Герцель Новогрудский - Дик с 12-й Нижней
- Что-то ты много разговариваешь, что-то ты мне не нравишься, - сказал он, обращаясь к Тому. - А ну, давай в полицию - там разберемся.
Ухватившись за ручку дверцы, полицейский вскочил на подножку машины. Проделал он это не очень ловко: крыло старенького грузовика в одном месте было надломано, трещина разошлась. За нее-то полисмен и зацепился низом брючины. Послышался явственный треск сукна.
- У, дьяволы чернокожие, только на кофейницах и можете ездить! - обругал полисмен сидевшего за рулем Кинга. Отведя душу, он наклонился и стал рассматривать урон, нанесенный брюкам.
Но полисмену явно не везло: оттого, что он наклонился, увесистая резиновая дубинка, которая висела у него на приделанном к ремню кольце, выскользнула из своего гнезда и, стукнувшись о мостовую, откатилась.
- Эй, коп, тросточку потерял! - крикнул стоявший рядом с грузовиком человек в синей куртке и поддел дубинку ногой. Можно было подумать, что он хочет подтолкнуть се ближе к полисмену, но на самом деле дубинка откатилась еще дальше.
- Верно, потерял, вон она! - сказал другой и тоже поддал ботинком. Дубинка закатилась в самую гущу толпы. Полисмен бросился за ней.
- Давайте ходу, ребята! - зашумели люди, окружавшие грузовик. - Мы его задержим!..
Кинг выглянул из кабины и вопросительно посмотрел на Тома. Тот кивнул головой:
- Поднимайте якорь, Блейк!
Машина набрала скорость.
Грузовик все больше удалялся от центра. Пошли улицы рабочего люда. Здесь можно было и на перекрестках постоять подольше и поговорить не спеша.
Так Том с Кингом и делали. Теперь они не только выкрикивали свои несколько фраз, стараясь привлечь внимание прохожих, а попросту по очереди читали вслух напечатанное в газете.
Когда это было проделано в первый раз, к грузовику подошел лоточник с лотком, на котором лежали запонки, гребенки, мыло и всякая другая мелочь.
- Эх, горе-продавцы! - засмеялся он. - Кто ж у вас купит газету, если вы ее всем читаете?
Том запнулся, но продолжал читать.
Дочитал до конца. Замолчал. Никто из стоящих вокруг не произнес ни слова.
"Плохо дело, - подумал Том. - Лоточник прав: торговцы мы действительно никудышные. Читанные газеты, видно, в самом деле не товар".
Но Том напрасно опасался. Люди молчали не потому, что не хотели брать газету, а потому, что их взволновало услышанное. После нескольких минут молчания кто-то в толпе сказал:
- А ну, шапку по кругу!
Чья-то кепка пошла по рукам, кто-то положил дайм, кто-то - другой, потом еще и еще... В машину кепку передали почти полную. Большей частью здесь была мелкая монета, но попадались квортеры, полудоллары, попадались и бумажные деньги.
Том и Кинг в это время раздавали газеты. Давали всем, кто протягивал руку. Они едва успевали развязывать пачки.
Так было на второй остановке, так было на третьей и на всех следующих. Через полтора часа в грузовике не осталось ни одной газеты. Повернули обратно.
ПЕРЕД СТОЛИКОМ КОНТОРЩИКА
Во дворе типографии шумел молодой народ. Тридцать восемь газетчиков во главе с Майком толпились под цинковым навесом, где конторщик, сидя за маленьким столиком, получал выручку. Он аккуратно отмечал, кто сколько газет продал.
Последними в списке стояли имена моряка и инженера.
- Том Ауд и Кинг Блейк, - вызвал их старенький конторщик, не поднимая головы от списка. - Давайте подходите, мальчики, выкладывайте выручку.
- Давайте, давайте, мальчик, выкладывайте, - подтолкнул Том локтем Кинга.
- Одну минуту, сейчас, - глубоким басом прогудел Кинг.
Услышав мощный голос, старенький конторщик от удивления втянул морщинистую, как у черепахи, шею в высокий жесткий крахмальный воротничок-панцирь и поднял глаза на подошедших к столику газетчиков.
- Да-а, хороши мальчики!.. - улыбнулся он своей ошибке. - Таким бы мальчикам у Барнума в цирке гирями ворочать...
Ребята дружно захохотали. Им смешно было, что в их компании оказалось двое взрослых. Конторщик, однако, решил, что смеются над ним, и рассердился.
А вы чего здесь торчите? - закричал он на мальчиков. - Отчиталась - и марш отсюда!
- Нет, мистер, - выступил вперед Майк, - нам нужно узнать, кто больше всех газет продал.
- Кто больше газет продал? Зачем?
- Да так, нужно... - неопределенно протянул Бронза. - Вы уж скажите нам, пожалуйста. Просительный тон Майка смягчил старика.
- Новая забота... - заворчал он, но стал просматривать список. - Больше всех... больше всех... Ага, вот, кажется, самая большая цифра: Олден Фрэнк двести восемьдесят пять.
