Тайны Чудесного леса. Пушистый ёж - Иван Сергеевич Бутаков
На следующий день Герман, как и обычно после школы, занимался садом с дедушкой. В несвойственной ему манере, Леонард много шутил и был гораздо общительнее, чем до этого. Сад сиял чистотой и уютом еще ярче, чем до урагана. Все клумбы были ухожены, цветы восстановились от потопа, а сам хозяин, отдохнув от после долгой уборки, излучал спокойствие и некую скрытую форму радости, которую чувствуешь, когда после тяжелого труда, давшего свои плоды, возвращаешься в свое прежнее русло с обычным размеренным темпом, приносящим истинное удовольствие.
День обещал быть быстрым и приятным, но вскоре всеобщее спокойствие и умиротворение было нарушено. Дедушка осматривал кусты роз, когда Герман вышагивал рядом с ним с лейкой и поливал цветы вокруг. Солнце так сильно жарило, что вода порой испарялась, не успев просочиться в землю, насытив корни.
– Ты только глянь! – воскликнул дедушка, указывая на самую большую алую розу. – С листом какая-то напасть, пожух и рассыпался.
– Ого, – настороженно поддержал внук, подходя поближе. Сделав еще пару шагов, он удивился еще больше – в своей лапе дедушка держал тот самый лист королевы и пристально разглядывал его. – Что с ним? – поинтересовался он у дедушки.
– Видимо какие-то вредители, – сказал Леонард, внимательно изучая весь куст под увеличительным стеклом.
– И что делать? – спросил Герман.
– Ясно что – обрезать! – ответил дедушка, отчего роза дернулась и лепестки бутона свернулись от ужаса. – Как бы не пришлось полностью цветок срезать, – спокойно добавил он, направляясь к выходу из оранжереи за ножницами. Пробурчав еще что-то себе под нос, Леонард вышел за дверь. Королева роза побледнела и затряслась от страха.
– Что же мне делать, мохнатый еж? – в ужасе набросилась она на Германа.
– Из меня плохой советник, вы что не помните? – хитро улыбаясь, сказал еж.
– Как ты смеешь перечить королеве! – горделиво вскричала она.
– Пожалуй я пойду, – равнодушно пробурчал ежонок, подбирая уже пустую лейку.
– Что же ты, мохнатик, шуток не понимаешь? – вновь размякла от отчаяния роза.
– У вас грубые шутки, шутить надо чтобы смешно было всем, а не только вам, а мне обидно, – нахмурившись, произнес Герман.
Роза замолчала, не зная, что ответить, на столь точное замечание юного ежа. Казалось она вот-вот заплачет. Поникший бутон уткнулся в листья, стебель слегка подрагивал, даже шипы уже не казались такими острыми.
– А как же твои слова про помощь другим? – тяжело произнесла она. – Неужели ты бросишь меня погибать под острыми кинжалами врага?
– Это мой дедушка, и он хорошо знает, что делает.
– Разве кто-то может знать лучше меня, что делать с моими листьями? Помоги мне мохнатый еж. Сделай что-нибудь.
– Что я могу сделать?
– Не знаю. Тресни его по голове лейкой, когда он зайдет.
– Никого я трескать не собираюсь.
На пороге появился дедушка Леонард. От блеска лезвий ножниц на солнце, королева вновь побледнела и упала в обморок.
– А нельзя не обрезать ей лист? – спросил Герман у дедушки.
– Как это не обрезать, паразиты могут заразить весь куст, – недоумевал от странных вопросов внука Леонард.
– А вдруг это не болезнь никакая и не паразиты, – предположил ежонок.
– А что же еще? – усмехнулся дед.
– Вдруг она поранилась о шипы другой розы.
– Пока они танцевали вальс что ли? – засмеялся еж. – Слушай, Герман ты бы лучше, чем шутить пока воды бы еще набрал, а то уже вся земля пересохла.
Герман тяжело вздохнул и окинул взглядом королеву, тревожно наблюдавшую за ним, скрючив листья, сжав бутон в трубочку до размера стебля и дрожа от каждого шага, направляющегося к ней садовода. Леонард раздвинул ножи огромных ножниц и поднес их к розе. Весь куст задрожал от волнения, от блеска и запаха стали. Дедушка дернулся в попытке свести руки, закончив при этом начатое им дело, но от неожиданного крика внука, резко остановился и уронил ножницы на землю.
– Ты чего разорался?! – возмутился дедушка.
– Не отстригай ей листик, это ее убьет.
– Кто тебе такое сказал? – раздраженно спросил Леонард внука.
– Она, – опустив глаза в пол признался Герман, поняв, что правда единственный возможный путь к спасению королевы.
Морда старого ежа скривилась хуже, чем от лимона, приняв недоумевающий туповатый вид.
– Кто она? – осторожно поинтересовался он.
– Роза, – вздыхая ответил внук.
Не найдя, что сказать, не меняя выражения морды, Леонард, несколько раз открывал и снова закрывал рот, напоминая при этом старую колючую рыбу.
– Я придумаю, как ей помочь, только не отстригай листик пожалуйста, – умоляюще посмотрел на беззащитного дедушку внук.
– Я надеюсь ты знаешь, что делаешь. Иначе ты рискуешь потерять весь куст, – произнес наконец Леонард.
– У меня самый лучший в мире учитель, думаю я справлюсь, – хитро улыбаясь ответил Герман.
– Что ж… Если будут трудности, зови, – сказав это, Леонард подобрал валявшиеся ножницы и растерянной походкой направился к выходу.
Как только дверь оранжереи захлопнулась, королева, которая и без того была бледной от переживаний, размякла и склонилась над землей, издав при этом облегченный хрип, похожий на выдох.
– Что теперь будем делать? Я тут подумала, может оставить так, вдруг само заживет, – предложила королева осторожно.
Герман стоял как вкопанный, и с видом ежа-профессора, о чем-то очень крепко задумался.
– Заживет, – сказал он наконец, повернувшись к розе. – Но только что делать – это теперь решать мне. Заживет, – пробормотал еще раз он себе под нос и решительным шагом направился к выходу.
Ускоряя шаг, ежонок вышел из сада, пока совсем скоро, дойдя до моста через ручей, не перешел на бег. Оставив дом дедушки с его прекрасным садом далеко за пределами видимости, Герман пробежал мимо школы и через пару минут на полном ходу влетел к себе домой. Абсолютно ясно понимая, что ему нужно, он проследовал прямиком в кладовку, где в одном из шкафчиков достал маленький кейс и проверив его содержимое, тут же помчался обратно.
Вернувшись в сад, и немного отдышавшись, ежонок расположился с кейсом рядом с королевой. Весь куст обратил свои любопытные бутоны на важного вида ежа, который, не обращая внимания на снующие вокруг цветы, деловито раскрыл чемоданчик и скомандовал ошарашенной королеве, протянуть поврежденный листок ему.
Пролив экстрактом подорожника поврежденный лист, он аккуратно заклеил рану смолой, наложил сверху лист того же подорожника. Он сотни раз видел как это делает мама, но даже не думал, что будет делать это сам, да еще и цветам. Все оказалось даже проще, чем в теории. С видом опытного врача, он посмотрел на пациентку, чья бледность постепенно сменилась привычным румянцем.
– Лист не мочить, не чесать, – произнес он.
Королева удивленно разглядывала
