Страсть на холсте твоего преступления - Mirin Grots

— Чего ты хочешь?

— Составь договор, чтобы я убедился в твоём профессионализме, — отчеканил грубый голос Харриса Райта. Чего? Я расширила глаза, смотря на то, как мужчина перебирает бумаги и совершенно не обращает на меня внимания.

— Ты забыл в какой ситуации я нахожусь? Ты обанкротил моего отца, украл все его активы, а теперь просишь составить договор для твоей компании? Это наглость и самое настоящее предательство, я ни за что не буду работать на тебя и твою грязно отмытую компанию, — серьёзно, но не повышая голос, возмущалась я. Кем он себя возомнил?

— Тереза, я не прошу, — он выглядел слишком деловито, но будто бы действительно нуждался в моей помощи. Я откинулась назад, сжимая плотную обшивку книги.

— Нет, — из-за моего отказа он отвлёкся от бумаг и сверкнул голубыми глазами. Господи, я готова была намокнуть от такого взгляда, от чего в животе тут же забила тревожность в виде бабочек.

— Нет?

— Сделка. Я помогу тебе, взамен ты поможешь мне, — парировала я. Он заинтересованно улыбнулся и рукой сделал жест «продолжай».

— Я сделаю тебе договор в лучшем виде, а ты устроишь мне встречу с моей лошадью, — предложила я, он замолчал. Я сдержала улыбку, потому что могла догадаться, что означало его молчание. Это значит, что он почти согласился! Скорее всего он обдумывает все «За и Против», но меня это мало волновало. Харрис встал с кресла, размеренными движениями он обошёл стол и скрылся из дома. Я поджала губы в ожидании, какой же он все-таки непредсказуемый.

Через пару минут я отчаялась в решении моего предложения. Отец многому меня обучил за годы университетской жизни, я практиковалась у него в компании и умела правильно вести бизнес-дипломатию, но не с таким мужчиной, как Харрис. Он требователен, непостоянен, его действия абсолютно непредсказуемые. Сложно понять, как с такой холодной решительностью он занимает такие высокие должностные позиции. Его харизма. Его улыбка. Его взгляд. Вот ключ ко всему.

Меня резко обволакивает тёплая мужская рука и я вскрикиваю в ужасе. Харрис обвил своей ладонью моё горло, пристроившись сзади, он аккуратно приподнял мой подбородок, от чего я осталась почти неподвижной. Как он подошёл ко мне? Неужели я не услышала шагов от собственных мыслей?

— Я согласен, но это последняя моя уступка для тебя, — проговорил он, наклонившись к моему уху. Я шумно вздохнула воздух, скованная рукой Харриса. Молча кивнув, он отпустил меня и сел на своё место. Я быстро моргала ресницами, чтобы прийти в себя. А потом до меня дошло — я увижу свою лошадь! Но как? Как он провернёт этот фокус?

— Ты украдёшь мою лошадь? — вырвался из меня вопрос, скорее похожий на вскрик удивления. Харрис замер, отвлекаясь от дел с бумагами. На его пухлых розоватых губах появилась еле заметная ухмылка, от которой кровь в моем теле разогналась в несколько миль в час.

— Не говори глупостей.

И вот я здесь. Ипподром Дублина. Я была на ипподроме за городом, наверное, раз 5 и все разы были удачными. Осматриваясь по сторонам, я спустя даже полчаса, не увидела ни единую живую душу. Людей не было, а это значило, что Харрис забронировал весь ипподром ради меня одной. Это не могло не радовать мою душонку, но и шанс на побег или выяснение информации, пропал. На самом деле я смирилась со своим положением, уже прошло достаточно времени, чтобы родители успели отчаяться. Как и отчаялась я. В доме Харриса слишком хорошая защита и охрана, чтобы я смогла обмануть его.

Мы ходили между стоек с лошадьми и каждый раз у меня замирало сердце при виде белой гривы, но не моей. На удивление, Харрис отправился на ипподром вместе со мной, даже в повседневной одежде. Он был в чёрных джоггерах, которые идеально сидели на его бёдрах и длинных ногах и в чёрной футболке. Я же обошлась чёрными леггинсами, топом и свитером поверх тела. Рядом мы выглядели семьёй, отец, выгуливающий свою дочурку на катание на лошадях.

— Лошади чувствуют настроение наездника, — сказала я, медленно осматривая глазами стойло. Он был угрюмым, как и всегда. Холод на его лице не треснул, даже увидев маленького жеребёнка рядом с матерью.

— Мне не нужно одобрение лошади, чтобы сесть на неё, — ответил Харрис, от чего я хмыкнула.

— Ты хочешь заставить даже лошадь подчиняться? — с насмешкой спросила я.

— Я выберу самую покладистую, — и улыбнувшись, он кивнул мне на дальний угол. Я замерла, когда из стойла торчала голова моей лошади. Мой Сафир.

Глава 11

— Это правда ты! Мой малыш! — я кричала, когда подбежала к родной лошади и смогла пройтись ладонью по его гриве. Лошадь радостно заржала, крутя головой в разные стороны, заставляя на глазах появиться слезы. Это самый счастливый момент за долгое время, и я правда готова была заплакать от того, насколько сильно скучала увидеть что-то родное. Напоминающее мне о доме и прошлом.

— Она ждала, — услышала я потусторонний голос и развернулась. Макс Дюрант стоял передо мной во всей своей красе, держа в руках защитный шлем и улыбку на лице. Он был моим учителем, сколько я себя помню. Мужчина, который учил меня основам езды на лошади и подсказал в выборе Сафира. Я ни на секунду не пожалела о выборе лошади по его подсказке.

— Макс, — вырвалось у меня, и я подошла к мужчине, неловко, но крепко его обнимая. Сколько себя помню, Макс все время находился в обществе лошадей и жил на своей ферме. Он даже выглядел, как типичный работящий мужчина, не хватало только пшеницы в зубах и плетённой шляпы.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, отпуская его из своих объятий. У него так и остались длинные русые волосы, щетина на лице и ровные черты лица с небольшими шрамами. Карие глаза Макса метнулись за мою спину, и он кивнул Харрису в знак приветствия. Я ни на секунду не забывала о мрачном теле Харриса позади себя.