- Что, Чез! - осклабился в улыбке Фрэнк Темный. Он накануне поспорил с Чезом Николсом о том, кому достанется бутылка, и сейчас торжествовал победу.
У честного Чеза лицо вытянулось. Он так старался сегодня. Он пробежал сегодня с газетами километров пятнадцать, не меньше. Он голос потерял, выкрикивая:
"Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!", а Темный перекрыл его. Что ж, уговор есть уговор: он проиграл.
- Твой верх, Фрэнк, - сказал Чез дрогнувшим голосом.
- Нет, позвольте, - поправил себя старенький конторщик. - Здесь, кажется, еще большая цифра есть... Да, да - Николс Чез: ровно триста.
Чез чуть не подпрыгнул от радости.
- Что, Фрэнк! - попытался он крикнуть, но голос его сорвался на странный писк. - Если по-честному, то бутылка моя! Но мы еще раз проверим...
Майк стоял растерянный. Он не знал точно, сколько газет продал, но ему казалось, что много. За всю свою жизнь газетчика он в один вечер никогда не продавал столько. Где только не побывал с газетами! И на вокзал забегал, и в метро пробрался, и на пристань, где люди ждали парома, поспел, и к воротам фабрики Снейдера примчался как раз в тот момент, когда смена выходила... А от ребят все-таки отстал. Обидно, очень обидно!.. Самолюбие Бронзы страдало.
Но тут рассеянный старик снова ткнул пальцем в лист и сам себе скомандовал:
- Стоп! Стоп! Вот у кого, кажется, больше всех - у Грина. Точно. Именно у него. - Конторщик посмотрел поверх очков на газетчиков и внушительно произнес: - Грин Майк - триста пятьдесят два. Молодец, Грин! Восемьдесят восемь центов заработал.
Пришла очередь торжествовать Майку.
- Что, Фрэнк! Что, Чез! - сказал он. - Бутылка-то того... Не видать вам бутылки.
Не ради синей пиратской посудины и даже не ради тех двух - трех квортеров, которые после продажи газет остались в кармане, старались сегодня мальчики. Бегая с пачкой экстренных выпусков по улицам вечернего Нью-Йорка, они хотели помочь Дику. Но все же старинная бутылка занимала в их мыслях не последнее место. Как-никак, тот, кому она достанется, будет считаться среди ребят чемпионом газетчиков. А это не мало. Это высокая марка.
Майк напыжился от гордости. Завтра весь пустырь будет говорить о его победе.
Бронза вместе со всеми ребятами собрался было домой, но Том задержал:
- Погоди, Майк, дело есть.
- Какое?
- Нужно в редакцию зайти, выяснить, как дальше будет.
Прошли во второй двор, поднялись к редактору. Кабинет пустовал, редактора не было. Зато в комнате рядом был его помощник Джо. Он встретил Майка как старого знакомого. Впрочем, с Томом и Кингом Джо через минуту тоже разговаривал так, будто знал каждого сто лет. Он сказал, что все в редакции очень довольны тем, как хорошо разошелся экстренный выпуск, что начало считается удачным, что в таком роде экстренные выпуски решено давать дальше и что ребята, которых привел Майк, - просто клад для редакции. Поговорив еще о том о сем, Джо достал из ящика стола чек на семьсот долларов.
- На лечение Дика Гордона, - объяснил он. - Редактор поручил мне завезти чек в лечебницу "Сильвия", но поскольку, Ауд, вы все равно возвращаетесь туда, возьмите его. Передайте чек в кассу лечебницы.
Том взял чек, хотел положить в карман, но Майк попросил показать ему небольшой листок в зеленых разводах, на котором рукой было выведено "700 долларов" и стояла подпись редактора. Чек - удивительная бумажка! Это все равно как деньги. Его можно сдать в банк и чистоганом получить нужную сумму.
Майк с уважением смотрел на чек. Подумать только: листок с ладонь, а он спасет Дика. Сейчас уже ясно, что Дика будут лечить, что глаз ему сохранят. Как Дик обрадуется, когда узнает об этом!
Когда Том, Кинг и Майк вышли из редакции, ребят во дворе не было. Они разошлись. Старенький грузовик одиноко стоял под широким цинковым навесом. С бортов его, обитых газетами, смотрели глаза Дика.
- Ну что - домой? - спросил инженер.
- Знаете, Блейк, - сказал Том, - давайте сначала к Гордонам заедем. Надо им газету завезти, надо обрадовать. Они ведь ничего не знают, думают, что завтра операция, волнуются...
- Ага, поедем, - поддержал Майк. Предложение Тома его устраивало. Он таким образом на машине домой попадал.
Инженер с сомнением посмотрел на электрические часы, висевшие у ворот.
- Поздновато, Ауд, - заметил он. - Я только подвезу вас, а сам поеду... Неприятности могут быть: уж очень надолго взял машину.
