнуются при обсуждении важных вопросов, что иногда могут в запальчивости и… поссориться.
Он замолчал, потом встрепенулся и обратился к Звездочету-Клоуну.
— Ты умеешь играть в шахматы?
— Каждый Звездочет должен уметь играть в шахматы.
— Отлично! Доставьте сюда очередную шахматную партию!
Вода закипела. Очевидно, Лапшевники сломя голову бросились передавать приказание владыки. Вскоре показались четыре дюжих Спрута, несших большую плоскую коробку. Она была разделена на шестьдесят четыре клетушки, дно которых выложено черными и белыми ракушками в шахматном порядке. Еще четыре Спрута волокли объемистую корзину.
Когда коробка была установлена перед прозрачной стеной, Спруты, открыв корзину, принялись запускать в клетушки рыб: пешек — золотую Корюшку на одной стороне и серебряную — на другой, затем Коньков, королей — черного и белого Императоров, ферзей — синюю и пурпурную Корифен, слонов — Карасей-Ласкирей. Наконец, крайние клетушки, предназначенные для ладей, заняли Ласточки, и владыка удовлетворенно вильнул тремя хвостами.
— Удивительно знакомым кажется мне Великий Треххвост, — задумчиво пробормотала Сабира. — Если бы он не был таким устрашающе громадным, то я подумала бы, что где-то уже видела его. Но ведь я никогда раньше не была в замке… А изображений владыки нигде нет.
— Итак, начинаем игру! — объявил владыка. — Только предупреждаю, что съедать фигуры нужно по-настоящему.
— То есть как? — удивился Звездочет-Клоун. Советчики дружно засмеялись.
— Он не знает, как съедать! — завопила Барракуда.
— Да очень просто — взять и проглотить, — добавила Щука-Мольва.
Только тут Звездочет-Клоун заметил, что все «шахматные» рыбки смертельно испуганы. Корюшек прямо корежило от страха, у Карасей не попадал зуб на зуб, у Коньков тоскливо дрожали гривки, и даже стремительные Корифены стали вялыми. Только Императоры держались важно: им ничто не угрожало.
— Хорошо, — сказал задумчиво Звездочет-Клоун, — допустим, я как-то смогу проглотить «съеденную» фигуру. Но как ты, владыка, будешь глотать их, если находишься за стеной?
— Это сделают мои заместители, — поспешно ответил Великий Треххвост.
А советчики алчно оскаливались, глядя на шахматную доску. Звездочет-Клоун тут же мысленно поклялся себе, что не даст прожорливым тварям поживиться. Но для этого ему придется играть как никогда.
Владыка сделал первый ход. Серебряная Корюшка скользнула вперед, Звездочет-Клоун двинул навстречу ей свою, золотую. Противник думал недолго:
— Эф один — це четыре! — приказал он своему Ласкирю. Под угрозу попал левый фланг Звездочета-Клоуна. Но тот пустил в ход ферзя Корифену и принялся гонять Карасей-слонов противника, не давая развернуться пешкам. Однако он не брал ни одной фигуры и прилагал все силы и умение, чтобы не дать сделать это партнеру. Советчики в нетерпении гремели цепями.
— Похоже, что твои советчики больше думают о том, как бы проглотить какую-нибудь Корюшку, а не о твоих делах, — заметил Звездочет-Клоун, делая длинную рокировку, чтобы избежать угрозы Императору со стороны светлой Ласточки.
— Все важные вопросы сегодня решены, — пробормотал Великий Треххвост, готовя хитроумную западню на шахматной доске.
Но Звездочет-Клоун легко разгадал ее и убрал из-под удара своего Конька.
Некоторое время владыка тупо смотрел на шахматы, потом косо походил серебряной Корюшкой. Звездочет-Клоун сделал вид, что не заметил ошибки и, передвинув своего Императора на клетку Ф2, крикнул:
— Вечный шах! Игра окончена. Ничья!
У владыки все три хвоста опустились. Не веря глазам, он снова и снова просматривал все позиции и наконец сказал:
— Поистине хитер ты, Звездочет-Клоун! Не выиграл, но и не проиграл. Как же это так? Никто еще не мог победить меня. Я посвятил много времени этой умной игре и считал, что добился совершенства… Но я не знал, что бывает «вечный шах». Гм…
