Тайны Чудесного леса. Пушистый ёж - Иван Сергеевич Бутаков
Было уже поздно, еж устал читать и отправился в каюту помощника капитана, Феликса, где тот уже лежал на своей койке.
– Только не говори, что кэп отправил тебя спать в моей каюте, – разочарованно проговорил Феликс.
– Простите, – пожал плечами еж и подошел к пустой койке, которая была гораздо меньше койки волка.
– Куда!? – завыл волк.
– Сюда, – указал на свободную кровать еж.
– Нельзя! Это моя.
– Но вы же уже лежите на другой.
– Я по ночам меняю койки, не могу спать на одном и том же матрасе всю ночь.
Ежик тяжело вздохнул, Феликс хитро прищурился.
– Тогда, где же мне лечь? – спросил Эдвард.
Волк окинул взглядом каюту.
– Вон можешь занять кресло, – пожал плечами волк, и еж, не раздумывая, лег на кресло, свернувшись и поджавшись. Ему так хотелось спать, да и спорить с волком вовсе не было никакого желания. Еж устроился как можно удобнее и уснул, а в голове его еще проплывали картинки накопленных за день переживаний и мыслей. Тем временем галеон "Сизокрылый" несся по открытому морю, под чистым синим небом, усыпанным яркими звездами, указывающими путь странствующим в холодной молчаливой ночи. Следуя небесной карте, корабль шел к большой земле, которая была для них домом в перевалах между морскими странствиями. У некоторых моряков были здесь семьи. Монти, например, ожидала свора очаровательных волчат, все как один похожих на папку. А вот про капитана никому ничего не было известно. Многие думали, что он жил на корабле, но никто не знал наверняка, ведь сойдя на берег, все тут же забывали, что волновало и интересовало их в замкнутом пространстве, посреди водной пустыни, и, ухватившись за протянутый им хвост свободы, седлали ее на полном ходу. Свобода – красивая, проворная птица, никогда не сидит на месте. Стоит узреть эту певчую ангельским голоском, как она тут же ускользает из вида. После долгих странствий в море, запертыми тоннами воды со всех сторон, моряки мечтают о большой земле с ее каменистыми постройками, разнообразным ландшафтом, деревьями, знающими землю миллионы лет. Но стоит им ощутить твердь под ногами, смиренность домашних кроватей, неподвижно, без единого движения стоящих вцепившись в пол, как вновь наступает дикое желание накинуть сбрую на дикий необузданный ветер и нестись по нему, вдыхая соленый воздух свободы. С каждым днем мечты о суше становились все реальнее. Один лишь Эдвард, не имея никакой к ней привязанности, спокойно наслаждался дарованной судьбой возможностью. Освоившись уже на следующий день, он выполнял свои обязанности очень быстро и самое главное тщательно. Все остальное время он читал книги и, как было обещано, учился хорошим манерам у капитана. Учился он быстро, схватывал на лету, а уже через несколько дней, капитану было уже практически нечему учить своего ученика, и он добавил к манерам занятия фехтованием, математику, искусство выживания, правописание, чувствуя себя прирожденным учителем, а Эдварда блестящим учеником. За те десять дней, что они плыли до намеченной цели, еж здорово изменился. Менялся и сам капитан. Его хрип во время занятий, приобрел мягкие, почти нежные нотки, а стальная морда с леденящим кровь взглядом, сменились добродушной улыбкой, с по-отечески задранной вверх бровью. Его размеренный день, спланированный строго по минутам, предался в привычку и ученику. Расписанный, как на ладони день был насыщен и продуктивен, кому-то даже мог показаться скучным, но очень скоро в его будничную программу вмешалась суша.
Одним пасмурным утром с мачты по всему кораблю раздалось протяжное "Земля". Матросы, волнительно задергались, готовясь ко встречи с долгожданной сушей. Для Эдварда же свобода была коварной птицей, несущей на хвосте неизвестность. Он абсолютно не знал, что будет делать на суше, и надеялся, что капитан не выгонит его и оставит на корабле. А что если это все не правда, и капитан как и все покинет корабль? Что тогда будет делать он?
Корабль тихо подходил к заливу Большой черепахи, отчитывая минуты до полной остановки, а дальше все произошло практически мгновенно: якорь плюхнулся в воду, спущенные на нее шлюпки заполонили веселые матросы, и уже через пару минут удаляющийся плеск воды от весел сравнялся с шепотом волн. "Сизокрылый" опустел. Но не осиротел. Его хозяин сидел за своим столом и, то и дело макая перо в чернильницу, что-то записывал в бортовой журнал, когда в дверь каюты раздался редкий стук.
– Войдите, – скомандовал капитан.
Эдвард послушно исполнил приказ.
– У меня для тебя поручение, – сказал капитан, переминающемуся с ноги на ногу ежу. – Пойдешь за холмами налево, там небольшая деревня, в ней найдешь фермера Лу, передашь ему слово в слово "Бартоломео ждет его сегодня в заливе Большой черепахи". Все понял?
Растерянный еж помахал головой.
– Тогда беги, пока не стемнело, – напутственно произнес капитан.
Хотя у Эдварда и скопилась масса вопросов, да к ним добавилась еще новая, он не стал задавать их все, сочтя время не подходящим. "Бартоломео ждет его сегодня ночью в заливе Большой черепахи" – пока он занял место в спущенной на воду шлюпке. За холмами налево, деревня, фермер Лу, повторил он маршрут себе
