Тайны Чудесного леса. Пушистый ёж - Иван Сергеевич Бутаков
На лужайке перед хранилищем уже чествовали победителя гонки. Им стал Виктор. Борик же, проглотив горечь поражения, оперся на свое яблоко, пытаясь отдышаться.
Аромат яблочных пирогов ударил ежонку в нос, что тот зажмурив глаза и вдохнув полной грудью, расплылся в улыбке, забыв на мгновение о всех своих неудачах.
– Борик ты чего стоишь? – нарушил гармонию Герман. – Ты на конкурс опоздаешь.
– Какой еще? – тяжело вздохнул еж.
– Поедание яблок, – ответил Герман.
Как ни тяжело было признавать, но просто смотреть, как веселятся другие, скйчас доставляло Борику больше удовольствия, чем участие в конкурсах, на которые он так рьяно хотел потратить свою молодость. Может от того, что пока он просто наблюдал, ничего не падало ему на голову, за спиной не слышался таинственный голос, да и деревья вели себя как-то спокойнее. Но признаться другу в своих страхах он никак не мог. Ведь это именно он, его лучший друг воодушевлял Германа своим примером, убеждал, что все возможно, надо только захотеть, а теперь если он отступит, признав поражение, то возможно разрушит надежды и веру своего друга в собственные силы.
На конкурс по поеданию яблок собралось не так много ежей, лишь самые смелые и … самые крупные. За данное время нужно было съесть как можно больше от яблока. Когда-то конкурс не был ограничен временем, а побеждал тот, кто съест все яблоко целиком вперед всех. Вперед всех звучало крайне преувеличенно, ведь из этих всех находилась только пара ежей способных, или считающих, что они способны засунуть в себя целое яблоко. А однажды вообще участник был один и тот проиграл, не осилив плод целиком. Вот после этого и приняли новое правило – конкурсанты ели яблоко на время, по истечении которого жюри подсчитывали сколько кто съел и выявляли победителя.
Самое главное – кусать больше, жевать быстрее. Борик всю неделю тренировался быстро жевать, а затем еще одну, чтобы научиться кусать как можно больше. Растяжка челюстей и мышц рта – так он называл свои упражнения, которыми изнурял себя почти каждый день. Зато результат был весьма недурен – челюсти работали, как швейная машинка, а в раскрытую пасть мог бы зайти другой еж. Когда отчет времени по команде жюри начался, Борик хорошенько раскрыл свою пасть и, откусив громадный кусок, довольно быстро отправил его в желудок.
Кусок за куском он шел к своей победе, приближаясь к середине яблока. Откусив в очередной раз, Борик замер, из яблока на него смотрели огромные глаза, полные страха и ужаса, с раскрытым под ними в бесшумном крике ртом, и все это на небольшом худощавом тельце червяка. От испуга еж забыл как жевать и с полным ртом проорал:
– Чэвчаг! – на что тот лишь туповато похлопал глазами. Борик, чей рот был раскрыт максимально, брезгливо дернулся, и его нижняя челюсть опустилась еще ниже, выронив кусок яблока, как огромный кирпич. Следом за ним рухнул и сам Борик.
– Ах, вот ты где! – послышалось чье-то едва слышное ворчание, в сопровождении приближающихся грузных шагов.
– А ну, полезай обратно, – послышался нетипично суровый голос мистера Грибба.
Кто-то взвизгнул, и те же шаги, но уже заметно легче, удаляясь, зашуршали по траве.
Борик лежал на спине, глядя на небо с мелькающими сквозь макушки деревьев облаками. Победа в конкурсе наверняка была упущена… Ежонок прислушался… Пение птиц, прервали овации чествующих победителя конкурса. Да, победа была отдана.
Когда Герман нашел своего друга, тот сидел за деревом, опустив голову в лапы, тяжело вздыхая время от времени. На сей раз, Герман был в отличном настроении. Пропитавшись духом радости и легкости, которой был пропитан сегодняшний день, он понял, что истинный смысл праздника – это веселие без всякого смысла. Вокруг добродушных соседей, родственников и друзей возникла приятная аура, перед которой не могла бы устоять ни одна хмурая морда. Увидев Борика облаченным в одну из них, Герман сильно расстроился, он пытался убедить упавшего духом ежонка пойти с ним и продолжить веселье, но увидев, что уговоры не увенчались успехом, сдался и сел рядом, облокотившись спиной на дерево. Ежи сидели молча, украдкой поглядывая друг на друга, и вздыхая каждый раз, когда слышали ликования и лапоплескания веселящихся неподалеку.
Услышав объявление конкурса лазанья по деревьям, Борик оживился.
– Ты слышал? – резко спросил он.
– Нет, а что там? – уныло заговорил друг.
– Это наш шанс! – воскликнул Борик.
– Какой? – взбодрился Герман.
– Ребирлитироваться! Только на этот раз участвуешь ты, сделаешь все, как я тебя учил.
Герман непонимающе посмотрел на друга, тот вскочил, схватил его за лапу и они побежали на шум толпы. Конкурс почти начался, участники заняли свои позиции у огромного дуба, на ветке которого был закреплен огромный воздушный шар, словно петарда набитый конфетти. Победителем становится тот, кто быстрее всех долезет до ветки и лопнет шар.
– Стойте! – вскричал Борик. – У нас еще один участник.
Борик подтолкнул недоумевающего Германа вперед.
– Ты можешь, – шепнул он ему и отступил назад.
– А ты? – спросил Герман, слегка запаниковав.
– Хватит с меня, да и с деревьями у меня сегодня не все гладко.
Герман занял позицию рядом с остальными. Еж справа от Германа повернулся и ехидно хохотнул.
– Лучше бы ты готовил пироги со своей мамочкой, – злорадно произнес соперник, оказавшийся Вениамином.
Глаза Германа заблестели, он выпустил когти и присел в готовности сделать рывок. Послышалась команда "марш" и ряды острых когтей вцепились в кору. Герман карабкался не обращая внимания на остальных, нацелив свой пристальный взгляд на заветную цель. За спиной ревела толпа, подбадривая криками "вперед" и "быстрее". У каждого участника была своя группа поддержки, и среди всех имен, Герман отчетливо слышал свое, выкрикиваемое всей его семьей. Но самый громкий крик, пожалуй, издавал его друг Борик. Он орал так, будто полз следом за Германом, а ближе к концу, сорвав голос, скрипел и хрипел низким басом не сбавляя темпа.
Герман добрался до ветки и одним движением запрыгнув на нее, позволил себе наконец повернуться на преследователей, ближайшим из которых был Вениамин. Весь красный от злости, он чуть ли не бежал по дереву в попытках догнать лидера. Последним рывком он вцепился в ветку и, не успев хорошенько подтянуться, сорвался вниз.
Толпа ахнула и замерла. Зацепившись задней лапой за небольшой выступ, Вениамин повис спиной к дереву, головой вниз, испуганными глазами глядя на взбудораженных зрителей, закрывших лапами кто рты, кто глаза. Увидев это, Герман почти добравшийся до шарика, вернулся обратно, не раздумывая вцепился задними лапами за
